Становление научной социологической теории религии представляет собой часть процесса становления марксистской науки в целом - философии, политической экономии, научного коммунизма. Марксистская социологическая теория религии, с одной стороны, имела некоторые предпосылки в виде накопленного идейного материала, с другой - явилась обобщением массы фактов. В качестве мыслительных предпосылок выступали идеи свободомыслящих и атеистов, которые фиксировали определенные свойства религии как социального явления; фактуальную основу составили данные, почерпнутые из истории или полученные в ходе изучения наличной социальной действительности.

До марксизма не было научной социологии, отсутствовала и научная социологическая теория религии. Однако за многовековую историю человечества было высказано немало идей, имеющих отношение к социальным аспектам религии.

Домарксовские мыслители обнаружили социоморфный характер многих религиозных структур. Сведение «религиозного мира» к его земной основе позволило интерпретировать христианские, мусульманские и другие представления и мифы как отражение определенных отношений людей, дало возможность создать «морфологию» религиозных образов, институтов и т. д.

Сюжеты античной мифологии, Библии, Корана и т. д. обычно сводились к политическим, моральным отношениям, а институт государства, семьи считался тем оригиналом, в соответствии с которым выкристаллизовывалась структура «религиозного мира». Такого рода постановка вопроса вела к мысли о том, что у религии нет своей «собственной» истории, что история религии - это одна из сторон истории человечества. Однако правильно объяснить мораль, государство, семью и другие общественные явления домарксовские мыслители не могли. Чтобы принцип сведения «работал», надо понять социальную сущность того, к чему сводится «религиозный мир». Это сделано не было, а значит, оставалась нераскрытой истинная природа социоморфизма религиозных образов.

Ряд верных идей высказали домарксовские атеисты и свободомыслящие о социальной роли религии в политической и нравственной сферах: в сохранении устоев государства, в укреплении власти монархов. Религия уподоблялась опиуму, сильно действующим наркотикам (С. Марешаль)^[1], средству, с помощью которого «легче держать в узде народ» (Ж. Мелье)^[2]. Домарксовские мыслители обнаружили отрицательное влияние религии на нравственность, доказывали, что религия «покрывает, питает и возбуждает пороки» (М. Монтень) ^[3], «колеблет и разрушает» нравственность (П. Гольбах) ^[4], что существует «противоречие между верой и моралью…» (Л. Фейербах) ^[5].

Если обнаружено вредное воздействие религии на нравственность, то неизбежно должен был возникнуть вопрос: возможно ли общество, состоящее из атеистов? Блестящим ответом был ответ П. Бейля. Он полагал, что религия не может быть основой морали, что религиозный фанатизм служит причиной политических преследований. Поведение людей определяется страстями и интересами. Высокая нравственность может быть и в обществе атеистов, если здесь будут строго наказываться преступления и внушаться отвращение к безнравственным поступкам. Провозглашение возможности общества без религии сыграло важную роль в утверждении рационалистических атеистических взглядов.

Прогрессивные домарксовские философы пытались ответить на вопрос: почему возникла и существует религия? В целом они ограничились констатацией роли обмана, договора, невежества, чувства страха и зависимости в ее возникновении. Как правило, появление религии связывалось с определенными отношениями человека к природе. Доказывалось, что религия порождена грозными силами природы, перед которыми первобытный человек испытывал страх и ужас. Такое понимание причин появления религии играло положительную роль, поскольку фактически отбрасывалась богословская идея об «откровенном» происхождении религии. Однако исключительный акцент на эти силы, отсутствие более широкой концепции вели к натурализму, к метафизике.

Указывалось также и на определенные общественные явления как источник религиозной веры. Б. Спиноза говорил о том, что суеверие овладевает людьми из-за невозможности «поступать по определенному плану», «из-за сомнительных благ фортуны». «Если бы все люди во всех своих делах могли поступать по определенному плану… или если бы им всегда благоприятствовало счастье, то никакое суеверие не могло бы овладеть ими. Но так как люди часто попадают в столь затруднительное положение, что не могут составить себе никакого плана, и так как они из-за сомнительных благ фортуны, безмерно желаемых ими, большею частью находятся в жалком колебании между надеждою и страхом, то поэтому в большинстве случаев они чрезвычайно склонны верить чему угодно»^[6].

К. Вольней сделал шаг вперед: по его мнению, с появлением угнетателей основой религии стали и общественные бедствия. У людей не осталось больше общих интересов. Различия по кастам и расам превратили беспорядок в систему. По этой системе каждый человек, рождавшийся в определенной семье, становился рабом или тираном, вещью или собственником. «При таком режиме, - писал К. Вольней, - безнадежное отчаяние охватило народы. К случайным несчастьям, приносимым людям грозными явлениями природы, присоединились страшные общественные бедствия, и обезумевшие, потерявшие голову люди приписали их высшим скрытым силам»^[7].

Выдающуюся роль в раскрытии ряда социальных сторон религии сыграл Л. Фейербах. Руководящей нитью фейербаховского анализа религии был, как известно, антропологический принцип. Фейербах искал тайну религии в антропологии: «…истинный смысл теологии есть антропология…» ^[8] Сущность религии есть отчужденная сущность человека. А так как последнюю составляют разум, воля и сердце, то в религиозных образах - прежде всего в образе бога - воплощается бесконечная, неограниченная сила разума, воли и чувства. Божественная сущность есть не что иное, как сущность человека, освобожденная от индивидуальных его ограниченностей и объективированная, т. е. созерцаемая и почитаемая как другая. Религия есть отношение человека к самому себе, или, точнее, к своей сущности, но только как к сущности другой.

Фейербах видел «корень религии» в чувстве зависимости: «Основу религии составляет чувство зависимости человека…» Глубокие мысли высказывал философ о тех противоречиях в бытии человека, которые составляют предпосылку чувства зависимости, предпосылку религии. «Предпосылка религии, - писал он, - заключается в противоположности или противоречии между хотением и умением, между желанием и исполнением, между намерением и осуществлением, между представлением и действительностью, между мышлением и бытием. Человек предполагает, а бог располагает… «У человека свои планы. Зевс же делает по-своему»». И далее: «Исконный, подлинный, коренной элемент религии заключается в том, что не зависит от человеческой воли и знаний…»^[9]

Фейербах на этом не останавливался. Он стремился отыскать те реальные объекты, которые порождают противоречие между намерением и осуществлением, объекты, от которых человек зависит и чувствует себя зависимым. И Фейербах находит «корень религии» прежде всего в чувстве зависимости от природы. По его мнению, «в первоначальном смысле природа и есть предмет этого чувства зависимости… Природа есть первый, изначальный объект религии…»^[10]. Эта зависимость на ранних этапах человеческой истории отражалась в естественных религиях с их олицетворением сил и явлений природы.

Постепенно человек становится существом политическим, и главным объектом чувства зависимости оказываются уже не естественные, а общественные силы «Из чисто физического существа человек становится существом политическим, вообще он становится чем-то отличным от природы, сосредоточенным на самом себе; так же точно его бог из чисто физического существа становится существом политическим, отличным от природы. Только своим объединением с другими людьми в общине человек приходит к разграничению своей сущности от природы и, следовательно, - к богу, отличному от природы; в этой общине предметом его сознания и чувства зависимости является сила закона, общественного мнения, чести, добродетели, то есть отличные от естественных сил, данные лишь в мысли и представлении политические", моральные, абстрактные силы… власть природы как таковая и чувство зависимости от нее исчезают перед лицом власти политической или моральной. Раба природы ослепляет блеск солнца… между тем раб политический ослепляется блеском царского звания до такой степени, что он падает перед ним ниц, как перед божественной силой, от которой зависит жизнь и смерть»^[11].

Этот фрагмент из сочинения Фейербаха может рассматриваться как краткий компендиум тех рациональных идей, которые были высказаны прогрессивными мыслителями до марксизма об источниках и корнях религии. Фейербах говорит не только о естественных, природных силах, которые порождают религию и от которых зависит и чувствует себя зависимым человеком. Объектом религии в обществе он считает силу государства и закона, общественного мнения, добродетели, иначе говоря, политические и моральные силы. Чтобы научно понять религию, нужно было ответить на вопросы: что такое человек? что такое государство? откуда берется политическая власть и гнет? Фейербах не смог ответить на эти вопросы, он их даже не сумел правильно поставить. Но потребность в их постановке и решении назрела, и надо было эту потребность удовлетворить.

Отсутствие научного понимания источников религии особенно отчетливо проявилось в решении домарксистскими мыслителями вопроса, можно и нужно ли освободить людей от суеверий. Ответ на этот вопрос даже самых последовательных атеистов обнаруживал их ограниченность. Мыслители эпохи Возрождения предлагали заменить традиционную религию естественной религией, религией разума. Эта традиция была позднее развита английскими материалистами XVI-XVII и деистами XVII-XVIII столетий. Гоббс, Спиноза, Вольтер, Руссо и даже французские материалисты (Гольбах) считали, что если просвещенным кругам религия не нужна, то она должна быть сохранена для народа, для толпы. Гоббс говорил о необходимости религии, которая утверждается законами государства и должна помогать управлению народом. Спиноза считал суеверия хотя и ложными, но все-таки естественными для народных масс. Он полагал, что избавить «толпу» от суеверий невозможно, да и не нужно. Вольтер провозгласил известный тезис: «Если бы бога не было, его следовало бы выдумать». Гольбах писал: «…Атеизм подобно философии и всем серьезным абстрактным наукам не по плечу толпе и даже большинству людей»^[12]. Фейербах стремился вместо христианства создать религию любви по принципу «человек человеку - бог». Домарксовские мыслители хотя и говорили, что наука, просвещение подрывают религию, но, считая, что наука и просвещение - достояние избранных, не могли найти путей к обществу, свободному от религии. Домарксовские мыслители в анализе социальных сторон религии остались на уровне рассмотрения явлений, так и не раскрыв глубоких сущностных отношений. Идеализм во взглядах на общество, метафизика, созерцательность, аристократизм, принцип «робинзонады» не позволили им выйти за рамки донаучного этапа в истории религиоведения.

К. Маркс и Ф. Энгельс тщательнейшим образом исследовали накопленный до них идейный материал. Однако они не ограничились этим. Отбросив принцип спекулятивных конструкций, согласно которому из сочиненных a priori общих понятий и теорий объяснялись реальные факты, основоположники марксизма обратились к изучению действительных условий жизни людей. «Эмпирическое наблюдение, - подчеркивали К. Маркс и Ф. Энгельс, - должно в каждом отдельном случае - на опыте и без всякой мистификации и спекуляции - вскрыть связь общественной и политической структуры с производством. Общественная структура и государство постоянно возникают из жизненного процесса определенных индивидов - не таких, какими они могут казаться в собственном или чужом представлении, а таких, каковы они в действительности, т. е. как они действуют, материально производят и, следовательно, как они действенно проявляют себя в определенных материальных, не зависящих от их произвола границах, предпосылках и условиях»^[13]. Этот принцип К. Маркс и Ф. Энгельс осуществляли во всей своей научной работе. Изучение истории у них неразрывно связано с конкретными социальными исследованиями. При сборе информации К. Маркс и Ф. Энгельс наряду с использованием трудов по истории стран и народов применяли методы наблюдения, опроса, привлекали и анализировали материалы статистики, различного рода документы и т. д.

Изучение реальных фактов давало основу и для становления и развития научного понимания религии. «Религиозные факты» брались в общей связи с другими социальными фактами, в рамках определенной совокупности фактов экономических, политических и т. д. На основе материалистического понимания истории были сформулированы исходные идеи научной социологической теории религии. Выдающийся вклад в развитие этой теории внес В. И. Ленин.

УЧЕНИЕ О СОЦИАЛЬНОЙ СУЩНОСТИ РЕЛИГИИ - ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ОСНОВА
МАРКСИСТСКОЙ СОЦИОЛОГИИ РЕЛИГИИ

Ядро марксистской социологической теории религии составляет учение о социальной сущности религии. Сущность религии раскрывается в разных аспектах: во-первых, религия истолковывается как необходимый продукт материального жизненного процесса; во-вторых, она понимается как иллюзорное выражение (проявление) действительных отношений; в-третьих, интерпретируется как способ существования отчуждения человеческой сущности; в-четвертых, характеризуется как фантастическое отражение реального мира; в-пятых, религия рассматривается как часть надстройки.

Важнейшее значение для обоснования социальной природы религии имеет раскрытие ее источников, анализ общественных отношений, продуктом которых она является. Этот анализ содержится в учении о корнях религии.

В советской литературе дискутируется вопрос о соотношении понятий «причины» и «корни» религии. Одни говорят о тождестве этих понятий^[14], другие проводят различие между ними^[15].

Представляется правильным различение понятий «корни» и «причины» религии. Понятие «корни» носит широкий характер, в нем отражаются материальные и идеологические отношения, факторы, существующие вне и независимо от сознания людей, и факторы, имеющие место в сознании и познании. Главными, определяющими являются социальные корни. По отношению к ним гносеологические и психологические корни выступают в качестве условий и возможностей появления и существования религии.

Социальные корни религии имеют сложную структуру. Под социальными корнями религии следует понимать систему материальных и идеологических отношений, которая детерминирует возникновение, существование и воспроизводство религии. Ядро понятия «социальные корни религии» составляет категория причины, порождающей данное явление. Материальные условия существования являются «первопричиной» (Ф. Энгельс), которая производит различные идеологические области, в том числе и религию. Вместе с тем политика, государство, право, мораль оказывают на религию «вторичное воздействие»; различные факторы из сферы идеологических отношений могут выступать в качестве «вторичных» причин.

В системе «социальные корни религии» необходимо выделить исторические связи. Религия - не только следствие причин, действующих в данный момент времени, но и результат развития общества в целом, его отдельных элементов, результат саморазвития. Процесс развития означает переход от одного качественного состояния к другому, от предшествующего - к последующему, включает моменты изменчивости и устойчивости, устранения и сохранения. Каждая последующая историческая эпоха, разрушая прежние связи, наследует ряд элементов прошлой эпохи, соответствовавших определенным ступеням развития производительных сил и общественных отношений. Подчиняясь побеждающим отношениям, эти элементы прошлого продолжают на протяжении веков влачить свое существование «в захиревшем или даже шаржированном виде» (К. Маркс). Сказанное относится и к различным областям духовной жизни. В религии имеется идейный материал и структуры троякого рода: 1) соответствующие господствующим отношениям современного антагонистического общества; 2) соответствующие отношениям, унаследованным от прошлых эпох и занимающим подчиненное положение в обществе; 3) соответствующие уже исчезнувшим отношениям. Связи развития оказывают существенное влияние на состояние религии в, данный момент.

Понятие «социальные корни религии» охватывает и связи функционирования определенных общественных систем. В общественно-экономических формациях определенных типов ряд функций выполняет религия. Потребность в выполнении этих функций способствует воспроизводству религии.

