Ретроспективный портрет экономики

Схема метацикла, стадия - (Количественная стабильность)

Становление в системе некоторого общества такой хозяйственной структуры как «привозной рынок» помимо влияния на ведение хозяйства отражается и на развитии иных действующих здесь структур. В частности, большинство, или, скорее, эффективное большинство членов данного общества уже переходят на положение занятых в производстве средств обратного влияния либо благодаря вступлению в контрактные отношения со сбытовой сетью, либо - предлагая себя для контрактации в качестве наемного работника. Теперь и сам порядок тесного и многообразного вовлечения в экономическое взаимодействие обуславливает ряд важных изменений в психологии слоя занятых «трудовой деятельностью» интегрируемого в данный порядок. Хотя, с другой стороны, человек, действующий как «трудовой» игрок социального «поля» все равно видит выгоду и в получении средства обратного влияния посредством нетоварной операции, например, соседской услуги, когда в смысле продажи труда или продукта он в большей степени ориентируется на предложение возможностей торгово-сбытовых структурам. Тогда отличающее нас понимание в некотором отношении «естественной» парадоксальности подобного рода сочетания интересов можно признать основанием для вынесения следующей оценки, столь важной для продолжения нашего анализа. Но, следует пояснить, здесь также значимо и то обстоятельство, что процессы «интенциональной революции» присущи не только периоду перехода от архаичного социума к классовому обществу, но характеризуют и недавний случай «возвращения» «от социализма к капитализму». Тогда социальную функцию обслуживаемого денежным обращением привозного рынка и подобает расценивать как образующую условия, порождающие столь высокий уровень концентрации социальных возможностей в хозяйственной сфере деятельности, что хозяйственной сфере и выпадает занять в таком обществе положение преимущественного источника его развития. Тем не менее, отличающий настоящую стадию метацикла рост значимости хозяйственного подотдела общества в целом еще не подобает расценивать как знаменующий собой переход к форме доминирования экономической составляющей социальной активности, при которой сфера хозяйственной деятельности приобретает практически полный иммунитет от любого политического помыкания. Но и становление пока что начальной стадии развития реальных рыночных отношений уже обуславливает появление здесь такой особенности, как блокирование значительного большинства внехозяйственных форм социального вмешательства. Подобная практика ведения общественного хозяйства впервые тогда и определит формы стороннего вмешательства уже как условия-нарушители конвенциональных (правовых) форм социальной организации, когда существующий здесь порядок будет осознан посредством представления об особом порядке интеграции в общественные отношения любых видов хозяйственно значимой активности. Само настоящее положение тогда и позволит выделение любого из числа подобных видов активности то и на положении нечто определенной практики проявления инициативы, что и обусловит выделение в целом особой, выражающей наличие специфической формы социальной организации формации типически классифицируемый рынок. Хотя непосредственно ход нашего рассуждения и охватывает лишь некоторое теоретическое представление, но и подразумеваемая им форма в виде комплекса опыта ведения хозяйственной деятельности фактически означает и известный прогресс в развитии характерных общественному сознанию представлений о природе такой формы социальной организации, как деятельность по ведению хозяйства.

Как бы не расценивать формат «типический рынок», но данная социальная институция - весьма существенное начало организации хозяйственных отношений, а потому нам непременно и подобает определить здесь основные характеристики такого формата, в нашем варианте заданные тогда и следующим рядом положений:

Та специфика типического рынка, что находит выражение в принципе обязательности не только функциональной, но и структурной интеграции каждого из его участников и вынуждает, в конечном счете, каждого деятеля производственной (коммерческой) единицы такого рынка стремиться придать его собственной структуре тогда и организационную форму особой структуры интенсивный производитель. Самому же становлению подобной практики уже дано означать, что хозяйственный оператор, ведущий производство в условиях типического рынка неизбежно вынужден расширять объем своей деятельности до уровня, существенно превышающего норму его как бы «собственного интереса». Далее, если обратить внимание на предмет полного спектра инициативных направлений деятельности человека в системе тождественной формату «типический рынок», то здесь значимость сферы хозяйственной деятельности уже практически дискриминирует значимость любой иной формы социальной организации в отдельности. Подобное положение тем и разнится с условиями примитивного общества, племенного строя и деструктурированного социума (системы, подобной «военному коммунизму«), что на индивида здесь уже не возлагается ранее адресуемая ему обязанность пунктуального выполнения правил общежития. Индивид в настоящих условиях фактически вынуждается к безусловному проявлению экономической инициативы даже в определенной мере и в нарушение порядка общежития.

