Исследование физических сущностей при помощи методов, привычных для философского анализа перспективно в том, что позволяет отождествление изучаемых физикой предметов равно и философски значимой «структуре содержания» мира. Но заявленное здесь допущение, с одной стороны, требует доказательства, хотя, с другой, предполагает и некую перспективу развития.

В частности, если сознавать мир в целом объемлющим область «идеального содержания», а потому констатировать, что «физический мир» - лишь подраздел мира в целом, то предназначение «населять» этот предельно высший уровень - прерогатива форм предельной индукции, то есть объекта, отношения, процедуры и принципа. Другое дело, что задание посредством таких характеристик природы своего рода «населения» высшего этажа мира будет означать не только лишь задание особенной типологии, но и задание «начала построения» в виде места таких характеристик внутри нечто локальной схемы или «слоя» (уровня) классификации. Другой аспект выбора характеристических начал - определение исходя из их наличия и такого условия «достаточности», что и задает порядок определения тех производных характеристик, которым дано связывать реальную сложность явлений и фундаментальные и изначально «не распространенные» нормы. В том числе, такого рода порядок порождения производных характеристик можно проследить посредством раскрытия в ее производных характеристиках нормы высшего порядка «объект». Если просто «объект» определять как заключающий собой как бы «избыточный» уровень обобщения, то развертыванию восходящих к нему связей дано приводить к выделению особенных физического, идеального и информационного объектов. Равно если характеристику «физическое» расценивать как заключающую собой избыточное обобщение, то в значении порядков распространения этого физического не исключено отождествление и тех же статического и динамического. Но здесь философии, дабы не принимать на себя, быть может, вряд ли исполнимые обязательства, следует ограничиться вынесением рекомендации физическому познанию на предмет построения ее собственной типологии предметов, подлежащих физическому исследованию. С другой стороны, под философским углом зрения современную физику все же подобает расценивать как направление познания, не испытывающее потребности в четкой категоризации задаваемых там форматов. Отсюда во многом вынужденное решение философии - ее собственный анализ оснований, что достаточны лишь для сугубо философской постановки проблемы «физической действительности», что и означает поиск особых исходных констуитивов, «внутренне присущих» данной действительности.

Огл. Параметрическое моделирование и физическая норма «параметр»

Нашей попытке сугубо философского анализа практик физического познания дано предшествовать такой побудительной причине, как та особенность физических представлений, что состоит в особенном понимании в физике реалий практики или порядка «определения значения параметра». Так, философия непременно встречает целый ряд затруднений, сопровождающих любую ее попытку осознания, что позволяет формату «параметр» проявлять себя как средство построения условно достаточной, но далеко не «полноценной» картины мира, реально не выходящей за пределы редуцированной схемы взаимосвязи внутри лишь комплекса параметров. Потому прежде чем предпринять попытку представления ряда предложений и оформления наших идей в отношении собственно «предмета» физического познания, мы уделим внимание предмету онтологической интерпретации столь существенной для физического познания практики оперирования параметрами.

Первое, с чего здесь следует начать - тот факт, что физическое познание приводит к образованию далеко не однородной коллекции параметрических представлений. Тогда начать анализ такого разнообразия следовало бы с обретения понимания смысла и предназначения такого отдела данной коллекции, в которой любой ее экземпляр предполагает получение посредством применения простейших методов сопоставления - наиболее простых приемов познания «из числа простейших». Такого рода параметрические характеристики подобает определить как «нединамические», определив следом, что означает понятие «получение значения» такого параметра и в чем состоит операция его фиксации? На наш взгляд, совершение этой операции и есть образование неизменных средств сопоставления, относительно которых определяется нечто значение, позволяющее соизмерение. Так, в наиболее простом случае или случае превышения измеряемым значением размеров измеряющего эталона, последний каким-то образом посредством повторения и позволяет приложение к подлежащему измерению. Например, эталон длины допускает последовательное приложение к измеряемой длине, эталон массы, воспроизводимый в определенном количестве экземпляров, уравновешивает измеряемый груз. Природа такого рода эталона - нечто в обязательном порядке пригодный для ситуативного упорядочения (утилизации) физический (материальный) объект. Даже если, скажем, величина расстояния (длина) определяется как «длина, равная k длины волны в вакууме излучения… », то и здесь функционал средства компарации предполагает отождествление с физическим объектом «величина расстояния между двумя пучностями волнового процесса». Нормативу нединамического параметра, таким образом, и доводится означать действительность такого физического феномена, для которого некоторым образом открывается возможность исполнения функции средства отождествления части некоторого другого феномена. Итак, в «нединамической» ситуации физика не выходит за пределы феноменального мира за исключением осуществляемой над подобным миром счётной рационализации, и если речь идет о нединамическом параметре, то единственно возможным для нее решением и обращается выделение некоего феноменально данного основания, далее обращаемого в основание последующего практически исключительно математического упорядочения. Как нам представляется, подобное понимание настолько очевидно, что не стоит даже рассматривать те оценки, что предлагает непосредственно физика. Но точно также настоящая оценка невозможна и вне дополнения, что нединамический параметр вряд ли допускает выделение вне фиксации стационарного объекта или стационарно воспроизводимой ситуации.