После того как охарактеризована структура социальных корней, необходимо определить отношения, которые в конечном счете играют решающую роль в социальной детерминации религии. Ими являются экономические условия существования общества. Религия представляет собой продукт материального жизненного процесса. «Даже туманные образования в мозгу людей, - писали К. Маркс и Ф. Энгельс, - и те являются необходимыми продуктами, своего рода испарениями их материального жизненного процесса, который может быть установлен эмпирически и который связан с материальными предпосылками»^[16].

Необходимо подчеркнуть, что для марксистской социологической теории неприемлема вульгарная концепция экономического детерминизма. Ф. Энгельс критиковал «нелепое представление идеологов», будто марксизм отрицает всякое воздействие политики и идеологии на историю. Такое представление основывается на недиалектическом понимании причины и следствия как двух противостоящих полюсов, упускает из виду их взаимодействие. В реальной действительности, как только историческое явление вызвано к жизни (в конечном счете экономическими причинами), оно тоже воздействует на окружающую среду. «Политическое, правовое, философское, религиозное, литературное, художественное и т. д. развитие, - писал Ф. Энгельс, - основано на экономическом развитии. Но все они также оказывают влияние друг на друга и на экономический базис. Дело обстоит совсем не так, что только экономическое положение является причиной, что только оно является активным, а все остальное- лишь пассивное следствие. Нет, тут взаимодействие на основе экономической необходимости, в конечном счете всегда .прокладывающей себе путь»^[17].

Религия имеет свои корни в стихийно сложившемся обществе, в котором люди подчинены чуждым силам - природным и общественным. Разрушительное действие стихийных, неконтролируемых сил, господствующих над людьми, составляет существенную черту общественного процесса во всех докоммунистических формациях и служит причиной, порождающей религию. «Понимание причинной связи этого господства чуждых сил» (Ф. Энгельс) предполагает выяснение специфики социальных корней религии в условиях конкретных общественно-экономических формаций. Основой религии в первобытнообщинной формации была низкая ступень развития производительных сил и ограниченность отношений людей рамками материального производства жизни, а значит, ограниченность их отношений друг к другу и к природе. Древние общественно-производственные организмы покоились на незрелости индивидуального человека, «еще не оторвавшегося от пуповины естественнородовых связей с другими людьми» (К. Маркс). В антагонистических формациях общественный процесс подчинен законам движения частной собственности, которая обусловливает отношения эксплуатации, классовое угнетение, классовую борьбу, политическое подавление масс и т. д. Рабовладельческий способ производства базировался на «непосредственных отношениях господства и подчинения» (К. Маркс). При феодализме личная зависимость характеризует как отношения материального производства, так и основанные на нем сферы жизни: зависимы все - крепостные и феодалы, вассалы и сюзерены, миряне и попы. Авторитарность и корпоративность - вот главное в социальных связях той эпохи. При капитализме отношения господства и подчинения воспроизводятся в опосредованной форме. Частная собственность в своем развитии ведет к концентрации благ в руках имущего класса (буржуазии) и к бедствиям неимущего (пролетариата). Экономическое господство буржуазии влечет за собой и политическую власть ее над пролетариатом. Капиталистическая система превращает личные отношения в вещные отношения, что находит свое наиболее полное выражение в денежной системе. Доводятся до крайности противоречия частных интересов и разрыв между частным и общим интересом. Столкновение частных интересов приводит к конкуренции, анархии, кризисам. «…Социальная сила, - писали К. Маркс и Ф. Энгельс, - вследствие того, что сама совместная деятельность возникает не добровольно, а стихийно, представляется данным индивидам не как их собственная объединенная сила, а как некая чуждая, вне их стоящая власть, о происхождении и тенденциях развития которой они ничего не знают…»^[18] Действие сил, господствующих над людьми, «является одним из главных моментов в предшествующем историческом развитии»^[19] - такова идея К. Маркса и Ф. Энгельса относительно специфики социальных отношений, продуктом которых выступает религия.

Важнейшую роль в развитии марксистского учения о корнях религии (в том числе социальных корнях) сыграл В. И. Ленин. Он ввел в марксистскую науку понятие «корни религии». В. И. Ленин дал глубокий анализ экономического базиса империализма, тем самым заложил основы научного объяснения религии в эту эпоху. Он подчеркивал: корни религии в современном капиталистическом обществе главным образом социальные. «Социальная придавленность трудящихся масс, кажущаяся полная беспомощность их перед слепыми силами капитализма, который причиняет ежедневно и ежечасно в тысячу раз больше самых ужасных страданий, самых диких мучений рядовым рабочим людям, чем всякие из ряда вон выходящие события вроде войн, землетрясений и т. д., - вот в чем самый глубокий современный корень религии»^[20].

Раскрывая понятие социальных корней религии, В. И. Ленин говорил прежде всего об экономических отношениях капитализма. Анализ «экономических корней религиозного тумана» является для В. И. Ленина исходным пунктом. «…Гнет религии над человечеством есть лишь продукт и отражение экономического гнета внутри общества»^[21].

В структуре социальных корней В. И. Ленин выделял классовые корни - классовый гнет и эксплуатацию. «Экономическое угнетение рабочих неизбежно вызывает и порождает всякие виды угнетения политического, принижения социального, огрубения и затемнения духовной и нравственной жизни масс… Бессилие эксплуатируемых классов в борьбе с эксплуататорами так же неизбежно порождает веру в лучшую загробную жизнь, как бессилие дикаря в борьбе с природой порождает веру в богов, чертей, в чудеса и т. п.»^[22] В. И. Ленин выделял и исторические корни религии^[23], имея в виду обусловленность ее современного состояния предшествующими фазами развития.

Анализ социальной природы религии предполагает также рассмотрение ее (религии) под углом зрения отношения «сущность - явление». Религия выступает как иллюзорное выражение (проявление) некоторой сущности. В противоположность богословским и философско-идеалистическим спекуляциям марксизм считает религию иллюзорным выражением действительных отношений и деятельности людей, их производства, их определенных общественных связей. Критикуя М. Штирнера, К. Маркс и Ф. Энгельс писали: «…религия как таковая не имеет ни сущности, ни царства. В религии люди превращают свой эмпирический мир в некую лишь мыслимую, представляемую сущность, противостоящую им как нечто чуждое… Если он (Штирнер. - И. Я.) уж хочет говорить о «сущности» религии, т. е. о материальной основе этой фантастической сущности, то он должен искать ее не в «сущности Человека» и не в предикатах бога, а лишь в материальном мире, который любая ступень развития религии застает уже существующим…»^[24]. В соответствии с этим религия истолковывается как явление, в котором обнаруживается сущность определенного типа общественных систем (общественно-экономических формаций).

Такая интерпретация содержит ряд принципиальных идей. Если нет дуализма сущности и явления, если в явлении обнаруживается сущность (а именно так ставит вопрос диалектико-материалистическая философия), то сама собой снимается дихотомия «религия - общество» и ее место занимает научный тезис: «религия есть выражение сущности определенного типа социальных систем». Однако явление не тождественно сущности, в явлении сущность не только выражается, но может и маскироваться, представать в превратном виде. Превратность не есть результат произвола субъекта, а момент развертывания и обнаружения самой сущности. Это обстоятельство служит основой иллюзий в различных сферах духовного производства. Иллюзия представляет собой кажимость, однако такую, которая возникает о реальных предметах, отношениях, свойствах. Религия является одним из видов иллюзорного выражения сущности определенного типа социальных систем. Эта мысль неоднократно подчеркивалась К. Марксом: религия - «превратное мировоззрение», ибо порождена «превратным миром»; «бытие религии есть бытие несовершенства»; религия - проявление «мирской ограниченности», «выражение отрыва и отдаления человека от человека»; «религиозное убожество есть… выражение действительного убожества»^[25]. Понятие о высшем существе, писали К. Маркс и Ф. Энгельс, является «лишь идеалистическим, духовным выражением… представлением о весьма эмпирических путах и границах, внутри которых движется способ производства жизни и связанная с ним форма общения»^[26].

Механизм образования иллюзий раскрыт К. Марксом при анализе товарного фетишизма. Материальный процесс производства, если он не есть продукт свободного общественного союза людей и не находится под их сознательным планомерным контролем, одет в «мистическое туманное покрывало». В условиях товарного производства, которое получает наибольшее развитие при капитализме, обмен продуктов труда выступает в форме обмена товаров. Как только продукт делается товаром, он превращается в «чувственно-сверхчувственную вещь». Мистический характер, таинственность товарной формы, указывал К. Маркс, состоят в том, что «она является зеркалом, которое отражает людям общественный характер их собственного труда как вещный характер самих продуктов труда, как общественные свойства данных вещей, присущие им от природы; поэтому и общественное отношение производителей к совокупному труду представляется им находящимся вне их общественным отношением вещей… Между тем, - писал далее К. Маркс, - товарная форма и то отношение стоимостей продуктов труда, в котором она выражается, не имеют решительно ничего общего с физической природой вещей и вытекающими из нее отношениями вещей. Это - лишь определенное общественное отношение самих людей, которое принимает в их глазах фантастическую форму отношения между вещами. Чтобы найти аналогию этому, нам пришлось бы забраться в туманные области религиозного мира. Здесь продукты человеческого мозга представляются самостоятельными существами, одаренными собственной жизнью, стоящими в определенных отношениях с людьми и друг с другом. То же самое происходит в мире товаров с продуктами человеческих рук. Это я называю фетишизмом, который присущ продуктам труда, коль скоро они производятся как товары, и который, следовательно, неотделим от товарного производства»^[27].

Для общества товаропроизводителей, продолжает К. Маркс, в котором производственное отношение состоит в том, что производители относятся к своим продуктам труда как к товарам, т. е. как к стоимостям, в которых выражен одинаковый человеческий труд, - «для такого общества наиболее подходящей формой религии является христианство с его культом абстрактного человека, в особенности в своих буржуазных разновидностях, каковы протестантизм, деизм и т. д.»^[28]. Таким образом, общественные отношения товарного производства служат основой фетишистского сознания, основой религиозных иллюзий. «…Весь мистицизм товарного мира, - указывал К. Маркс,- все чудеса и привидения, окутывающие туманом продукты труда при господстве товарного производства, - все это немедленно исчезает, как только мы переходим к другим формам производства»^[29].

Взглянем теперь на религию с точки зрения марксистской концепции отчуждения^[30]. Религия есть «священный образ человеческого самоотчуждения» (К. Маркс). Раскрывая содержание тезиса о религиозном отчуждении, К. Маркс писал: «Чем больше вкладывает человек в бога, тем меньше остается в нем самом»^[31]. В этом же смысле высказывался и Ф. Энгельс: «…человек утрачивал в религии свою собственную сущность, отчуждал от себя свою человечность…»^[32] В религии происходит удвоение мира, «земная основа отделяет себя от самой себя и переносит себя в облака как некое самостоятельное царство»^[33]. Это «царство», этот «мир» населяются самостоятельными существами, одаренными собственной жизнью. Происходят отчуждение и объективация продуктов сознания человека и противопоставление их ему самому. «…В религии над человеком господствует продукт его собственной головы…»^[34] Человек поклоняется собственной сущности, преобразованной, однако, в чуждую ему сущность, господствующую над ним. Религиозные персонажи репрезентируют реальные человеческие отношения.

Разрабатывая категорию религиозного отчуждения, К. Маркс и Ф. Энгельс подвергли критике гегелевскую и фейербаховскую трактовку этого понятия. Для Гегеля человеческая сущность равнозначна самосознанию. Поэтому всякое отчуждение человеческой сущности для него не что иное, как отчуждение самосознания. Отчуждение самосознания не рассматривается как выражение действительного отчуждения человеческой сущности. Напротив, согласно Гегелю, действительное отчуждение оказывается лишь проявлением отчуждения самосознания. «В «Феноменологии» Гегеля, - указывал К. Маркс, - оставляются незатронутыми материальные, чувственные, предметные основы различных отчужденных форм человеческого самосознания…»^[35] Основоположники марксизма отбросили идеалистическую конструкцию Гегеля. Отчуждение в духовной сфере они истолковали как проявление и обнаружение отчуждения человеческой сущности в действительном, реальном бытии.

Для Фейербаха исходным было представление о человеческой сущности как о «роде», о «немой всеобщности». К. Маркс и Ф. Энгельс показали, что такое представление о человеческой сущности страдает крайней абстрактностью. По существу оно сводится к признанию трех всеобщих свойств - рассудка, сердца и воли. У Фейербаха человек рассматривается как природное существо («чувственный предмет») и упускаются из виду его социально-деятельные качества («чувственная деятельность»). Абстрактность понимания сущности человека обусловила и абстрактность рассуждения Фейербаха о сущности религии. Он антропологизировал и психологизировал религию, не видел, что религиозное чувство есть общественный продукт, считал его (чувство) присущим изолированному индивиду, связанному с другими людьми лишь природными узами.

Принцип научного анализа религиозного отчуждения сформулировал К. Маркс в «Тезисах о Фейербахе». Если религия претворяет в фантастическую действительность человеческую сущность, если религиозное самоотчуждение человека является фактом, то для правильного объяснения религии необходимо выяснить, что такое человеческая сущность. К. Маркс объясняет: «…сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений»^[36]. Иначе говоря, сущность человека и, следовательно, религиозное отчуждение могут быть поняты лишь на основе изучения конкретного общества, его социальной, классовой, политической структуры.

Отчуждение действительной жизни обусловливается наличием частной собственности, эксплуатации, стихийно складывающимся разделением труда, односторонностью, «частичностью» развития человеческой личности. Деятельность человека, ее результаты превращаются в самостоятельную силу, враждебно противостоящую ему и господствующую над ним. Основными моментами отчуждения являются: 1) отчуждение продукта труда от производителя; 2) возникновение и воспроизводство частной собственности; 3) отчуждение труда (деятельность выступает как опустошение и обеднение, опредмечивание - как отчуждение; существует противоположность физического и умственного, организаторского и исполнительского труда, .прикрепление человека к частному виду деятельности и т. д.); 4) отчуждение государства, представляющего общий интерес, от отдельных и групповых интересов; 5) отчуждение человека от природы; 6) опосредование отношений людей отношениями вещей; 7) отчуждение человека от человека. Религия представляет собой один из способов существования отчуждения человеческой сущности. В ней находят выражение указанные моменты отчуждения действительной жизни.

Перейдем к характеристике сущности религии как фантастического отражения действительности^[37]. Следует обратить внимание прежде всего на смысловое различие терминов «религия как отражение», «религиозное отражение», «отражение в религии». Термин «религия как отражение» относит ее к видам социального отражения, акцентируя внимание на вторичности религии, фиксирует тот факт, что она отражает объективные условия жизни, общественное бытие. «Религиозное отражение» обозначает специфику данного вида духовного воспроизведения действительности. Когда идет речь об «отражении в религии», то имеются в виду принятие и переработка религиозной системой информации о многообразных природных и общественных связях. В каждом случае существенны и процессуальный, и результативный планы рассмотрения.