Становление формата «типический рынок» также сопровождает и постепенная экспансия во все сферы экономики тех практик, что определяются принципами, установленными пусть даже и неформально закрепленным хозяйственным правом. Яркий пример таких практик - отход от эмоциональных начал социализации теперь и в создании семьи, образуемой теперь благодаря заключению брачного контракта. Если же вести речь об экономике, то теперь здесь стихийный порядок проявления хозяйственной инициативы уже предполагает замещение на порядок, тем или иным образом исходящий из рационального восприятия практики ведения хозяйственной деятельности, и продавец здесь, как правило, предваряет совершение сделки получением информации об уровне цен рынка. Далее, теперь и самой подобной рационализации дано выдвинуть на первый план такой критерий оценки ценностных, ресурсных и даже организационных сущностей как денежный эквивалент, образующий теперь меру значимости и любых иных характеристик и показателей. Фактически перемещаемым «в тень» денежного эквивалента всевозможным альтернативным методам оценки теперь дано выступать лишь как придаточные характеристики по отношению основной денежной оценки. Такое положение и обращается причиной понимания любого продукта теперь уже или составляющего собой источник извлечения прибыли, или - определяемый как требующий средств на его поддержание. Далее практика типического рынка неизбежно формирует и принципы корректности исполнения сделки, вынуждая к фиксации статуса определенной стороны контрактного отношения на всем протяжении сделки (например, что важно в случае гарантийных обязательств или постепенности оплаты, сопровождающего продажу сервиса и т.п.)

Тогда если попытаться определить и степень влияния формата «типический рынок» на социальные отношения в целом, то данный формат вызывает к жизни ту форму рационализации, что заключается в практике выделения линий развития по отношению к условному «социальному развитию в целом». Помимо обособления той же линии развития хозяйства, в подобных социальных системах в отдельную тенденцию выделяется и «общее движение» социального развития, а именно сфера политического развития. Потому в политико-экономическом взаимодействии и торжествует теперь схема «взаимодействия сфер» различного социального предназначения, политическое воздействие теперь предполагает его адресацию рынку в целом, хозяйственное влияние - обществу в целом. Повышение же требований к профессионализму производителей средств обратного влияния также теперь исключает и иной возможный порядок, помимо стабильности хозяйственных операторов, от которых теперь требуется принятие «обеспечиваемых» обязательств. «Типический рынок» также ставит под сомнение и безусловный характер любых критериев, используемых в качестве оснований для вынесения ценностных оценок, приводя к выделению ресурсов с «отчетливой» ценностью, под которыми могут пониматься обладающие особыми вкусовыми качествами продукты, редкие минеральные формы, или предметы сложные в изготовлении и изощренные в своей функциональности. Потому здесь богатый собственник, иузверившись в прямом накоплении ресурсов для непосредственного потребления, и, ликвидируя такой инструмент тезаврации, как амбар зерна, вырабатывает у себя и такой не характерный ему ранее вид привычки стяжательства как образование резервов драгоценных предметов.

Настоящее положение равно можно расценивать в значении и своего рода «победы структурной революции», что позволит нам определить форму «типический рынок» открывающей новое состояние свободы - полученный или обмененный ресурс чуть ли не утрачивает здесь прямую функцию предмета потребления, приобретая значение теперь уже и объекта рыночной операции. Человек практически перестает оценивать произведенный или полученный им ресурс в форме собственной животной (иначе - социальной) необходимости, предпочитая понимание такого ресурса на положении предмета представляющего собой объект его собственности (или, если рассматривать предмет услуги, - то предоставляемой ему возможности). Потребление при господстве денег фактически изменяет как таковые «основания» потребительского выбора, перенося его функциональное содержание с конкретизации нужды в обратном влиянии на оценку использования тех собственных вещей, что приобретаются человеком благодаря операциям хозяйственной деятельности. Жизненная нужда и хозяйственная практика видятся отныне на положении якобы условий «различного происхождения», и сама рыночная операция обретает смысл еще одного поля социальной игры. Теперь все - потребители, производители - осознают необходимость объединения ради, например, или же совместного ведения процедур торгового обмена, либо манипулирования, обеспечивающего повышение (понижение) рыночной оценки товара.

Следующий параграф: Игра на характеристиках ценимости экономического содержания