Схема метацикла, стадия - (Реализация запроса)
Та особая природа экономической активности, что проявляется в практике ведения общественного хозяйства «национальный рынок» равно невозможна и вне формирования специфического мышления, что можно расценивать как приверженность идее диверсификации хозяйственной «функции». То есть - хозяйственному оператору теперь практически любое принимаемое им решение присуще расценивать либо как действие в контуре исполнения им подобной функции, либо как действие, способствующее исполнению такого рода функции. Это понимание, помимо распространения на сами формы хозяйственной активности, также распространяется и на индивидуальное поведение, что, так или иначе, но связано с участием в хозяйственных отношениях. Далее распространению экономической меры равно и на поступок индивида дано порождать и следующий пласт общественного сознания, например, деление экономически активной части общества на «синие» и «белые воротнички», или перенос специфики профессиональной репрезентации на индивидуальное поведение. Совершенствование комплекса «характеристик презентации» неизбежно, безразлично, прямым или опосредованным образом, но порождает и угнетение сферы личных сознания и поведения экономически активного индивида, затрагивая общность условий широты коммуникации личности. Порождаемой такой практикой группе особых проблем угнетения, создаваемого вовлечением в хозяйственные практики равно и сферы личностной презентации также дано дополнить экономическую реальность и рядом неизвестных ранее условностей. В частности, к данному типу проблем дано принадлежать и специфике «квалификационного статуса» человека, случай нежелания квалифицированного работника соглашаться на исполнение «грязной» работы. Полагая в этом свое начало, отсюда же начинает свое развитие и такая форма как слияние личностной и производственной коммуникации, где личные интересы неизбежно составляют собой подспорье равно и коммерческого успеха.
По существу же практика навязывания индивиду хозяйственной функциональности или хотя бы мысли о ней приводит к принуждению каждого члена практикующего ее общества к тому или иному приобщению к экономической активности. В данном случае уместно вспомнить мысль Д. Гэлбрейта, пошутившего, что лучшим решением американской экономики оказалось «изобретение домохозяйки». Еще одной проекцией такого рода экономической «включенности» следует понимать предъявление каждому работающему требований корректной презентации функциональных способностей. Конечно, такому развитию довольно скоро доводится принять формы и различного рода практик сертификации и лицензирования, а, помимо того, рекомендаций и послужного списка. Пренебрежение же со стороны работника соблюдением этих правил способно обернуться тогда и прямым источником дискриминации. (метацикл) Подобное навязывание индивиду хозяйственной функциональности также можно расценить как очередное усложнение последовательности стабилизации условия «фактор обратного влияния», образующей здесь 7-ми звенный порядок организации. Этот порядок уже будет означать невозможность какого-либо эффективного планирования затрат вне обстоятельств, когда конкретный исполнитель рыночной функции предваряет свое действие демонстрацией присущему ему умения целостной реализации потребительского запроса.
«Национальный рынок» тем обретает и облик социальной реальности, воплощающей собой ту форму хозяйственного устройства, для которой качество производительной компоненты фактически будет отличать и коммуникацию. Однако и коммуникация вряд ли позволит ее признание чем-то иным, нежели прочие социальные средства и механизмы, закономерно подверженным и кризисной дестабилизации. Тогда и нарушение коммуникации, положение, при котором деструкция экономических структур ограничивается лишь лишением их осведомленности о положении у своих партнеров и конкурентов, уже будет препятствовать им во вхождении в социально-экономическое взаимопроникновение. Также и ситуация усиления в социуме процессов нарушения коммуникации здесь будет показывать и на настигающий данный социум откат к положению, при котором рынок в целом утрачивает специфику «национального». Зависимость от стабильности коммуникационного содействия можно понимать отрицательным результатом практики ориентации на «определенную» форму экономического поведения. Позитивное же последствие дополнения хозяйственной деятельности средствами коммуникационного содействия - еще большее упрощение порядка проявления хозяйственной инициативы: развитие методов коммуникационного содействия еще в большей мере снижает требования, определяемые для уровня начальных возможностей функциональности хозяйственного оператора. Появляется так называемая «схема равных возможностей», фактически означающая возможность проявления экономической инициативы посредством не более чем пробуждения интереса. В этом случае не более чем «демонстрации интереса» уже достаточно для воплощения в определенном операторе качеств, определяющих возможность привлечения к нечто не более чем «экономически интересной» идее как структурной, так и ресурсной поддержки. Но подобная практика вряд ли возможна и без должного совершенствования опыта по существу скептического восприятия «прожектерства», и потому большую значимость приобретает здесь и общая осведомленность в экономической проблематике даже рядовых членов общества. Иногда знание подобной проблематики способно представлять собой чуть ли не жизненную необходимость: ведь именно подобное положение легко допускает образование и фиктивного бизнеса.