Религиозное отражение имеет объект, содержание, формы и способы выражения этого содержания. Объектом являются внешние силы, господствующие над людьми в их повседневной жизни.

Прежде всего именно они отражаются в религии. Содержание религиозного отражения включает в себя совокупность религиозных образов, схем поведения, моделей организационных структур. Источниками образного материала могут быть материальные и идеологические отношения, различные надстройки. Религиозное отражение общественного бытия опосредуется отражением его (бытия) в праве, политике, морали, искусстве и т. д. Кроме того, религия имеет «предысторическое содержание» (Ф. Энгельс) в виде ложных представлений о природе, о самом человеке, о духах и т. д. Персонажам религиозных образов приписываются природные и общественные атрибуты.

Религиозные образы обладают тремя особенностями. Во-первых, они хотя и являются осознанием бытия, «испарениями» реального жизненного процесса и в этом смысле вполне закономерными («естественными») образованиями, все же это фантастические, неадекватные объективной реальности образы. Исходный материал, на базе которого формируются религиозные образы, составляют элементы, взятые из чувственного опыта. Однако процесс преобразования материала в сознании осуществляется не в соответствии с объективными законами развития и преобразования самой действительности (хотя, конечно, в соответствии с законами воображения, так что ничего «сверхъестественного» в этом преобразовании нет). Стимулятором такого рода преобразования являются психологические корни религии: чувство зависимости, страх, тревожное ожидание будущего и т. д. В религиозной фантазии репродуктивный, воспроизводящий момент относится лишь к использованию наглядного материала при создании образа. Что же касается целостного образа, то он появляется в результате продуктивной деятельности воображения. Переход от репродуцирования к продуцированию таит в себе опасность превратить образ в искажающую мир фантазию^[38]. Именно это и происходит в процессе религиозного отражения мира.

Во-вторых, религиозные образы внутренне связаны с верой в объективное существование существ, свойств и связей, которые составляют лишь предметное содержание данных образов. Подобного рода иллюзия поддерживается тем, что религиозные образы представляют собой отражение (хотя и фантастическое) действительных отношений. «Без отношения,-писали К. Маркс и Ф. Энгельс, - могут быть выражены в языке только в виде понятий. Уверенность, что эти общие представления и понятия существуют в качестве таинственных сил, есть необходимый результат того, что реальные отношения, выражением которых они являются, получили самостоятельное существование»^[39].

В-третьих, религиозные образы как элементы «общего, или, скорее, общественного представления» (К. Маркс) «полагают» ряд вполне реальных действий и отношений, представляющих собой социальные факты. Это в свою очередь поддерживает иллюзию существования вне сознания тех персонажей, которые являются продуктом произвольной фантазии. О такой объективации субъективного говорил К. Маркс. Как представления, боги существуют и воздействуют на человека: «Разве не властвовал древний Молох? Разве Аполлон Дельфийский не был действительной силой в жизни греков? Здесь даже критика Канта ничего поделать не может. Если кто-нибудь представляет себе, что обладает сотней талеров, если это представление не есть для него произвольное, субъективное представление, если он верит в него, - то для него эти сто воображаемых талеров имеют такое же значение, как сто действительных. Он, например, будет делать долги на основании своей фантазии, он будет действовать так, как действовало все человечество, делая долги за счет своих богов. Наоборот, пример, приводимый Кантом, мог бы подкрепить онтологическое доказательство. Действительные талеры имеют такое же существование, как воображаемые боги. Разве действительный талер существует где-либо, кроме представления, правда, общего или, скорее, общественного представления людей? Привези бумажные деньги в страну, где не знают этого употребления бумаги, и всякий будет смеяться над твоим субъективным представлением. Приди со своими богами в страну, где признают других богов, и тебе докажут, что ты находишься во власти фантазий и абстракций. И справедливо»^[40].

Религиозное отражение совершается в определенных формах. Если речь идет об отражении в сознании, то оно может выступать в виде сенсорных и понятийных форм. Характерно, что религиозное мышление пропитано наглядностью, чувственностью. Религиозное сознание- это «наполовину чувственное, наполовину размышляющее сознание» (К. Маркс). Способами существования и выражения содержания религиозного отражения являются различные системы знаков. Религиозная терминология составляет часть словарного состава естественных языков. В качестве своеобразных средств выражения выступают религиозные символические действия, традиции, обычаи и т. д. Содержание религиозного отражения может существовать в различного рода объективированных формах (религиозная литература, произведения религиозного.искусства и т. д.).

Отражение действительности в религии разнопланово. В религии отражаются самые различные явления и процессы объективного мира - природные и общественные, а также феномены человеческой психики и сознания. В ней находят отражение как господствующие над людьми внешние силы, так и те реальные отношения, в которых выражается господство человека над природными и общественными процессами. Можно говорить о том, что религия отражает всю реальную действительность через призму специфически религиозного отражения, искажающего действительность. Однако религиозная система «захватывает» и элементы адекватного отражения «внешней среды»: в «священных» книгах содержатся не только религиозные мифы, «о и реалистическая информация (разумеется, покрытая мифологической оболочкой), в сочинениях богословов - сведения о реальных событиях (например, из истории церкви) и т. д.

Для понимания сущности религии имеет значение и характеристика ее как части надстройки. Совокупность материальных производственных отношений, складывающихся независимо от воли людей, составляет экономическую структуру общества, его базис. На реальном базисе возвышается надстройка - целостное образование, элементами которого являются общественное сознание в его различных формах, идеологические отношения и соответствующие им институты. Во взаимодействии базиса и надстройки определяющую роль играет базис. Производственные отношения обусловливают характер государства, права, общественные взгляды людей - политические, правовые, философские, религиозные, нравственные, художественные - и соответствующие этим взглядам учреждения. В то же время надстройка обладает относительной самостоятельностью, оказывает обратное влияние на базис.

Религиозную надстройку образуют религиозные идеи, институты и организации, религиозные отношения, складывающиеся в религиозной деятельности людей. В отличие от других частей надстройки религия дальше отстоит от материальной жизни, обладает большей относительной самостоятельностью. Религия относится к таким надстроечным явлениям, которые, однажды возникнув, наследуются позднейшими общественно-экономическими формациями. Религия сохраняет известные представления, структуры прошлых времен. Изменения в религии определяются в конечном счете экономическими отношениями людей. Христианство, например, появившись в период кризиса рабовладельческого общества, стало частью надстройки феодального, а затем и капиталистического общества. В средние века по мере развития феодализма христианство приняло соответствующий ему иерархический вид. В период Реформации кальвинизм придал церкви республиканский, демократический вид, соответствовавший потребностям буржуазии.

Религия находится во взаимодействии с другими частями надстройки. Это проявляется и в сфере сознания, и на институциональном уровне, и в области идеологических отношений. Религия может выступать в качестве идейной оболочки различных взглядов. К. Маркс говорил, что «религия представляет оглавление теоретических битв человечества…». Однако наиболее важную часть надстройки образует государство. «…Политическое государство представляет оглавление практических битв человечества. Таким образом, политическое государство выражает в пределах своей формы sub specie rei publicae (под политическим углом зрения, - Ред.) все социальные битвы, потребности истины»^[41]. История показывает, что религия по отношению к государству играла, как правило, служебную роль. Независимо от того, составляли или не составляли религиозные организации часть государственного аппарата, господствующие классы использовали религию для поддержания своей власти.

Учение о социальной сущности религии составляет исходную теоретическую основу марксистской социологии религии. Оно позволяет научно объяснить религию, дать правильную интерпретацию ее различным социальным феноменам. Раскрытие сущности религии служит основой для критики различных богословских, идеалистических и метафизических ее концепций - ее сакрализации, натурализации, биологизации, психологизации, антропологизации, «социологизации».

СТРУКТУРА РЕЛИГИИ

Раскрытие структуры религии занимает важное место в социологической теории религии. Степень дифференцированности, «набор» элементов, специфика их взаимодействия, место и функции того или иного элемента зависят от типа религии. Учитывая требование марксистской методологии, согласно которому для понимания объекта, его предшествующих фаз развития необходимо изучение его в «ставшем» состоянии, рассмотрим структуру современной мировой религии (в основном на примере христианства). В структурном плане религия предстает как целостное единство: а) религиозного сознания, б) религиозной деятельности, в) религиозных отношений, г) религиозных институтов и организаций.

а) Религиозное сознание

Существуют разные аспекты анализа религиозного сознания^[42]:

1) выделяют различные уровни религиозного сознания;

2) возможен подход к нему и в плане его членения на общественное, групповое, индивидуальное;

3) рассматривают в качестве простейших структурных элементов религиозного сознания знание религиозных «истин», религиозную веру, религиозные нормы, символы, ценности, ориентации, образцы, санкции, предрассудки, предубеждения и т. д.;

4) полезным для социологического исследования является учет выделения в религиозном сознании рационального, эмоционального и волевого элементов. Изучение структуры религиозного сознания необходимо вести в неразрывной связи с его гносеологической характеристикой.

Обратимся к рассмотрению уровней религиозного сознания. В советской атеистической литературе нет единодушного мнения об уровнях религиозного сознания. Одни авторы говорят о религиозной идеологии и обыденном религиозном сознании^[43], другие - о теологическом и обыденном сознании^[44], третьи - о религиозной идеологии и обыденном сознании верующих^[45], четвертые - о религиозной идеологии и религиозной психологии^[46]. Имеет место и отождествление понятий «массовое религиозное сознание» и «религиозная психология»^[47], идентификация того и другого с категорией «обыденное религиозное сознание».

Как видим, вопрос об уровнях религиозного сознания нельзя считать полностью решенным. Вряд ли правомерно членить сознание на «религиозную идеологию» и «обыденное религиозное сознание». Разделение религиозного сознания на «религиозную идеологию» и «обыденное сознание верующих», кроме того что проводится по разным основаниям, содержит и другой недостаток: не учитывает, что в «обыденном сознании верующих» наряду с религиозными имеются и нерелигиозные элементы. Неудачным является и термин «религиозная психология», поскольку он затрудняет преодоление богословской идеи об особой «религиозной» потребности, «религиозном» чувстве, «стремлении к богу» и т. д., заложенных якобы «в природе» человека. Непоследовательным представляется отождествление понятий «религиозная психология» и «обыденное религиозное сознание». На уровне общественной психологии кроме осознанных имеется и ряд неосознанных процессов, которые служат питательной почвой религиозных взглядов и настроений. Противоречива и идентификация «обыденного» и «массового» религиозного сознания: «массовое» сознание вычленяется в отношении к групповому и индивидуальному. На наш взгляд, следует говорить о религиозном сознании на двух уровнях - общественной идеологии и общественной психологии.

Религиозное сознание на уровне идеологии (религиозная идеология) - это более или менее стройная система идей о боге, мире в целом, природе, обществе и человеке, целенаправленно развиваемых богословами и служителями культа. Религиозная идеология, как и всякая другая, выступает в форме определенной концепции. Религиозная идеология является одним из видов превратного сознания, она внутренне противоречива, хотя и претендует на стройность и последовательность. Религиозная идеология возникает в период разделения труда на материальный и духовный и становления классового общества. «С этим, - замечает К. Маркс, - совпадает первая форма идеологов, попы»^[48]. Религиозная идеология в современных религиях включает в себя: 1) теологию, 2) теологические концепции экономики, политики, права, искусства и т. д., 3) религиозную философию. На первом месте, естественно, стоит теология. Учение о боге представляет собой системообразующий, субординирующий и упорядочивающий элемент религиозной идеологии. Богословы и служители культа, как правило, имеют частные экономические, политические, правовые и другие представления. Однако эти последние не следует относить к собственно религиозной идеологии.

На уровне общественной психологии религия предстает в виде религиозных образов, мистерий, иллюзий, настроений и чувств, влечений, чаяний, направленности воли, привычек и т. д. (т. е. как непосредственное отражение условий жизни людей). Такое отражение появилось стихийно уже в доклассовом обществе, когда религиозной идеологии еще не было. Сформировавшись, религиозная идеология стремится внести в процесс складывания религиозных представлений, чувств, настроений и т. д. «сознательность», но не может устранить в целом стихийный характер этого процесса. Религиозное сознание на уровне общественной психологии не выступает как нечто цельное и систематизированное, а предстает в фрагментарном виде - в виде разрозненных взглядов, представлений или отдельных узлов таких взглядов и представлений. На этом уровне религиозного сознания имеются рациональные, эмоциональные и волевые элементы. Однако доминирующую роль играют элементы эмоциональные- чувства и настроения. Подчеркивая роль эмоциональной сферы в религии, Ф. Энгельс писал, что религия есть «непосредственная, т. е. эмоциональная форма отношения людей к господствующим над ними чуждым силам, природным и общественным…»^[49]. Среди религиозных компонентов общественной психологии можно выделить относительно устойчивые, консервативные и подвижные, динамичные. К первым относятся конформизм по отношению к традициям, обычаям, стереотипы и другие, ко вторым-настроения. Следует подчеркнуть, что на уровне общественной психологии преобладают традиционные способы передачи представлений, образов мысли, чувств, иллюзий. На уровне общественной психологии религия всегда непосредственно связана с индивидом, всегда выступает в личной форме.

Религиозное сознание представляет собой специфическую форму отражения общественного бытия. В нем отражаются, во-первых, такие отношения, которые общи всем докоммунистическим формациям независимо от их типа; во-вторых, отношения, характерные для данного типа общественно-экономической формации; в-третьих, специфические условия жизни разных классов (эксплуататорских и эксплуатируемых). Религиозное сознание на уровне общественной психологии в доклассовом обществе, будучи общим для всех членов первобытного коллектива, приобретало специфику в группах, складывавшихся на основе естественного (половозрастного) разделения труда. В классовом обществе формируется психология класса, которая является непосредственным отражением как общих условий бытия определенного типа общества, так и специфических условий существования данного класса (эксплуататорского и эксплуатируемого). С особенностями психологии класса связана и специфика религиозного сознания его представителей.

Религиозная идеология разрабатывалась, как правило, представителями господствующих классов. Действительность отражается в ней с позиций этих классов. Вместе с тем в сферу религиозной идеологии вовлекался духовный материал, который был результатом осмысления условий жизни и угнетенных классов. Неудивительно, что в определенные исторические периоды религиозная идеология могла быть переосмыслена таким образом, что создавалась возможность использовать ее для иллюзорного выражения чаяний народных масс.

