Схема метацикла, стадия - (Количественное управление)
Ту социальную условность, что в заданной нами системе координат определена под именем «внешние влияния», помимо форм прямого воздействия на жизненно важные функции человека отныне пополняют и социализированные источники экзистенциональной дестабилизации. Почву для приведения в действие таких средств хозяйственной дестабилизации доводится составить и неким ранее неизвестным условиям существования общественного хозяйства, в частности - «игровым проекциям» операций, достаточных для компенсации этих влияний в экономике, основанной на порядке «движения» ценностей. В известном отношении это своего рода «предусмотрительность», способность предсказательного понимания ожидаемого развития «игровой» ситуации. Тем не менее, «логика» подобной не обязательно безошибочной «предусмотрительности» принуждает экономического «игрока» к проявлению в своих оценках и некоторой непоследовательности. Отсюда человек, обретающий далее в силу накопления опыта еще и «сознание ограниченности» отличающей его «предусмотрительности» откажется от поспешности в обращении всякой выделяемой им оценки в некое «окончательное» понимание. Человек, обретающий в своем сознании экономических реалий состояние сложной способности их понимания, склонен понимать определенное обратное влияние не единичным казусом, но - тогда не иначе как обобщением подобного рода практики. Потому и представляющая предмет нашего анализа стадия метацикла уже определенно предполагает понимание обозначаемой и активизацией познания обществом характера ведущейся им хозяйственной деятельности. Теперь деятельность по ведению хозяйства отличает столь существенная социальная значимость, что человек вынужден обращаться к поиску «сложного», знания способствующего предупреждению возможных осложнений. То есть - теперь такая «предусмотрительность» это не нечто недалекая «осторожность», но - чуть ли не специфически вожделенное знание экономического будущего, едва ли не своего рода «фетиш» сознания заинтересованного в подобном опыте. Отсюда и поддержка хозяйственного поступка опытом его «предусмотрительного» порядка совершения нередко способна обратиться причиной присущего сознанию предпочтения не внимать наступлению «не распознаваемого» события вплоть до обретения возможности осознания отличающей такое событие условности посредством выработки ее определенной имитации. Одновременно не следует забывать, что объект нашего анализа - период пока еще озарения примитивного сознание таким важным для него открытием как идея «души» (или, в наше время, склонностью к мистике, мифологизации или утопии). (метацикл) Мифологическая или иллюзорная имитация хозяйственных обстоятельств вытесняет представление о стихийном характере действия, замещая не включающую в себя причинное начало картину идеей особого «упорядоченного» поступка. То есть - в этом случае и вполне разумное правило жарких стран о принятии пищи ночью находит выражение в требованиях мусульманского поста; более того, здесь, помимо просто типажа действия, сознание предпринимает попытку предопределения посредством подобной схемы и аспекта объемной специфики действия.
Теперь руководствуясь тактикой такого рода имитации, высокоорганизованное сознание присваивает себе и исключительное право на вынесение вердикта о компенсации именно данного внешнего влияния (что означает отказ от простого эмоционально фиксируемого желания), что наполняет структуру, названную ранее нами «фактором обратного влияния» тогда и таким содержанием, как обусловленность. «Треугольник» или та несколько более сложная фигура, что представлена нами в § 15, по отношению к порядку ее связности и претерпевает здесь дополнение в виде ограничения, налагаемого в силу сознательного выбора, определяющего тогда и объем осуществления обратного влияния. «Фактор обратного влияния», приобретая здесь специфику количественно управляемого, теперь непременно подразумевает и такое свое основание как объем подкрепления, формируя этим нечто первичную элементарную форму ряда подкрепления, который мы будем называть далее рядом стабилизации комплекса фактора обратного влияния.
Если в игру дано вступить количественному управлению объемом обратного влияния, то - что можно сказать о «логике» последующего усложнения действий или актов образующих собой «ткань» хозяйственно практики? Более того, возможно ли здесь определение и той или иной феноменологии такого рода количественного управления? Вполне возможно, что оптимальный ключ к определению подобной феноменологии - комплексный анализ не только возможных способов ведения хозяйственной деятельности, но и последствий, проявляющихся в силу реальности ведения такого рода деятельности. Первое, на что здесь следует обратить внимание, что человек теперь тем или иным образом все же выстраивает его собственную хозяйственную активность, тем и устраняя в ней любого рода импульсивные «рывки» и наделяя эту активность характерной ей мерой. Вряд ли подлежит сомнению, что сознанию в таком случае уже подобает владеть и некоторыми средствами мыслительной спекуляции, в частности, арифметически достаточной математикой. Если это так, то как можно характеризовать доступный примитивному сознанию арсенал или разнообразие средств, что тем или иным образом могут способствовать ему в понимании условности «объема» обратного влияния? Здесь вряд ли возможны сомнения в природе такого рода решений - они вряд ли представляют собой сложные формы экономического учета, оставаясь простыми количественными интерпретациями хозяйственных реалий. Если проиллюстрировать данное положение примером предисторического общества, то «количественным представлением» и следует видеть введение «категорий меры» наподобие «бочек», «мешков» или «баранов» и фактически визуализированные технологии счета, известные как способы нанесения зарубок, прочерчивания палочек или завязывания узелков. Если же к отождествляемому подобной стадией метацикла состоянию откатывается уже исторически более прогрессивное общество, а здесь и далее примером подобного общества мы будем понимать введение «военного коммунизма» и быстро сменившего его НЭПа, то в таком случае неизбежно утрачиваются любые сложные механизмы рыночных стратегий и тонкие методы ведения хозяйственного учета. В подобных обстоятельствах система непременно переходит к практике недалекого не так тщательно документируемого «адресного» управления.
Далее, практика количественного управления объемом обратного влияния также будет предполагать ее дополнение и определением предмета того нового содержания сознания, чей источник и составляет собой хозяйственная практика «движения ценностей». Воздействие подобной практики и вынуждает общественное сознание на обретение совершенно иного осмысления и формата «ценностей» как таковых. Именно здесь ценности и утрачивают их изначальную конституцию «запаса» ресурса, обретая соизмерение с характеристиками их перемещения в системе общественного хозяйства, и далее, в меру особенностей их диверсификации приобретают значение, соответствующее возможности их отождествления посредством фиксирующих их длительностей, превращаясь в темпорально или сроково отождествленные ценности.
Наличие такого рода «сроково» отождествляемых ценностей внесет тогда те коррективы в наше последующее рассуждение, что теперь ему подобает исходить из принципа «преходящего» смысла ценностей (за исключением особо оговариваемых случаев). Тем не менее, существование подобного «преходящего смысла» ценностей не позволит его отделения от существования и такой формы экономической активности, в отношении которой ведущему ее оператору будет характерна и недвусмысленная интерпретация отличающего ее содержания. Отныне хозяйственный поступок будет рождать никоим образом не «вынужденная» реакция, но не иначе как понимание некоей необходимости. Источником упорядочения человеческой деятельности в сфере экономики отныне непременно будет выступать сознание выбора определяющих ее целей.
Следующий параграф: Эксплуатируемый труд
