Схема метацикла, стадия - (Средство обратного влияния)
Отдельные особенности социальной структуры примитивного общества также достаточны и для выбора одного из двух способов экономического существования: поддержания, привычным для примитивного общества способом, жизненных потребностей заимствованием ресурсов из природы, или - страхового подкрепления существования образованием «резервного» фонда. Сама «логика жизни», принуждающая простое общество к созданию страхового фонда и придает порядку развития общества, выбравшего такой теперь уже сложный способ жизнеобеспечения специфический формат прогресса, а именно развития фондового механизма образования резервов. Здесь уже одно лишь осознание реалий в известном отношении «достаточности» объема фонда будет приводить к появлению ряда важных изменений общественного сознания. На настоящей стадии развития социального опыта впервые и устанавливается осознание большей кажущейся значимости именно имущественных отношений в их сравнении с проблематикой персонализации или тех же общинных отношений. Становление такого рода понимания тогда и ввергает общественное сознание во власть отождествления достаточного состояния фонда уже как нечто самоценностной условности: требование сбора фонда понимается столь обязательным, что он собирается, несмотря на возможные проистекающие отсюда издержки. То есть - в таких условиях впервые имеет место практика изъятия у членов общества ради «поддержания фонда» даже жизненно необходимого объема средств обратного влияния. И далее подобной практике дано означать наделение ресурсов составляющих собираемый фонд пусть не коммерческой в истинном смысле такой характеристики, но, хотя бы, социальной «ценой» - статусом, определяемый возможностью обладания или доступа к тому или иному объему потребительски значимого ресурса.
Становление представления о «социальной цене» и обусловит укоренение в общественном сознании идеи ресурса, «важного для поддержания» того или иного фонда, что найдет выражение в появлении такой составляющей социального сознания как интерес к владению ресурсами. Само же становление подобного интереса обусловит появление и того любопытного феномена, что с полным основанием позволит отождествление именем «ресурсного хищничества». Дополнение социальной действительности составляющей ресурсного хищничества, казалось, этически негативным социальным проявлением, позволяет общественному развитию перейти к следующей стадии, опять-таки, инициируемой сферой социального развития. Важную трансформацию претерпевает здесь само осмысление реалий хозяйственных отношений, - от идеи персонализации прав «обладания» (полностью субъективно определяемого порядка распоряжения) ресурсом отделяется идея права контроля всего, чего угодно, от земельного участка до жизни другого человека. В свою очередь, результат закрепления данной идеи во взглядах представителей уже существующей элиты будет вести к становлению идеи замещения бытовавшего прежде отождествления неких как бы «младших», низкостатусных членов общества на фактическое понимание данной части общества пребывающими как бы на положении невольника. Но существенно, что первоначально сферой подобного невольничества видится не занятие производительным трудом, но принадлежность группе оказывающих личные услуги - «младшим» жрецам, женам, ученикам, оруженосцам и т.п.
В таких условиях причина следующего «рывка» экономического развития - равно и новый виток осмысления, но теперь самого порядка, только что дополнившего социальные отношения. Теперь полноте распоряжения фондами и выделению личного окружения дано слиться и с представлением о возможности избирательного расходования фондов, расходуемых в этом случае на поддержку особых специализированных социальных групп.
И вновь - обретение новых элементов социального опыта позволяет формирование следующей возможности расширения такого рода опыта. Характерный порядок расхода распорядителем ресурса подконтрольных ему ценностей на поддержку определенной социальной группы тогда мы определим как обнаружившим специфику, вполне возможно, первоначально даже не осознаваемого явления оплачиваемой деятельности. Теперь социальный порядок, в отличие от прежнего примитивного устройства, охватывает собой и такую форму отношений, когда расход средств обратного влияния может быть возмещен услугой в виде ведения деятельности. Тогда сама собой подобная возможность, даже при условии понимания ценностей не более чем ресурсами, порождает и представление о разнообразии привлекательности трех или иных ресурсов, а, следовательно, порождает и мысль об оценке ресурсов по признаку адресуемого востребования. Такого рода «микро-революции» фактически и дано означать (по крайней мере, в порядке последовательности образуемой нами схемы «метацикла») завершение эпохи племенного и соседского общества и переход общественных отношений к новому типу структуры, основанной на принципе общности интересов. Что тогда и подобает принять во внимание в случае выявления в обществе простом с позиций его социальной структуры доминирования «вознаграждаемой» деятельности, а не системы обязательственных (главным образом, родственных) связей.
Отсюда источник развития теперь непременно же обособленной в составе социума системы общественного хозяйства доведется составить лишь исключительно совершенствованию опыта оценки разнообразных сущностей, значимых для хозяйственных процессов, в том числе, ресурсов, услуг, знаний и даже само собой форм хозяйственной практики. Данное обстоятельство и позволит нам в отношении последующего анализа характеризовать уже не значимость конкретной формы - ресурса, услуги и т.п., - но лишь значимость обратного влияния подкрепляемого той или иной отдельной формой. То есть теперь для нас ценность некоей ресурсной формации будет замыкаться не на физикалистское или некое иное внесоциальное воплощение, но на ту функцию, исполняемую данным ресурсом, что направлена на воспроизводство в общественных отношениях некоей социально значимой специфики. Внутри же «общего» пространства общественного хозяйства подобного рода «прямые» функции доведется дополнить, в частности, и таким функциям, «служебным» в смысле присущего им предназначения, как практики экономической кооперации и администрирования, кредит и производство предметов и услуг, наделенные значением не иначе как «потребностей самой же производственной деятельности».
Следующий параграф: Рациональная концепция ситуации «достатка»