Идеологические и психологические элементы религии неразрывно связаны и влияют друг на друга. Религиозное сознание на уровне общественной психологии придает религиозной идеологии специфический характер, особую эмоциональную окраску. Религиозная идеология «истолковывает» явления общественной психологии, обобщает их, способствует изменению общественной психологии в ту или иную сторону. Активной стороной взаимодействия является религиозная идеология, которая служит фактором воспроизводства религиозного сознания на уровне общественной психологии, стремится вовлечь в сферу своего влияния нерелигиозные элементы общественной психологии. Разработкой и распространением религиозной идеологии занимается группа лиц, в которую входят теологи и религиозные философы, педагоги духовных учебных заведений, религиозные писатели и журналисты, издатели религиозной литературы, священнослужители и т. д. Религиозная идеология стимулирует развитие раздвоенности психологии людей, насаждает апокалиптические и иллюзорно-утопические чаяния об избавлении от страданий и горя. Теологи и служители культа уделяют большое внимание соединению религиозных и этнических элементов в сознании и поведении верующих. Таковы основные направления воздействия религиозной идеологии на общественную психологию.

б) Религиозная деятельность

Деятельность людей представляет собой способ существования социальной действительности^[50]. Деятельность не есть совокупность реакции, операций или актов поведения индивида. Данная категория отражает систему активности индивида, группы, общества. Действия индивидов и групп входят в эту систему в качестве элементов. Различают практическую и духовную социальную деятельность. Видами практической деятельности являются материально-производственная, социально-преобразующая, управленческо-административная, воспитательно-педагогическая и медицинская деятельность. К духовной деятельности относятся познавательная, прогностическая, ценностно-ориентировочная. Кроме основных сфер (практической и духовной) социальной деятельности имеются и промежуточные, в которых практическая и духовная деятельности интегрируются в специфическую целостность. Такую деятельность К. Маркс называл «практически-духовным» освоением мира и относил к ней художественное и религиозное освоение^[51]. Субстанциальную основу всей системы человеческой деятельности образует материальная деятельность. Характеризуя систему социальной деятельности, К. Маркс и Ф. Энгельс писали: «Основная форма этой деятельности - конечно, материальная деятельность, от которой зависит всякая иная деятельность: умственная, политическая, религиозная и т. д.»^[52]

Религиозная деятельность является практически-духовным освоением мира. Она зависит от материального-производства, которое составляет «первую предпосылку» человеческого существования. Первоначально религиозная деятельность непосредственно вплетена в материальную деятельность и в материальное общение людей. Лишь постепенно, в ходе истории, по мере роста прибавочного продукта и дифференциации социальной деятельности, религиозная деятельность вычленяется как относительно самостоятельная. Как и другие виды деятельности, религиозная деятельность включает следующие структурные элементы: содержание, предмет, субъект, средства, способы и результат.

Можно выделить два основных вида религиозной деятельности: внекультовую и культовую. Внекультовая деятельность осуществляется в духовной и практической сферах. Производство религиозных идей, систематизация и интерпретация догматов теологии, сочинение богословских произведений составляют духовную религиозную внекультовую деятельность. Религиозные индивиды и группы ведут и практическую внекультовую религиозную деятельность, к которой относятся миссионерская деятельность, участие в работе «соборов», преподавание богословских дисциплин в учебных заведениях (школах, университетах, духовных учебных заведениях), управленческая деятельность в системе религиозных организаций и институтов, пропаганда религиозных взглядов через печать, радио, телевидение, религиозная пропаганда в семье и в других контактных группах и т. д. Следует подчеркнуть, что, как правило, во внекультовую деятельность в большей или меньшей мере «проникают» и элементы культа. Содержание, предмет, субъект, средства, способы и результат специализируются в каждой разновидности внекультовой деятельности.

Важнейшим видом религиозной деятельности является культовая деятельность. Культовая деятельность и есть культ в собственном смысле слова. В практике на каждом этапе развития общества реализуются две стороны отношения человека к внешнему миру - господство человека над объективными условиями и господство объективных условий над человеком. Второе «абсорбируется», деформируется и «преодолевается» в культе.

В советской литературе под культом обычно понимаются «религиозное почитание каких-либо предметов или сверхъестественных существ, обрядовая сторона религии»^[53]; «совокупность обрядовых действий»^[54]. Такие характеристики дают известное представление о культе, но они недостаточно строги, так как сводят культ как целое к определенным его элементам («религиозное почитание», «обрядовая сторона религии», «совокупность обрядовых действий»).

Культ как вид социальной деятельности отличается от других ее видов по содержанию, предмету, субъекту, средствам, способам и результатам. Содержание культовой деятельности определяется соответствующими религиозными идеями. В христианстве, например, смысл культу придают такие догматы, как догмат о троице, о греховности человека, о боговоплощении, об искуплении, э спасении, о вознесении Христа на небо, о воскресении мертвых, о бессмертии души и т. д. В буддистском культе реализуются такие элементы вероучения, как учение о Будде, о реинкарнации, о сансаре и карме, о нирване, о «четырех благородных истинах», о «восьмисоставном пути спасения» и др.

Религиозная идеология предстает в культе прежде всего в виде культового текста, к которому относятся тексты «священного писания», «священного предания», молитв, псалмов, песнопений и т. д. Воспроизведение этих текстов во время отправления культа насаждает в сознание участников религиозные образы и представления, принципы религиозной идеологии. Рассматриваемый с точки зрения содержания, культ может быть охарактеризован как «драматизация» религиозного мифа. При этом если в искусстве (например, в театре) воспроизведение художественного текста, каким бы точным и мастерским оно ни было, не может устранить условность ситуации действия, то при драматизации мифа в религии имеется вера в реальность событий, описанных в мифе, и вера в их повторяемость в определенной форме, в определенной ситуации.

Предметом культовой деятельности являются осознаваемые в форме религиозных образов объекты и силы, от которых зависит человеческое существование. Культовая деятельность предметна. К ней в полной мере относится мысль А. Н. Леонтьева: «Деятельность может казаться беспредметной, но научное исследование деятельности необходимо требует открытия ее предмета. При этом предмет деятельности выступает двояко: первично - в своем независимом существовании, как подчиняющий себе и преобразующий деятельность субъекта, вторично- как образ предмета, как продукт психического отражения его свойства, которое осуществляется в результате деятельности субъекта и иначе осуществиться не может»^[55]. Для понимания предмета культовой деятельности особенно важно иметь в виду, что в деятельности субъект имеет дело не просто с предметной реальностью, а с предметной реальностью и ее идеализированными, превращенными формами. В религии такими идеализированными, превращенными формами являются образы существ, свойств и связей, которые считаются существующими вне сознания, хотя являются лишь продуктом фантазии. Именно в этой форме внешние объекты и силы становятся предметом культовой деятельности. В зависимости от представлений о предмете деятельности выделяются два основных вида культа: 1) магия и 2) умилостивительный (пропициальный) культ^[56]. Магия имеет дело с реально существующими предметами, которым приписываются вымышленные свойства и связи. Магические действия наделяются вымышленной способностью воздействовать на эти предметы. Возникнув в первобытном обществе, магия составляет существенный элемент культа всякой религии. Разновидностями магии являются: промысловая, метеорологическая, военная, вредоносная, лечебная, катартическая, любовная и др. Войдя в качестве элемента в развитые религии, магия приобрела черты и свойства, соответствующие специфике этих религий: она наполнилась новым содержанием и оказалась подчиненной умилостивительному культу.

В умилостивительном культе идеализированной, превращенной формой предметной реальности выступает прежде всего образ духа или бога как существа, отличного от материальных предметов и наделенного сознанием и волей. Этот вид культа характерен для развитых религий. В культе достигается, по мнению верующих, непосредственное общение с богом. Считается, что общение носит двусторонний характер. С одной стороны, будучи убежденными, что от бога зависит их судьба, их будущее, их благополучие, верующие поклоняются ему, просят исполнить их желание, умоляют о милости и спасении, благодарят. С другой стороны, они полагают, что бог помогает верующим, ведет их по жизненному пути, поддерживает в трудных жизненных ситуациях.

Разновидности умилостивительного культа суть жертвоприношения, религиозные обряды, проповедь, молитва, богослужение, религиозные праздники. Нетрудно заметить, что среди этих разновидностей имеются простые и более сложные. Простые входят составной частью в более сложные.

Субъектом культовой деятельности может быть религиозная группа или верующий индивид. Мотивом участия в этой деятельности являются религиозные представления, религиозная вера, религиозные чувства, потребности, стремления, чаяния. Вместе с тем верующие могут удовлетворять в культовой деятельности и нерелигиозные потребности - эстетические, потребность общения и т. д. Религиозные группы как субъект культовой деятельности неоднородны: имеется небольшая группа лиц, осуществляющих руководство, - священник, пастор, пресвитер,, проповедник, мулла, раввин, жрец, шаман и т. д. и большая группа лиц, действующих под их руководством. Индивидуальная культовая деятельность доступна лишь верующим со значительной степенью религиозной убежденности, с хорошим знанием религиозных текстов и форм культовых действий. Индивидуальная культовая деятельность требует от человека большей активности, чем простое участие в коллективном культе. Индивид мог стать субъектам культовой деятельности лишь на определенных ступенях процесса обособления личности, когда он (индивид) приобрел способность вычленять себя из группы. Индивидуальный культ особенно развит в универсальных религиях, содержащих представление о боге-личности, с которым можно вступить в личностные отношения.

К средствам культовой деятельности причисляют храм, молитвенный дом, религиозное искусство (архитектура, живопись, скульптура, музыка), различные культовые предметы (крест, свечи, жезл, церковная утварь, священнические облачения и т. д.). Важнейшее средство - культовое здание. Оно создает благоприятные условия для деятельности: укрывает от холода, дождя, служит местом сбора большого числа людей. Попадая в культовое здание, человек входит в специфическую зону социального пространства, оказывается в ситуации, отличной от иных жизненных ситуаций. Внимание сосредоточивается на предметах, действиях, образах, символах, знаках, имеющих религиозный смысл и значение. Существенное средство культа - религиозное искусство. Архитектура католического или православного храма призвана направлять мысли, чувства присутствующих «вверх», «на небо» (к богу, ангелам и т. д.). Католические скульптурные изображения Христа, богоматери, апостолов, святых объемно, осязательно («как живые») «свидетельствуют» об этих религиозных персонажах. Скульптура Будды «рассказывает» о его величии, мудрости, просветленности, самосозерцании, отрешенности от мира. Православная храмовая живопись является детальной иллюстрацией различных библейских событий, житий святых. Центральное место в православной живописи занимает икона, которая, передавая определенное религиозное содержание, выполняет вместе с тем функции фетиша. Целям возбуждения религиозных образов, чувств и настроений служит музыка - сольное и хоровое пение, органное сопровождение и т. д.

Способы культовой деятельности определяются содержанием религиозных верований и зависят от средств культа. На основе религиозных взглядов складываются определенные нормы, эталоны действий, т. е. предписания, что и как нужно делать. Эти предписания касаются как элементарных культовых актов (крестное знамение, поклоны, коленопреклонение, падение ниц, склонение головы и др.), так и более сложных (жертвоприношения, обряды, проповеди, молитвы, богослужения, праздники).

Средства и способы деятельности имеют символическое значение. Символ представляет собой единство наличного предмета, действия, слова и смыслового значения. Символ является знаком, предполагающим совершение сознанием актов полагания и объективизации того, что обозначается, интенции (направленности на данный предмет) и сигнификации (обозначения). Наличный предмет, действие, слово репрезентируют смысловое значение, отличное от их непосредственного значения. Средства и способы культовой деятельности создают особую символическую среду для религиозных людей.

Результатом культовой деятельности является прежде всего удовлетворение религиозных потребностей. Ядро религиозной потребности образует стремление к общению с богом. Верующий убежден, что бог существует реально, что с ним возможно духовное общение, что он помогает человеку и т. д. Культовая деятельность способствует оживлению религиозного сознания. В повседневной жизни религиозные образы верующих оттеснены реальными проблемами на задний план, религиозные чувства существуют в инактуальной форме, а культовые действия совершаются, как правило, спорадически. Во время отправления культа в сознании верующих воспроизводятся религиозные образы, символы, мифы, возбуждаются соответствующие эмоции. Культовые действия становятся для верующих единственно значимыми. Культовая деятельность накладывает печать конформизма на сознание и поведение верующих, прежде всего на религиозное сознание и поведение. Культ может стать фактором динамики психологических состояний верующих: происходит переход из состояния подавленности (беспокойства, неудовлетворенности, скорби, тоски) в состояние удовлетворенности (успокоенности, гармонии, радости).

В культовой деятельности происходит реальное общение верующих друг с другом. Если иметь в виду, что общение - одна из социальных потребностей человека, то станет ясно, почему для многих людей, даже не обладающих устойчивой религиозной верой, участие в отправлении культа очень важно. В культовой деятельности, конституируется религиозная группа как одна из специфических социальных групп. Нельзя не упомянуть, что в культовой деятельности удовлетворяются и эстетические потребности человека. Икона, обладающая художественными достоинствами, архитектура и убранство храма, музыка, чтение молитв и псалмов - все это может доставлять эстетическое наслаждение.

Таким образом, культовая деятельность является тем «движущим» элементом, посредством которого прежде всего и осуществляется религиозная ориентация сознания и поведения верующих.

в) Религиозные отношения

Общество, представляя собой целостный организм, имеет сложную систему общественных отношений^[57]. «Общество, - подчеркивал К. Маркс, - не состоит из индивидов, а выражает сумму тех связей и отношений, в которых эти индивиды находятся друг к другу»^[58]. Среди общественных отношений выделяют: 1) материальные, не зависящие от воли и сознания людей и складывающиеся в ходе материальной деятельности, производства материальных благ (главные из них - производственные отношения); 2) идеологические, которые формируются на основе материальных отношений и представляют собой надстройку над ними. Идеологические отношения вторичны, производны от материальных (экономических) отношений, являются их выражением и проявлением.

В литературе высказано мнение о целесообразности выделения наряду с материальными и идеологическими «синтетических» общественных отношений^[59]. Имеются в виду отношения, связанные с историческими общностями людей - родом, племенем, народностью, нацией, классами, семьей. Эти отношения складываются как результат взаимодействия материальных и идеологических отношений (при определяющей роли производственных отношений), их свойства нельзя свести к простой сумме свойств, взаимодействующих сторон. Семейные, родо-племенные, национальные, классовые и другие общественные отношения выступают в виде сложных, комплексных («синтетических») общественных отношений. Каждое из них имеет специфическую основу целостности: семейно-бытовые отношения - брачные и родственные связи; классовые - прежде всего отношения к средствам производства; национальные - общность экономической жизни, территории, языка, духовной культуры и т. д. Определяющую роль в формировании, функционировании и развитии общественных отношений классового общества играют классовые отношения.