«Глубокой интеграции» в практику ведения хозяйственной деятельности коммуникационной составляющей дано задавать тогда и такую конфигурацию условий хозяйственной «гонки», когда имеет место выделение в особую форму деятельности усилий, направленных на поиск функционирующими структурами новых инициативных предложений. Использование экономически значимого проекта на стадии уже начавшейся реализации куда выгоднее запуска инициативы из положения «только идеи» и обуславливаемых этим первоначальных издержек, часто не обязательно ресурсных. Теперь, когда не только структурные подразделения участников рынка, но и идеи, решения и предложения приобретают качество товарности, изменяется и отношение к экономической деятельности как к постоянной составляющей социальной практики. Общество перестает рассматривать возможности продолжающейся экономической деятельности с позиций, занимаемых им на предшествующих стадиях метацикла, когда ему доводилось понимать их как не более чем нечто «резервирование». То есть - теперь непосредственно порядку, предполагающему непрерывный процесс инноваций дано порождать и безостановочное переосмысление любых действующих «сложившихся» отношений. Далее, подобное положение исключает возможность любой стабильной ценимости ресурсов, участвующих в непрестанном обороте, что и порождает потребность в наличии специфических ресурсов, выполняющих функцию ценностного резервирования. Здесь уже не отдельная группа хозяйственных операторов или регуляторов, но как бы «непосредственно система» предпринимает поиск иных ценностей, способных резервировать оборачиваемые ценности, что и обнаруживают качества куда меньшей конъюнктурной зависимости. Такие средства резервирования и наделяются отныне смыслом тезаврационных ресурсов. Теперь, скорее всего, средствами тезаврации служат не только ценности обмена (резервы в стабильной валюте), но и, например, земельные ресурсы, недвижимость, произведения искусства. Стремление определенных участников рынка к тезаврации формирует на рынке и тенденцию остаточного накопления - ценностное «оседание«.
Однако наиболее любопытная особенность практики тезаврации - собственно социальный состав слоя тезавраторов, - как правило, к их числу присуще принадлежать всем испытывающим трудности в ведении интенсивной производственной (или - коммерческой) деятельности и неспособным к расширению присутствия на рынке. Эпизодические и нестационарные участники, фактически теряющие или быстро утрачивающие адаптацию к изменяющимся условиям, и составляют собой основной контингент тезавраторов национального рынка. Однако возникновение подобного слоя тезавраторов вряд ли принадлежит числу важнейших социальных достижений национального рынка; таким достижением явно оказывается своего рода эффект «буферизации» в корреляции массы ценностей и объема обратного влияния. При настоящем положении наличие избытка ценностей уже не предполагает его понимания своего рода прямым стимулом к повышению уровня потребления или изменения потребительского статуса. В таких обстоятельствах отложенная ценность как бы утрачивает качество вполне определенного «предназначения», обращаясь особой формой ресурса будущей оплаты. Расчетливое предвидение участником рынка доступных ему возможностей различного применения поступающих в распоряжение ресурсов оплаты и группирует участников рынка по признаку обладания определенным инициативным «потенциалом». В таком случае, если деятельность одного хозяйственного оператора предполагает своим средоточием обеспечение непрерывности работы его предприятия, то деятельности другого может заключаться в использовании принадлежащей ему коммерческой собственности для получения кредита на развитие новых направлений бизнеса.
Условия, что складываются в процессе развития национального рынка, приводят к становлению того положения, когда, начиная с настоящей стадии метацикла развития хозяйства и на протяжении последующих стадий, роль основной характеристики участника рынка уже будет принадлежать специфике «хозяйственного эффекта» от его деятельности (прибыли). Прибылью же тогда и подобает определять сумму свободной ценности остающейся в несвязанном распоряжении участника рынка за данный операционный период его деятельности. Отныне именно прибыль также играет роль и основной оценки функциональной способности по ведению конкретного вида экономической активности.
Следующий параграф: Дифференциация рыночного «пространства»