Среди идеологических отношений наряду с политическими, правовыми, нравственными, художественными выделяются и религиозные отношения. Религиозные отношения являются продуктом в конечном счете материальных отношений, складываются в соответствии с религиозным сознанием, существуют посредством религиозной деятельности. Носителями религиозных отношений могут быть индивиды, группы, институты, организации.

Не всякое отношение религиозных людей, групп, институтов, организаций друг с другом и с внерелигиозными сферами есть религиозное отношение. Религиозные индивиды, группы и институты могут вести экономическую, политическую, просветительскую и иную деятельность. Соответственно этому они вступают в экономические, политические, просветительские и т. д. отношения. Вряд ли целесообразно безоговорочно объявлять такую деятельность и такие отношения «религиозными». Следует, видимо, признать возможность субъективно полагаемого религиозного аспекта в такого рода деятельности и отношениях. Он может появляться (и появляется) лишь постольку, поскольку в них (деятельности и отношениях) имеется отнесенность к существам, свойствам и связям, которые считаются существующими вне сознания, объективно, хотя составляют лишь предметное содержание религиозных образов. Однако эта деятельность и отношения как целое по своему объективному содержанию и значению не являются религиозными. Религиозные отношения складываются в соответствии с религиозным сознанием и существуют посредством религиозной деятельности. Они суть иллюзорное выражение действительных отношений несвободы, когда над людьми господствуют чуждые силы.

Отношения людей имеют субъективный план, само сознание в определенном аспекте является отношением субъекта к его среде. «Там, где существует какое-нибудь отношение, - писали К. Маркс и Ф. Энгельс, - оно существует для меня; животное не «относится» ни к чему и вообще не «относится»; для животного его отношение к другим не существует как отношение. Сознание, следовательно, с самого начала есть общественный продукт и остается им, пока вообще существуют люди»^[60]. В религии способность сознания к развертыванию отношений в плане представления получает особое развитие, подвергается специальной тренировке.

Религиозное сознание «полагает» определенные отношения верующих к существам, свойствам, связям, которые считаются существующими объективно, хотя составляют лишь предметное содержание религиозных образов, а также верующих друг с другом. Отношение к вымышленным существам, свойствам, связям развертывается в сфере сознания, является «отношением к …», а не взаимоотношением, поскольку в объективной действительности отсутствуют эти существа, свойства, связи. Указанное отношение есть иллюзорное выражение действительных отношений несвободы, при которых над людьми господствуют чуждые силы. Религиозные отношения, в которые непосредственно включены индивиды в условиях религиозной среды, интериоризуются в их психологии и могут быть развернуты в идеальном плане, в плане представления. Отношения к вымышленным существам, свойствам, связям накладывают печать на действительные отношения религиозных индивидов, групп, организаций.

Схемы отношений, предписываемые религиозными идеями и нормами, взяты не из некоего «сверхъестественного» мира. Эти схемы строятся по типу различных общественных отношений. Отражая силы, господствующие над людьми в повседневной жизни, религия включает отношение господства - подчинения. В религиях доклассового общества особенно большое место занимало воспроизведение отношений людей к природе, хотя, конечно, и связи между людьми (внутри данной группы и между группами) служили оригиналом, в соответствии с которым строились религиозные отношения.

В религии могут моделироваться государственные, правовые, нравственные, семейные, родо-племенные и другие отношения. Это находит отражение как в отношении к существам, свойствам, связям, которые мыслятся существующими объективно, хотя составляют лишь предметное содержание религиозных образов, так и в действительных взаимосвязях между религиозными людьми, группами, организациями. В христианстве, например, классовые отношения антагонистического общества отразились в виде отношения верующих к богу и друг к другу по типу «господин - раб» («господь и раб господень», папа - «наместник господа на земле»). Отношения верующих к богу, верующих друг с другом строятся и по схеме государственно-правовых отношений (бог - «царь небесный», патриарх - «владыка»). «…Единый бог, - писал Ф. Энгельс, - никогда не мог бы появиться без единого царя… единство бога, контролирующего многочисленные явления природы, объединяющего враждебные друг другу силы природы, есть лишь отражение единого восточного деспота…» ^[61] Отношения религиозных персонажей друг с другом часто изображаются в виде судопроизводства - «суд» над Христом, «страшный суд», бог как «судья», грешники как «судимые» и т. д. В католицизме и православии действует сложная система церковного права, предписывающая правила взаимоотношений духовенства и мирян, духовенства между собой. Особое значение в религии имеет воспроизведение нравственных отношений. По существу все религиозные отношения облекаются в форму нравственных. Из этого, однако, не следует, что религиозные отношения тождественны нравственным, что мораль является элементом религии^[62]. Нравственные отношения отражаются и моделируются религией. Весьма распространенной является схема внутрисемейных отношений: «отцовство-сыновство» («бог- отец», «бог - сын»), «брат», «сестра» и т. д. В религии находят отражение и меновые отношения. К. Маркс подчеркнул, что «в представлении о божеском вознаграждении идеализирована …человеческая наемная служба»^[63].

Следует различать культовые и внекультовые религиозные отношения. Культовые отношения существуют посредством культовой деятельности. Последняя акцентирует внимание на отношении к вымышленным существам, свойствам, связям. Это отношение, развертывающееся в сфере сознания, накладывает печать на действия людей. В ходе культовой деятельности руководитель богослужения или обряда играет специфическую роль, которая обусловливает своеобразие его взаимосвязей с рядовыми участниками. Складываются отношения рядовых участников друг с другом. Православное венчание, например, включает жениха и невесту во взаимные отношения, предписываемые нормами церковного брака; крещение устанавливает связь «крестного сына (дочери)» с «крестными родителями (отцом и матерью)» и т. д.

Внекультовые религиозные отношения существуют посредством внекультовой религиозной деятельности. В них преимущественное значение приобретают действительные отношения между религиозными индивидами, группами, организациями. К внекультовой религиозной деятельности относятся деятельность теологов по производству, интерпретации и систематизации религиозных идей, преподавание богословских дисциплин в духовных учебных заведениях, религиозная пропаганда в печати, по радио и телевидению, миссионерская деятельность, воспитание детей в семье (осуществляемое вне культовой деятельности), управление различными звеньями религиозной организации. Занимаясь духовным производством, теологи вступают друг с другом в определенные отношения (взаимная информация, «богословские собеседования» и т. д.). Педагогический процесс в духовных школах предполагает наличие связей «учитель - ученик», «ректор - педагогический коллектив», «учебное заведение - центр религиозной организации», определенных взаимоотношений слушателей и т. д. Пропаганда, миссионерство, воспитание в семье осуществляются посредством информационных отношений, механизмов наставления, сообщения, адаптации, идентификации и т. д. В религиозной организации складываются связи координации (взаимодействие по горизонтали) и субординации (соподчинения по вертикали), действуют отношения властвования.

Религиозные отношения включены в систему общественных отношений - материальных и идеологических. В зависимости от места и роли религии в обществе религиозные отношения могут в большей «ли меньшей степени «накладываться» на другие отношения (или вообще «не накладываться»). Чем большее влияние оказывает религия, тем в большей мере религиозные отношения «врастают» в политические, правовые, нравственные, семейные, племенные, национальные и другие отношения. В этом случае общественные отношения приобретают религиозно-культовый аспект.

г) Религиозные организации

Последователи определенного вероисповедания образуют некоторую религиозную общность. Существование и функционирование общности как единого целого обеспечиваются организацией. Общность со всеми своими организационными элементами представляет собой религиозное объединение. Первичной ячейкой религиозного объединения выступает община. Над общинами надстраивается комплекс звеньев (вплоть до высшего звена - центра объединения), обеспечивающий целостность объединения. Община также имеет свое строение. В рамках данного объединения имеется и целый ряд других образований, выступающих в качестве элементов структуры (прихожане, духовенство, монашество в католицизме, православии и т. д.).

Многообразные совокупности верующих представляют собой различные виды религиозных групп. Термином «религиозная группа» обозначаются общность, община, совокупности формального порядка («двадцатка», клир, монашество и т. д.), неформальные ассоциации верующих и т. д.

Для богословов и религиозных социологов характерен взгляд на религиозные группы и организации как на особого рода образования. Согласно этому взгляду, верующие входят в объединение, главой которого является Христос. Цементирующим началом объединения считается «дух святой», пребывающий в ее членах. Общность верующих мыслится как мистическое единство, выходящее в сферу трансцендентного. Теологи полагают, что члены религиозных групп обладают каким-то особым даром «познания» бога и общения с ним и именно этим отличаются от других людей. Считается, что в религиозной группе социальные характеристики верующих не имеют существенного значения.

В действительности структура религиозных групп и организаций отражает определенные социальные условия и отношения. Верующие представляют те или иные социальные группы (классы, нации, (профессиональные группы), которые соответствуют объективно сложившейся з процессе исторического развития структуре общества. Однако далеко не всегда состав религиозных групп отражает адекватно в качественном и количественном отношении социальную структуру данного общества.

Параметры социальной группы следующие: 1) специфика социальной деятельности; 2) идейные принципы (общие цели, задачи, ценности, знаки и символы); 3) развитие специфического чувства общности - «мы - чувства»; 4) субординация и координация, разделение позиций и ролей. Специфическим конституирующим видом деятельности религиозных групп является культовая деятельность^[64]. В рамках общности, общины и т. д. на основе специальных критериев (особых видов деятельности) выделяется целая система субгрупп («духовенство», «монашество», «члены церковных советов», «учащиеся духовных учебных заведений» и т. д.). Служители культа и рядовые верующие могут создавать политические, профессиональные, женские, молодежные и другие организации, члены которых также образуют специфические социальные группы, тип которых, однако, определяется с помощью иных критериев, чем религиозные группы.

Религиозным группам присущи определенные идейные принципы, задаваемые религиозным мировоззрением. Целью группы и каждого ее члена считается достижение «царства божьего», вечного блаженства за гробом, смыслом земной жизни - служение богу, подготовка к жизни вечной. К задачам религиозных групп относят назидание в вопросах веры, нравственное воспитание, миссионерскую деятельность и т. д. Задача понимается как миссия, возложенная на группу самим богом, а члены религиозных групп оцениваются как «народ божий», как призванные богом к выполнению миссии. Структуру религиозных ценностей образуют догматы вероучения, религиозная вера, любовь к богу, надежда на загробное воздаяние, принципы религиозной морали. Ценности истолковываются телеологически и нормативно. В качестве важного средства «приведения в движение» религиозных идей и ценностей выступают знаки и символы.

Для членов религиозных групп характерно развитие особого «мы-чувства» и отличения от представителей других групп, оцениваемых как «они». Чувство «мы- они» складывается посредством социально-психологических механизмов негативизма и контагиозности. С одной стороны, члены данной группы противопоставляют и обособляют себя от других групп по определенным признакам. С другой стороны - они испытывают привязанность друг к другу, их психология и поведение приобретают черты сходства, стандартизируются. Противопоставление «миру», другим религиозным общностям связано с усилением контактов внутри группы.

Структура религиозной организации предписывается традицией и обычаем, церковным правом или уставом, «апостольскими правилами», «конституциями» и т. д. В зависимости от условий возникновения и существования религиозные организации принимают монархический или «республиканский, демократический вид» (Ф. Энгельс). Организационные принципы задают определенную совокупность позиций и ролей, правила субординации и координации деятельности индивидов и отдельных звеньев структуры, определяют узлы деятельности (и соответственно группы деятелей), призванные обеспечивать организационное единство объединения. Механизмами контроля могут быть нормы религиозного права и морали, мнение религиозной группы, система санкций и образцов и т. д. В качестве образца христианство предлагает прежде всего образ бога и богочеловека. Кроме того, имеется совокупность религиозных авторитетов, к числу которых относятся реальные или якобы реальные лица: апостол, святой, пророк, священник, пресвитер и т. д. В соответствии с принципами религиозного мировоззрения отношения в религиозной организации принимают авторитарный характер.

Организационная структура, способы субординации и координации, характер распределения позиций и ролей, институциональные органы и механизмы контроля различны в объединениях разного типа. В социологической литературе выделяются следующие типы религиозных объединений: церковь, секта, деноминация.

Церковь представляет собой сравнительно широкое объединение, претендующее на универсальность, на совпадение с территориальной общностью. Отсюда признание в принципе права каждого человека стать членом церкви. Фактически отсутствует постоянно и строго контролируемое членство. Во многих церквах признается неравенство верующих, осуществляется деление их на священников, якобы обладающих особой благодатью священства, и рядовых членов церкви - мирян. Этот принцип находит отражение в организационной структуре церкви, для которой характерно наличие института священства, иерархии с различными степенями и градациями. Церковь четко структурирована по «горизонтали» в «вертикали» в соответствии с детально разработанной нормативной системой и имеет тенденцию к дальнейшей институционализации. Подчеркивается традиционность руководства (например, принцип «апостольского преемства» в православии и католицизме), нередко делается акцент на «спасающую» миссию церкви.

Секта возникает как оппозиционное течение в том или ином религиозном направлении. Будучи порождена классовыми противоречиями, секта может быть выразителем протеста социальных групп, недовольных своим положением в антагонистическом обществе. Для нее характерна претензия на исключительность (эксклюзивность) своей роли, доктрины, идейных принципов, ценностей и установок. С этим связаны настроения избранничества, а нередко и тенденция к изоляционизму. В секте резко выражено стремление к духовному возрождению членов (ревивализм), признаком которого считается строгое соблюдение определенного нравственного кодекса и ритуальных предписаний. Эта установка нередко ведет к фанатизму. Имеются особенности и в организационной структуре секты. Институт священства отсутствует, лидерство считается харизматическим: право на него признается за лицом, которое получило якобы особую способность руководства, воспринимаемую как милость божью. Подчеркивается равенство всех членов. В секте провозглашаете» принцип добровольности объединения, делается акцент на обращение, предшествующее членству. Указанные черты, отдельно взятые, могут быть обнаружены и у религиозных объединений иных типов. Однако совокупность признаков, их соединение характерно именно для секты. Общие признаки по-разному модифицируются и группируются в различных сектантских течениях. В связи с этим возникает проблема типологии сект. Историческая судьба сект неодинакова. Одни из них через определенный промежуток времени прекращают свое существование, другие превращаются в церкви или деноминации.

Деноминация может развиваться из других типов объединений или складываться с самого начала в виде специфического образования. Ее идейные, культовые и организационные принципы формируются в конфронтации к секте и церкви. Для деноминации характерно принятие разноплановых идейных, культовых и организационных принципов. Сохраняя акцент на «избранности» членов, она признает возможность духовного возрождения для всякого верующего. При этом изоляция от «мира» и замкнутость внутри религиозной группы не считаются обязательным признаком «истинной» религиозности. Хотя и выдвигается принцип постоянно и строго контролируемого членства, в соответствии с которым предписывается активность прежде всего в религиозной деятельности, наблюдается тенденция к компромиссу с «миром», последователи призываются к активному участию в жизни общества. Деноминации присуща четкая организация как «по горизонтали» (координация деятельности верующих и общин), так и «по вертикали» (субординация различных звеньев управления). Несмотря на провозглашение принципа равенства всех членов и выборности руководящего состава, имеется элита руководителей, как правило постоянных и наделенных широкими полномочиями. Отрицание деления верующих на священников и мирян сочетается с наличием профессиональных служителей культа, которым приписывается особый «дар» понимания и истолкования «слова» божья, проповеди, пророчества и т. д.

Следует иметь в виду относительный характер типологии религиозных объединений. Она не может рассматриваться как застывшая конструкция. В реальной .истории религиозные организации изменяются, происходит трансформация одного типа в другой. При типизации религиозных объединений имеет принципиальное значение учет социальных условий. Отнесение религиозных организаций к тому или иному типу должно носить конкретный характер, основываться на изучении их истории и того влияния, которое оказывает на них данная существенная система.

МЕСТО, ФУНКЦИИ И РОЛЬ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ

Социология не может изучать религию как замкнутую систему. Должны быть подвергнуты анализу и социальные связи религии. С этой точки зрения важно раскрыть не только структуру самой религии, место, взаимодействие и функции ее элементов. Существенной задачей является также выяснение места и функций религии в общественной системе.

Религия занимает различное место в разных общественно-экономических формациях и на разных этапах их развития. Место религии в обществе зависит от: 1) места религиозного сознания, и прежде всего религиозной идеологии, в системе общественного сознания; 2) места религиозной деятельности и религиозных отношений, прежде всего культовой деятельности и культовых отношений, в системе социальной деятельности и отношений; 3) места религиозных групп, общностей, организаций среди других групп, общностей и организаций. Исследование этого вопроса имеет в качестве предпосылки типологию религий. Научной типологией является марксистская типология, разработанная Ф. Энгельсом. Как известно, он выделял родо-племенные, национальные и мировые религии.

Можно говорить о следующих положениях религии в обществе.

1) Сакрализация общественных идей и норм, отношений, групп и институтов. Религиозное сознание доминирует. Религиозные группы совпадают с этническими общностями. Религиозная деятельность составляет непременное звено общей социальной деятельности. Религиозные отношения «налагаются» на другие социальные связи. Социальные институты соединяют в себе власть религиозную и светскую.

2) Светское сознание существует наряду с религиозным. Может испытывать влияние религии, но может быть и свободным от него. Религиозная деятельность хотя и вменяется в обязанность, но постепенно выделяется из общей цепи социальной деятельности и привязывается к определенным условиям места и времени. Проявляется тенденция снятия с социальных связей «печати» религиозных отношений. Религиозная общность продолжает претендовать на совпадение с этнической общностью, однако идет процесс их дифференциации. Нередко провозглашается тождество религиозной и государственной принадлежности.

3) Религиозное сознание занимает второстепенное место в общественном сознании. Доминируют системы других идей. Религиозная деятельность и отношения являются частным видом деятельности и отношений. Религиозные группы отличны от этнических общностей и не совпадают с государственными. Духовная и светская власть принадлежит разным институтам.

4) Наконец, возможно общество, в котором религия вообще не имеет места.

Под функциями религии понимают различные способы ее действия в обществе. В марксистской литературе выделяется ряд функций религии^[65].

1) Мировоззренческая функция. Религия включает определенное миропонимание (объяснение мира, места человека в нем, природы человека и т. д.), мирочувствование (эмоциональное отражение внешнего мира и само-чувствование человека), оценку мира, мироотношение. Религиозное мировоззрение реализуется в поведении и отношениях верующих, в структуре религиозных организаций.

2) Компенсаторная функция. Религия выполняет социальную функцию компенсатора. К. Маркс говорил о религиозном «восполнении» действительности, В. И. Ленин - о религиозном утешении. В религии происходит мнимое снятие противоречий: реальное угнетение преодолевается «свободой в духе», социальное неравенство превращается в равенство в греховности, в страдании; разобщенность заменяется братством «во Христе», в общине; фактическое бессилие человека компенсируется всесилием бога, смертный оказывается бессмертным; вообще мир зла и несправедливости заменяется «царством божиим» («царствам небесным»). Важное значение имеет психологический аспект компенсаторной функции: религия может выступать средством снятия стрессовых состояний.

3) Коммуникативная функция. Религия осуществляет общение людей. «Богообщение» считается высшим видом общения, а общение с «ближними» - второстепенным. Общение происходит прежде всего в культовой деятельности. Богослужение в храме, молитвенном даме, участие в таинствах, общественная молитва рассматриваются как главное средство общения и единения верующих с богом и друг с другом. Внекультовые деятельность и отношения также обеспечивают общение верующих.

4) Регулятивная функция. Религиозные идеи, ценности, установки, стереотипы, культовая деятельность и религиозные организации выступают в качестве регуляторов поведения людей. Как нормативная система и как основа общественно санкционированных способов поведения религия определенным образом упорядочивает мысли, устремления и действия людей,

5) Интегративная функция. Религия может выступать как фактор интеграции общества, группы. Суммируя поведение и деятельность индивидов, объединяя их мысли, чувства, стремления, направляя усилия социальных групп и институтов, религия способствует стабильности данного общества.

Указанные функции действуют не изолированно, а в комплексе, они могут выполняться на уровне общества в целом, различных социальных групп, личности, оказаться значимыми только в рамках религиозного объединения или же и во внерелигиозной сфере. Функции присущи религии как целому, в то же время они своеобразно реализуются каждым ее элементом. Тот или иной элемент религии может обеспечивать и такую деятельность, которая не становится функцией других элементов (например, религиозная организация и ее различные звенья могут вести производственную, экономическую, просветительскую « иную деятельность).

Исследователи предпринимают попытку выделить среди перечисленных «специфически религиозную» функцию. А. Аг считает таковой функцию «фиктивного регулирования», связанную с ложным истолкованием и иллюзорным восполнением действительности. Д. М. Угринович полагает, что «специфической для религии» является функция иллюзорно-компенсаторная. При этом подчеркивается, что определенный тип общества, определенные социальные системы обладают потребностью в «фиктивном регулировании» или в «иллюзорном восполнении». А. Д. Сухов относит к числу «специфически религиозных» все перечисленные функции. Вряд ли правомерно считать какую-либо из перечисленных функций «специфически религиозной». «Иллюзорно-компенсаторную» функцию могут выполнять, например, произведения искусства. Регулируют поведение и нерелигиозные ложные («фиктивные») идеи, ценности, нормы. Мировоззрение разрабатывается и философией (материалистической и идеалистической), и т. д. В указанных функциях есть потребность у общества, социальных групп, индивидов. А то обстоятельство, что их выполняет религия, детерминируется целым рядом причин. Методологически правильно ставить вопрос не о «специфической для религии» функции, а в специфичности выполнения религией тех или иных социальных функций. Эта специфичность обусловлена особенностями религиозного сознания, деятельности, отношений и институтов.

Место и поле действия функций религии меняются в ходе развития общества. Это изменение отражается в понятиях «сакрализация» и «секуляризация». Сакрализация может быть охарактеризована как вовлечение в сферу религиозного санкционирования различных форм общественного (и индивидуального) сознания, социальных отношений, поведения и деятельности людей, институтов. Процесс этот связан с ростом влияния религии на общественную систему, расширением поля действия, ее функций в обществе. Тенденция к сакрализации особенно отчетливо обнаруживается в тех общественно-экономических формациях, где имеются социальные корни; религии, особенно в докапиталистических.

Секуляризация представляет собой процесс освобождения общественного и индивидуального сознания от влияния религиозных идей и взглядов, а социальных отношений, деятельности и институтов - от религиозного санкционирования^[66]. Понятие секуляризации охватывает целый комплекс процессов, происходящих на уровне общества в целом, отдельных сфер общественной жизни и социальных институтов, социальных групп, личностей. Падение влияния религии выражается в изменении ее места в обществе, в сужении круга выполняемых функций, в переходе функций религии к другим социальным институтам, в отчуждении церковной собственности в пользу государства, в освобождении от религиозного санкционирования государственно-правовых отношений, в изъятии образования из ведения церкви и т. д. Далеко не всегда процесс секуляризации включал в себя все эти компоненты. В средние века он был крайне слаб и ограничен, сдерживался духовной диктатурой церкви, однако постепенно ускорялся и расширялся по мере развития буржуазных отношений. Развитие капиталистической собственности, товарно-денежных отношений, разрушение патриархально-средневековой общины, развитие наук и становление промышленности, разделение светской и духовной власти и т. д. - вот факторы, ускорявшие процесс секуляризации в период замены феодализма капитализмом. Особенно отчетливо обнаруживалось падение влияния церкви в эпоху Возрождения, во время подготовки и совершения буржуазных революций. Французская буржуазная революция XVIII в. не только активизировала процесс перехода церковных и монастырских земель в собственность светских властей, но и частично осуществила принципы свободы совести, понимаемой как свобода вероисповедания, отделила церковь от государства, отчасти изъяла образование из ведения церкви.

В капиталистическом обществе процесс секуляризации носит противоречивый характер. С одной стороны, рабочий класс, руководствуясь марксистско-ленинской теорией, ведет борьбу против эксплуатации, за преобразование общества на социалистических началах, за освобождение от социального и духовного гнета, в том числе и от религиозных идей. Развитие науки и техники также способствует ослаблению влияния религии в условиях буржуазного общества и т. д. С другой стороны, при капитализме действует ряд факторов, сдерживающих секуляризацию и укрепляющих позиции религии. В буржуазном обществе имеются глубокие социальные, классовые корни религии, неизбежно порождающие в сознании масс религиозные настроения. В условиях общего кризиса капитализма империалистическая буржуазия стремится использовать религию для укрепления существующего строя. Создаются буржуазно-клерикальные партии, пытающиеся сакрализовать сознание людей и различные сферы общественной жизни. Получают широкое развитие идеалистические и религиозно-философские течения, распространяющие ложное мировоззрение. Империализм отказывается от принципов свободы совести, светскости образования, отделения церкви от государства.

Только в условиях социалистического общества, где устранены классовые корни религии, подорваны социальные, процесс секуляризации получает широкий размах.

Следует различать понятия «функции» и «роль» религии. Как было сказано, функции - это способы действия религии в обществе. Когда же речь идет о роли религии, дается интегральная оценка последствий выполнения ею социальных функций. Такая оценка выражена в известных словах К. Маркса «религия есть опиум народа» ^[67] Религия оказывает отрицательное влияние на материальную и духовную культуру, на историческое развитие. Религиозное сознание, будучи ложным, объективно препятствует преобразованию природы, общества и человека. Ориентация и активность верующих переносятся в область иллюзорных отношений. Религия оказывает негативное влияние на духовное производство, поскольку, устанавливая каноны в соответствии с ложным религиозным мировоззрением, сковывает творческую деятельность. (Многочисленные факты из истории науки и искусства широко известны.) Религиозные группы и организации, претендующие на объединение, консолидацию представителей противоположных классов, на «преодоление» классовых противоречий, объективно служат укреплению позиции господствующего класса.

В первобытном обществе классы отсутствовали, нельзя говорить и о классовой роли религии в этих условиях. Однако уже в период разложения родо-племенного общества создаются религиозные общности, включающие в себя привилегированный слой (тайные союзы вождей, родовой знати). В классово антагонистическом обществе религия становится орудием господствующего класса (освящение классового деления, частной собственности). Это находит отражение в религиозном сознании (в библейских, коранических, талмудических и других текстах), в культе (культ императора, культ святых), в руководящем составе религиозных организаций (руководителями выступают, как правило, представители господствующих классов), в позиции и роли религиозных организаций. Религия сдерживает, усыпляет протест народных масс против социального гнета.

Современные ревизионисты, формально принимая марксистское понимание религии, грубо извращают учение К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина о функциях и роли религии в обществе. Р. Гароди, например, отвергает формулу «религия есть опиум народа» на том основании, что представление о религии как факторе, сдерживающем творческую активность человека, якобы находится в противоречии с исторической реальностью. По его мнению, если подходить «с чисто исторической и логической точки зрения», необходимо признать, что религиозная вера играет «роль дрожжей», что она - «фермент непрерывного созидания мира человеком». Данное утверждение основано либо на незнании истории, либо на сознательном ее искажении. История борьбы науки и религии, история искусства и литературы, история католицизма во Франции, православия в России, ислама в арабских странах и т. д. подтверждают правильность марксистско-ленинской оценки социальной роли религии^[68].

Оценка религии как опиума народа не отрицает возможности использования религиозной идеологии в качестве идейной оболочки социального протеста. Указанная оценка не исключает также того, что религиозные организации и деятели церкви в определенных условиях могут занимать прогрессивную позицию и выступать за переустройство общества. История показывает, что классовая борьба может вестись под религиозными идейными знаменами (крестьянская война в Германии в XVI в., гуситское движение в Чехии, крестьянско-сектантские движения в России и т. д.). Религиозная идеология может быть использована как идейное знамя национально-освободительных движений. В Итоговом документе, принятом Конференцией коммунистических и рабочих партий Европы (Берлин, 1976 г.), отмечалось, что в современных условиях «важную роль в борьбе за права трудящихся, за демократию и мир играют все более широкие католические силы, представители иных христианских религиозных общин и верующие других вероисповеданий»^[69]. Анализируя такого рода факты, марксизм от рассмотрения «идеальных побудительных сил» переходит к раскрытию объективных причин, вызвавших их действие. Даже если мотивы выступают в религиозной форме, они порождены не той или иной системой идей (например, религиозной), а объективными общественными условиями. Марксизм ставит также вопрос о том, почему те или иные религиозные идеи выступают идеологическим знаменем борьбы.

ОПЕРАЦИОНАЛЬНАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ПОНЯТИЯ «РЕЛИГИОЗНОСТЬ»

Составной частью социологической теории религии является совокупность операционально интерпретированных понятий. Этим понятиям дается как теоретическое, так и эмпирическое обоснование. Предпосылкой теоретического обоснования выступает категориально-концептуальный анализ религии. Как было показано, религия представляет собой социальную подсистему, которая детерминируется определенными общественными отношениями, имеет сложную структуру, занимает то или иное место в обществе, выполняет ряд функций. Эта подсистема находится в постоянном взаимодействии с другими подсистемами, испытывает их влияние, изменяется и развивается. В соответствии с этим должно уточняться, развиваться и понятие «религия». Такое уточнение может осуществляться на основе материалов частных наук. Оно проводится и на базе конкретного социологического исследования. Применение социологической теории религии в конкретном социологическом исследовании предполагает операциональную интерпретацию теории. К числу наиболее важных относится операциональное понятие «религиозность».

В советской литературе имеются различные подходы к определению данного понятия. Л. Н. Ульянов термином «религиозность» обозначает «конкретное проявление религии в индивидуальном и групповом сознании и поведении», «определенное качество личности и даже группы»^[70]. Д. М. Угринович под религиозностью понимает «воздействие религии на сознание и поведение как отдельных индивидов, так и социальных и демографических групп», «определенное состояние отдельных людей, их групп и общностей, верующих в сверхъестественное и поклоняющихся ему»^[71]. Н. П. Алексеев определяет религиозность как субъективную приверженность людей к религиозному миропониманию, мироощущению, к выполнению соответствующих религиозных (культовых) действий, характерных для современных конфессий.

Представляется целесообразным понимать под религиозностью социальное качество индивида и группы, выражающееся в совокупности их религиозных свойств (признаков). Такое понимание фиксирует определенность религиозных индивидов и групп: они таковы именно в силу данного качества, а теряя его, перестают быть тем, чем являются. Это качество отличает религиозные индивиды и религиозные группы от нерелигиозных.

В нашей стране происходит процесс перехода от религиозности к безрелигиозности. На этом основании некоторые исследователи приходят к выводу о том, что «четкой, резкой границы между верующими и неверующими нет. Есть постепенный переход от одной категории к другой»^[72]. Если интерпретировать религиозность как некоторое социальное качество, то методологически правилен акцент на различии религиозных и нерелигиозных индивидов и групп, на логическом их разграничении. После того как зафиксировано это различие и подчеркнуто наличие данного качества, возникает необходимость конкретизации представления о религиозности. Встает задача количественно определить качество, выяснить степень и распространенность религиозности. Под «степенью религиозности» понимается определенный уровень интенсивности религиозных свойств (признаков) индивида и группы. Термином «распространенность религиозности» обозначается определенная величина экстенсивности разброса религиозных свойств (признаков) среди населения в целом и внутри различных социальных и демографических групп (доля обладающих религиозными свойствами индивидов среди населения или в группе). Состояние религиозности - это рассматриваемая синхронически, относительно устойчивая система субординированных религиозных свойств (признаков) индивида, группы, населения. Динамикой религиозности правомерно назвать рассматриваемый диахронически переход одного ее состояния в другое. Наконец, характер религиозности можно определить как качественную и количественную особенность, специфику черт религиозности индивида, группы, населения.

Религиозность фиксируется посредством ряда критериев. Некоторые авторы считают, что о религиозности следует судить по наличию в сознании определенных религиозных идей (например, понятия о боге). Другие придают первостепенное значение религиозным признакам поведения людей - отправлению религиозных обрядов и праздников, членству в религиозных группах и т. д.

Понятие «религиозность» следует соотнести с понятиями «фидеистичность», «принадлежность к религиозной группе», «ритуалистичность». Термин «фидеистичность» употребляется в специальном смысле - для обозначения наличия религиозной веры. «Принадлежность к религиозной группе» означает формальную или неформальную включенность индивида в систему отношений в религиозной группе. «Ритуалистичность» - это присутствие у индивида свойств религиозного поведения. В качестве критериев религиозности наряду с фактами сознания и поведения должны браться также и показатели включенности в религиозные отношения.

Общим признаком религиозного сознания является религиозная вера. Последняя включает знание и принятие в качестве истинных определенных религиозных идей, понятий, представлений (догматов, легенд и т. д.), и уверенность в объективном существовании существ, свойств, связей, которые составляют лишь предметное содержание религиозных образов.

В развитых религиях набор и содержание религиозных представлений, «идеальная модель» религиозного сознания задаются теологией. Однако реально существующее религиозное сознание, как правило, отклоняется от этой модели. В связи с этим возникает необходимость выделения главного, основного критерия религиозного сознания. Всякое мировоззрение имеет руководящую центральную идею.

Центральной идеей христианской религии являемся идея бога. Вера в существование бога, может быть взята в качестве главного, основного показателя религиозного сознания. Место идеи бога может занимать и представление о «какой-то силе». Исследования показали: это представление по своей функции в религиозном сознании эквивалентно идее бога.

Но исследователь не может ограничиваться выбором лишь главного и основного признака. Не менее важно определить и специальные критерии. В зависимости от задач, целей и объекта исследования в качестве вспомогательных признаков религиозного сознания могут служить вера в загробную жизнь, в бессмертие души, в конец света, во второе пришествие Христа, в воскрешение мертвых и т. д.

Исследование религиозного сознания включает в себя и изучение религиозных мотивов различных видов деятельности. Под религиозным мотивом понимается внутренний стимул действия, в качестве которого может выступать религиозная потребность, вера, идея, чувство («страх божий», любовь к богу, надежда на загробное воздаяние и т. д.). Этот мотив предполагает определенную цель, предписываемую вероучительными принципами. В отношении мотива к цели обнаруживается личностный смысл действия. Поэтому о мотиве можно судить по цели и смыслу этого действия. Религиозный мотив может быть побудителем и религиозного, и нерелигиозного поведения. В обоих случаях он выступает важным показателем религиозного сознания. Религиозный мотив, как правило, действует в совокупности с другими стимулами. Отсюда важность определения места религиозных мотивов в системе мотивации поведения.

При изучении религиозности недостаточно учета лишь одних признаков религиозного сознания. Необходимо отобрать также и показатели религиозного поведения. Выше было проведено различие между культовой и внекульто-вой религиозной деятельностью. В соответствии с этим можно выделить культовое и внекультовое религиозное поведение. К культовому поведению относятся: посещение богослужений и участие в них; выполнение религиозных обрядов и празднование религиозных праздников; совершение культовых действий в домашних условиях и др. Внекультовое религиозное поведение - это сочинение религиозных произведений, преподавание богословских дисциплин в духовных учебных заведениях, религиозное воспитание в семье, пропаганда религии среди коллег по работе, в группах «соседи», «улица», «деревня», участие в деятельности церковных советов, соборов и т. д. Перечисленные акты внекультового религиозного поведения служат достаточно надежными признаками религиозности. Их совершение со значительной степенью точности свидетельствует о религиозности. Что же касается культового поведения, то различные его виды дают информацию разной степени достоверности. Есть культовые действия, которые непосредственно связаны с религиозным сознанием и совершаются под влиянием религиозных мотивов (деятельное участие в богослужении, молитва и исповедь в храме, поклонение иконе в домашних условиях и др.). Но имеются и другие культовые действия, не связанные во всех случаях с религиозными мотивами (посещение храма или молитвенного дома, участие в обрядах крещения, венчания, отпевания, в религиозных праздниках и т. п.). Такие действия могут совершаться как религиозными, так и нерелигиозными людьми, и они (действия) не всегда свидетельствуют о наличии религиозной веры. Некоторые из них носят привычно-традиционный характер, другие совершаются под влиянием общественного мнения, третьи мотивированы эстетическими потребностями, четвертые - желанием торжественно отметить важные события в личной жизни и т. д. В этих случаях связь религиозных действий с религиозным сознанием носит опосредованный характер. Поэтому должны быть выделены главные, основные поведенческие показатели. Совершение таких обрядов, как крещение, участие в религиозных праздниках, посещение церкви нельзя брать в качестве таковых критериев. При поисках поведенческих показателей религиозности следует, на наш взгляд, ориентироваться прежде всего на те акты поведения, которые непосредственно связаны с религиозным сознанием. Именно они совершаются под влиянием религиозных представлений, чувств, настроений. Только в том случае, если совершение обряда, участие в религиозном празднике, посещение богослужений мотивированы религиозными мотивами, эти виды поведения свидетельствуют о религиозности. К главным и основным критериям могут быть отнесены: совершение молитвы, исповедь, пропаганда религии, религиозное воспитание в семье и т. д. Кроме основных показателей в зависимости от исследуемой проблемы выделяется ряд специальных критериев. Ими могут быть: совершение обрядов, посещение богослужений, чтение религиозной литературы и др.

Религиозное поведение включает человека в систему определенных отношений с людьми как внутри религиозной группы, так и вне её. Следовательно, критерии религиозного сознания и поведения должны быть поставлены в связь с показателями включенности индивида в религиозные отношения. В культовой деятельности складываются определенные отношения: «служитель культа - рядовой участник», «проповедник - слушатель», обряд крещения предписывает установление связи «крестный отец (мать)-крестный сын (дочь)» и т. д. Некультовыми являются взаимоотношения «учителя» и «ученика», служебные отношения функционеров аппарата религиозных организаций, ряд взаимоотношений, предписываемых церковным правом, уставом религиозного объединения, и т. д.

Важным показателем является членство в религиозной общине, в исполнительных органах. О включенности или невключенности индивида в систему религиозных отношений можно судить по составу той неформальной контактной группы, членом которой данный индивид является. Должно приниматься во внимание и отношение члена религиозной группы к светским общностям, к нерелигиозным коллегам по работе, к соседям.

Когда речь идет о критериях религиозности, имеются в виду индикаторы наличия свойств религиозного сознания, поведения. В этом случае достаточно выделить такие показатели, которые свидетельствуют хотя бы о «минимуме религиозности», причем можно отвлечься от измерения интенсивности религиозных свойств. Интенсивность религиозной веры, степень религиозной информированности, уровень религиозной мотивации, частота совершения того или иного акта религиозного поведения свидетельствуют не о наличии или отсутствии свойства, а о его мере. Мера выясняется тогда, когда наличие свойства уже установлено. «Интенсивность», «уровень», «частота», «объем» не являются критериями религиозности, они характеризуют ее степень. Учет степени интенсивности религиозного свойства важен при построении шкал, при разработке типологии.

Советские исследователи предложили различные варианты типологических схем. Наиболее широкая схема - классификация людей по их отношению к религии и атеизму. Эта типология охватывает как религиозное, так и нерелигиозное население. В зависимости от степени атеистической или религиозной убежденности, активности в распространении взглядов, отношений, которые складываются между людьми на почве атеизма и религии, участия в производственной, общественной и культурной жизни выделяют среди населения следующие мировоззренческие группы: 1) атеисты; 2) убежденные неверующие; 3) безрелигиозные; 4) колеблющиеся; 5) верующие убежденные (в том числе фанатики)^[73]. Другой вариант типологической шкалы - по степени убывания религиозности и возрастания секуляризации. В данном случае называют следующие типы: 1) убежденные верующие, распространяющие религиозные взгляды; 2) убежденные верующие, не распространяющие религиозных взглядов; 3) колеблющиеся первого порядка; 4) колеблющиеся второго порядка; 5) индифферентные; 6) атеисты, не распространяющие атеистических взглядов; 7) атеисты, распространяющие атеистические взгляды^[74].

Предпринимается попытка классификации индивидов, имеющих религиозные признаки. Основания классификации выбираются разные - интенсивность религиозной веры, тип верований, принадлежность к церкви, степень конформности или отчужденности и т. д. При выделении групп внутри религиозного населения исследователи высказывают различные точки зрения. В одном случае среди религиозных выделяют верующих и колеблющихся^[75]; в другом - говорят о группах убежденных верующих, обыкновенных верующих, колеблющихся верующих, тем самым относят колеблющихся к одному из типов верующих^[76]; в третьем - включают в группу верующих тех, кто фактически в бога не верит, а называет себя верующим лицемерно^[77], и т. д.

Существуют типологические схемы, намечающие различные интенсивности религиозных признаков у членов сектантских, деноминациональных и приходских общин. Белорусские исследователи, учитывая характер общественной деятельности, социальных чувств и настроений, степень влияния религиозной идеологии, выделяют четыре социальных типа баптистов, располагая их по степени проявления социальной активности: антисоциальные, равнодушные, симпатизирующие, активные^[78]. Участвующих в богослужении в православном приходе делят на следующие группы: первая - считающие себя верующими; вторая - колеблющиеся между верой и неверием; третья - безразлично относящиеся к религии и четвертая - выступающие против отдельных элементов религии^[79]. По участию в культе членов религиозной группы распределяют так: клир, последовательные прихожане, непоследовательные прихожане, примыкающие прихожане^[80].

При выделении типов религиозности, так же как и при определении критериев религиозности, требуется комплексный подход: учет объема, содержания и уровня религиозного сознания, степени включенности индивида в религиозные отношения, интенсивности религиозного поведения. В предложенной нами типологии учитывались следующие параметры: 1) содержание и интенсивность религиозной веры, 2) интенсивность религиозного поведения и его место в общей системе деятельности человека, 3) роль индивида в религиозной группе, 4) степень активности в распространении религиозных взглядов, 5) место религиозных мотивов в структуре мотивации религиозного и нерелигиозного поведения. С учетом указанных параметров выделяются следующие типы религиозных людей (в зависимости от характера и места религиозной ориентации в ряду ценностных ориентации).

1) Верующие, у которых определяющей жизненной ориентацией выступает религиозная ориентация. Веря в бога, они в то же время признают истинность и других существенных для религии догматов. Регулярно и часто совершают культовые действия, главный мотив которых- религиозный. Такие верующие играют активную роль в религиозной группе, распространяют религиозные взгляды. Религиозное сознание в значительной мере оказывает влияние на мотивацию их социальной деятельности.

2) Верующие, у которых религиозная ориентация является важной, но не определяющей, а рядоположенной с другими. Веря в бога, они не уверены прочно в истинности некоторых существенных религиозных догматов. Их культовые действия отодвинуты на второй план, религиозный мотив участия в культе может оказаться неглавным. Верующие этого типа не играют активной роли в религиозной группе, не принимают активного участия в распространении религиозных взглядов. Религиозное сознание лишь отчасти может оказывать влияние на мотивацию социальной деятельности.

3) Верующие, у которых религиозная ориентация подчинена нерелигиозным. Сохраняя веру в бога, они утрачивают другие существенные элементы религиозной веры. Совершают культовые действия редко и нерегулярно, главные мотивы участия в культе, как правило, нерелигиозные. Специальных позиций и ролей в религиозной группе эти верующие не имеют, сознательно в распространении религиозных взглядов не участвуют. Сфера мотивации социальной деятельности фактически освобождается от религиозных стимулов.

4) Колеблющиеся между верой и неверием. Представители этого типа не уверены прочно в существовании бога, в истинности других религиозных догматов. Культовые действия совершают от случая к случаю, как правило под влиянием нерелигиозных мотивов. У колеблющихся отсутствуют постоянные связи с религиозной группой, религиозные взгляды они не распространяют. Их социальная деятельность не мотивируется религиозными стимулами.

На стыке религиозности и нерелигиозности находятся те, кто, не имея свойств религиозною сознания, обнаруживает повторяющиеся с той или иной частотой признаки религиозного поведения, стимулируемого нерелигиозными мотивами (посещение храма с целью послушать музыку, празднование религиозного праздника с целью общения и т. д.). Таких людей можно было бы назвать ритуалистами, а соответствующее свойство - в отличие от религиозности - ритуалистичностью. Ритуалистов нельзя отнести к религиозным, поскольку у них отсутствуют свойства религиозного сознания, но они не являются и нерелигиозными в полной мере, так как оказываются «захваченными» функционирующей религиозной системой.

Возможны и другие типологические схемы. Выбор той или иной схемы осуществляется с учетом социальной системы, в зависимости от социальной группы, религиозность которой исследуется, от типа религии, религиозного направления, объединения, от целей и задач исследования.

Религиозные признаки фиксируются с помощью наблюдения, изучения личных документов, анкетирования, интервьюирования. Не следует думать, что одни из этих методов, например наблюдение, призваны изучать поведение, а другие (анкетирование, интервьюирование) - сознание. Каждый из них способен дать информацию о различных аспектах религиозности. Протокол наблюдения, инструкция по изучению личных документов, анкета, интервью включают блоки эмпирических индикаторов религиозных свойств - перечень фактов, которые должны быть зафиксированы в ходе исследования. Поскольку религиозные свойства связаны со многими социальными и демографическими признаками, любой инструментарий должен ориентировать на анализ целого комплекса социально-демографических характеристик.

Большие трудности возникают при определении индикаторов религиозности для инструкции по изучению личных документов. К последним, как известно, относятся письма, дневники, автобиографии, литературные и научные труды. Информация, содержащаяся в личных документах, носит неорганизованный, неоднородный характер. Степень индивидуализации суждений высока. И все же общая сетка индикаторов должна быть намечена. Среди них можно выделить: крут интересов, жизненные проблемы, ценностные ориентации, цель и смысл жизни, религиозная терминология, отношение к богу, мотивы религиозности, доминантные религиозные представления и чувства, религиозное поведение, религиозная мотивация внерелигиозного доведения, связь с религиозной группой, отношение к нерелигиозным людям, отношение к обществу ,и т. д.

Наблюдение осуществляется в соответствии с протоколом, разработанным заранее. В зависимости от объекта, вида и условий наблюдения в протокол могут быть включены различные эмпирические индикаторы. Протокол наблюдения при изучении религиозности, например, в группе «соседи» может включать следующие индикаторы: беседы о религии, оценка наличия или отсутствия актов религиозного поведения у окружающих, пропаганда религии (взглядов, обрядов, праздников и др.), посещение богослужений, наличие в доме предметов культа, совершение культовых действий в домашних условиях, участие в религиозных праздниках, чтение религиозной литературы, референтная группа, отношение к окружающим - религиозным и нерелигиозным, отношение окружающих к объекту наблюдения и т. д.

Большую роль в фиксации религиозных свойств играют методы анкетирования и интервьюирования. В анкете и интервью каждому из эмпирических индикаторов соответствует один или несколько вопросов.

Анкета или интервью могут включать следующие вопросы^[81] - индикаторы религиозности: «Чем занимаетесь в свободное время?» (в качестве вариантов ответа предусматриваются: «Читаю религиозную литературу», «Посещаю церковь, мечеть, молитвенный дом и т. д.»); «Из каких источников получаете знание о религии?»; «Если вы читали книги религиозного содержания, то с какой целью?»; «Как оцениваете роль религии в жизни людей?»; «Каково ваше мнение о взаимоотношении религии и науки?»; «Являетесь ли членом церкви (общины)?»; «Посещаете ли церковь (молитвенный дом, мечеть, синагогу и т. д.)?; «Если посещаете, то с какой целью?»; «Отмечаете ли религиозные праздники?»; «Что привлекает вас в религиозных праздниках?»; «Участвовали ли вы в совершении религиозных обрядов?»; «Если участвовали, то по каким мотивам?»; «Какие обязанности выполняете в общине?»; «Испытываете ли чувство любви к богу?»; «Совершаете ли молитву?»; «Верите ли в существование бога?»; «Верите ли в бессмертие души?»; «Воспитываете ли детей в религиозном духе?»; «Разъясняете ли религиозные истины окружающим?»; «Среди людей, с которыми вы чаще проводите время, больше верующих или неверующих?» и др. Перечисленные вопросы не исчерпывают всего объема индикаторов. С другой стороны, далеко не все из названных непременно реализуются в инструментарии каждого исследования. Их набор, комбинации, расстановка зависят от решаемых проблем и задач. Важно только иметь в виду, что при разработке любого инструментария должны быть предусмотрены сочетания, комбинация индикаторов религиозного сознания, поведения и включенности в религиозные отношения.

Протокол единичного наблюдения, личный документ, заполненная анкета, зафиксированные ответы респондента представляют собой первичные данные, индивидуальную эмпирическую информацию. Репрезентативный массив первичных данных составляет первичную социологическую информацию. Первичное данное фиксирует единичную эмпирическую ситуацию и поэтому носит в известной мере случайный характер. К тому же индивидуальная информация трудно обозрима, непосредственно не поддается теоретическому анализу. Первичная информация подвергается статистической обработке, и в результате получают определенные статистические показатели - средние величины, показатели вариации, корреляционные коэффициенты и т. п. Упорядоченная таким образом информация составляет вторичную (совокупную) социологическую информацию, включающую набор эмпирических обобщений. Получая эту информацию, исследователь может приступить к теоретическому анализу. В процессе обработки первичных данных, в ходе теоретического анализа проверяется правильность отбора эмпирических индикаторов, степень соответствия операциональных понятий реальной действительности, наконец, уточняются имеющиеся или разрабатываются новые концептуальные понятия социологической теории.

¹ См. С. Марешаль. Избр. атеист, произв. М., 1958, с. 209.
² Ж. Мелье. Завещание, т. I. М., 1954. с. 82.
³ См. М. Монтень. Опыты, кн. II. М. - Л., 1958, с. 134.
⁴ См. Поль Анри Гольбах. Избр. произв. в двух томах, т. I. M., 1963. с. 542.
⁵ См. Людвиг Фейербах. Избр. философ, произв., т. II, с. 299.
⁶ Бенедикт Спиноза. Избр. произв., т. П. М., 1957, с. 7.
⁷ К. Вольней. Избр. атеист, произв. М., 1962, с. 66.
⁸ См. Людвиг Фейербах. Избр. филос. произв , т; II, с. 21.
⁹ См. там же, с. 421, 448, 449.
¹⁰ Там же, с. 421.
¹¹ Людвиг Фейербах. Избр. филос. произв., т. II, _с. 456-458.
¹² Поль Анри Гольбах. Избр. произв., т. I, с. 659.
¹³ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, с. 24.
¹⁴ См. Ю. Б. Пищик. Социальные причины религиозности в условиях социализма (обзор литературы). - «Вопросы научного атеизма», вып. 7. М., 1989, с. 417; А. Д. Сухов. Религия как общественный феномен, с. 10.
¹⁵ См. П. Ф. Колоницкий. Атеизм и формирование коммунистической личности. М., 1975, с. 20-25; Г. М. Лебединец. Диалектика социальных корней религии. Львов, 1975, с. 27, 33.
¹⁶ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, с. 25.
¹⁷ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 39, с. 175.
¹⁸ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, с. 33.
¹⁹ См. там же, с. 32.
²⁰ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 17, с. 419.
²¹ См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 12, с. 145, 146.
²² Там же, с. 142.
²³ См. там же, с. 145.
²⁴ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, с. 146.
²⁵ См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. т. 1, с. 414, 388, 397, 415.
²⁶ См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, с. 31.
²⁷ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, с. 82.
²⁸ Там же, с. 89.
²⁹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, с. 86.
³⁰ Интересный анализ проблем религиозного отчуждения дается в работах: В. И. Колосницын. Лекции по теории научного атеизма, ч. 1; Я. Лукач. Тенденции в классовой интерпретации религиозного отчуждения.-«Вопросы философии», 1975, № 9.
³¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений. М., 1956, с. 561.
³² К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, с. 594.
³³ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, с. 2.
³⁴ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, с. 635
³⁵ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 2, с. 209-210.
³⁶ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, с. 3.
³⁷ Подробнее см. Д. М. Угринович. Философские проблемы критики религии (о специфике религии и ее месте в общественном сознании). М., 1965; Е. Дулуман, Б. Лобовик, В. Танчер. Современный верующий. Социально-психологический очерк. М., 1970; Ю. Ф. Борунков. Структура религиозного сознания. М., 1971.
³⁸ См. А. М. Коршунов, В. В. Мантатов. Теория отражения и эвристическая роль знаков. М., 1974, с. 40.
³⁹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3. с. 360.
⁴⁰ К. Маркс и Ф, Энгельс. Из ранних произведений, с. 98,
⁴¹ См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, с. 380.
⁴² Подробный анализ структуры религиозного сознания см.: Д. М. Угринович. Философские проблемы критики религии (О специфике религии, я ее месте в общественном сознании).М., 1965; В. Р. Букин. Психология верующих и атеистическое воспитание. М., 1969; Ю. Ф. Борунков. Структура религиозного сознания; Я. П. Андрианов. Эволюция религиозного сознания. Л., 1974; В. В. Павлюк. Психология современных верующих и атеистическое воспитание [Социально-психологическое исследование]. Львов, 1976, я др.
⁴³ См. Д. М. Угринович. Философские проблемы критики религии, с. 148.
⁴⁴ См. Е. Дулуман, Б. Лобовик, В. Танчер. Современный верующий, с. 102.
⁴⁵ См. Ю. Ф. Борунков. Структура религиозного сознания, с. 39-40.
⁴⁶ См. В. В. Павлюк. Психология современных верующих и атеистическое воспитание, с. 97.
⁴⁷ См, А. Д. Сухов. Религия как общественный фенрмен, с. 80.
⁴⁸ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, с. 30.
⁴⁹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, с. 329.
⁵⁰ О понятии «социальная деятельность» см.: Г. Е. Глезерман. Исторические условия и деятельность человека. - «Философия и современность». М., 11971; Л. П. Буева. Проблема деятельности личности в марксистской и буржуазной социологии. - «Исторический материализм как теория социального познания и деятельности». М., 1972; А. Н. Леонтьев. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1975; Б. А. Воронович, Ю. К. Плетников. Категория деятельности в историческом материализме. М., 1975, и др.
⁵¹ См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, с. 728.
⁵² К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, с. 71.
⁵³ См. Философская энциклопедия, т. 3. М, 1964, с. 111.
⁵⁴ См. Д. М. Угринович. Введение в теоретическое религиоведение, с. 96.
⁵⁵ А. Н. Леонтьев. Деятельность. Сознание. Личность, с. 84.
⁵⁶ См. Д. М. Угринович. Обряды. За и против. М.. 1975, с. 71.
⁵⁷ О понятии «общественные отношения» см.: А. В. Дроздов. Человек и общественные отношения. Л., 1966; Философская энциклопедия., т. 4. М., 1967, с. 117-Л19; О. В. Лармин. О структуре общественны» отношений. - «Очерки методологии познания социальных явлений» М., 1970; Ю. К. Плетников. О природе социальной формы движения-М., 1971; Г. В. Мокроносов. Методологические проблемы исследования общественных отношений. Свердловск, ;1972; М. П. Перфильев Общественные отношения. Методологические и социологические проблемы. Л., 1974, и др.
⁵⁸ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 46, ч. I, с. 214.
⁵⁹ См. Ю. К. Плетников. О природе социальной формы движения. с. 62-71.
⁶⁰ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, с. 29.
⁶¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 27, с. 56.
⁶² И. А. Крывелев, например, считает одним из элементов религии нормы нравственности, получившие независимо от своего действительного происхождения оправдание и освящение в системе догматов данной религии (см. И. А. Крывелев. История религий. Очерки в двух томах, т. 1. М., 1975, с. 10). Однако это мнение не обосновано.
⁶³ См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 2, с. 206.
⁶⁴ О культовой деятельности как специфическом признаке религиозной группы см. предыдущий параграф.
⁶⁵ См. Аттила Аг. Общественная функция и будущее религии. - «Вопросы философии», 1969, № 2; А. Д. Сухов. Религия как общественный феномен, с. 102-М2; Д. М. Угринович. Введение в теоретическое религиоведение, с. 98-104; Д. Е. Мануйлова. Социальные функции религии. М., 1975, с. 19-50.
⁶⁶ О понятии «секуляризация» см. А. Г. Твалтвадзе. Секуляризация как фактор общественного прогресса (на примере государственно-правовых отношений).-«Человек, общество, религия». М., 1968; Р. А. Лопаткин. Процесс секуляризации в условиях социализма в его социологическое исследование. - «К обществу, свободному от ре-лилии (Процесс секуляризации в условиях социалистического общества)». М., 1970; А. А. Лебедев. Секуляризация населения социалистического города.-«К обществу, свободному от религии»; Д. М. Угринович. Введение в теоретическое религиоведение, с. 139-185, и др.
⁶⁷ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, с. 415.
⁶⁸ Подробную критику ревизионизма Р. Гароди см. X. Н. Момджян. Марксизм и ренегат Гароди. М., 1973.
⁶⁹ «За мир, безопасность, сотрудничество и социальный прогресс в Европе. К итогам Конференции коммунистических и рабочих партий Европы. Берлин, 29-30 июня 1976 года». М., 1976, с. 33.
⁷⁰ См. Л. Н. Ульянов. Изменение характера религиозности. - «К обществу, свободному от религии», с. 161.
⁷¹ См. Д. М. Угринович. Введение в теоретическое религиоведение, с. 104; см. также «Религия и церковь в современную эпоху>, М., 1976, с. 55.
⁷² См. «Конкретные исследования современных религиозных верований (Методика, организация, результаты)». М., 1967, с. 165.
⁷³ См. М. К. Тепляков. Проблемы атеистического воспитания в практике партийной работы. Воронеж, 1972, с. 118-121.
⁷⁴ См. А. А. Лебедев. Секуляризация населения социалистического города. - «К обществу, свободному от религии», с. 135-149.
⁷⁵ См. М. К. Тепляков. Проблемы атеистического воспитания в практике партийной работы, с. 119-120; А. А. Лебедев. Секуляризация населения социалистического города. - «К обществу, свободному от религии», с. 135, и др.
⁷⁶ См. Е. Дулуман Б. Лобовик, В. Танчер. Современный верующий, с. 42-50; Р. Г. Балтанов. Социологические проблемы в системе научно-атеистического воспитания, с. 145.
⁷⁷ См. «Строительство коммунизма и преодоление религиозных пережитков». М.,1966, с. 161.
⁷⁸ См. «Баптизм и баптисты» (Социологический очерк). Минск, 1969, с. 157-163.
⁷⁹ См. В. Г. Пивоваров. На этапах социологического исследования (Теория и практика социологических исследований проблем атеизма и религии). Грозный, 1974, с. 35-36.
⁸⁰ См. В. Г. Пивоваров. Религиозная группа прихожан в системе церковного прихода (Опыт моделирования.) - «Человек, общество, религия». М., 1968, с. 146.
⁸¹ Применяются открытые, закрытые и полузакрытые вопросы.