Однако анализ проблемы нединамического параметра вряд ли следует понимать полным, если не прояснить существа нематериального геометрического способа разбиения эталона, где в качестве примера мы ограничимся анализом особенностей эталона длины. При этом - что можно обнаружить на примере наиболее частого случая, физический объект либо его характеристика будут предполагать сопоставление не с физическим объектом, но с нанесенными на другой физический объект «метками» (рисками). Начать же данный анализ тогда и подобает представлением аргумента, что, по существу, здесь не столь существенно как именно физически реализованы подобные «риски» - или посредством дополнения объекта, служащего средством сопоставления, новыми частями или создания в нем особых «лакун» (изъянов). Существенным здесь дано обращаться иному, - а именно, способу изменения некоторого объекта, собственно и позволяющему его дополнение инструментарием сопоставительного функционала, допускающим возможность исключительно физического способа реализации. Две смежные метки или риски создают, быть может, не самостоятельную часть, но самостоятельный элемент или участок такого объекта, который в смысле своего бытования физически действителен как такого рода элемент или участок. В таком случае и самой идее развиваемой нами концепции эталонов не следует ограничиваться объектами в целом, но в равной мере допускать возможность использования как собственно физических объектов, так и приравненных к ним в смысле функционала сопоставительной операции их вполне материальных феноменально самостоятельных элементов и частей. Инструмент отождествления, несмотря на его включение в некоторую не подлежащую расчленению физическую систему и придание зависимого статуса, все равно представляет собой форму физической организации. Здесь также уместна и мысль о дополнении настоящего рассуждения тем замечанием, что и раствор циркуля на определенный угол также допускает понимание вполне действительным физическим объектом.

Огл. Признательность Пруткову: «дорог мне вожделенный покой» …

Только что полученные нами выводы уже достаточны для избрания предметом исследования равно и спекулятивной специфики функционального предмета динамического параметра, но в подобном выборе мы все же позволим себе следование идее проведения такого исследования посредством условного «обзора» ряда оценок, определяемых как таковой физикой. Если прибегнуть к такому фундаментальному источнику физических представлений, как «Физический энциклопедический словарь» (ФЭС; 1960-66), то содержащаяся там словарная статья «Динамика» производит понятие динамики от формулируемого на философском уровне понятия движения. Далее статья обращается к рассуждению о причинах, источниках и носителях динамики, но не предлагает своих формулировок ни проблемы онтологической специфики, ни проблемы особенных методов регистрации динамики, что позволило бы определение характеристик, что, согласно известному принципу К. Поппера, позволяли бы фальсификацию динамики. Предпринимать же анализ фактически обобщившего физическое понятие «динамика» типизирующего понятия движения мы совершенно не намерены, поскольку предполагаем определение здесь не общей нормы, но не более чем критерия отличия динамической характеристики от не динамической. Тогда последующему анализу представленных в нашем источнике оценок, в том числе и ссылок, указываемых статьей «Кинематика», дано привести наше рассмотрение к предмету столь важного физического представления как принцип «системы отсчета»:

Если же вслед данному свидетельству обратиться к содержанию статьи «Скорость», и прочесть, что последняя «равная v = dr / dt, где r – радиус-вектор точки, численно v = ds / dt, t – время» (ФЭС, т.4, с. 549), и пройти в обратную сторону по цепочке от ссылок, предлагаемых в статье «Скорость», то мы получим следующее. Данное расследование вновь возвращает нас к предмету называемой «система отсчета» модели, позволяя понять, что скорость не более чем описывает движения, совершаемые «точками или телами по отношению к данной системе отсчета» (ФЭС, т.2, с. 363), то есть, опять-таки по отношению других тел.

На наш взгляд, приверженности физики подобным посылкам, несколько далеким от подобающей вразумительности, доводится исключить и возможность задания принципиальных начал различия динамики и статики, пожалуй, за исключением одной такой возможности. Подобной в некотором отношении «нечаянной» идеей различия динамики и статики и правомерно признание понимания статики равновесием механической системы, что, в свою очередь, понимается состоянием, «при котором все точки механической системы находятся в покое (курсив наш – А.Ш.) по отношению к рассматриваемой системе отсчета» (ФЭС, т.4, с. 262). Итак, согласно физике, «покой» определенно исключает представление в том или ином собственном роде, или, если выразить эту мысль словами песни, он нам «только снится», а потому и не предполагает адресацию представления о предмете «покоя» к чему-либо, позволяющему признание как бы «началом» покоя. Если же здесь тогда и нам самим пойти на риск построения рассуждения, хоть как-то способного содействовать беспомощному физическому пониманию, тогда условность по имени «система отсчета» и заслужит определение, что и представит ее как онтологически неполную (потому, что «открытую для расширения») комбинацию связей, объединяющих материальные тела «находящиеся в покое». Кроме того, нам также не избежать констатации, что физика пренебрегает обязанностью придания понятийной формы ее представлению о динамическом параметре, утверждая, что скорость есть «основная кинематическая характеристика» (ФЭС, т.4, с. 549), а кинематика - есть движение, то есть нечто, выведенное в качестве философской категории, иными словами, норма, не предполагающая возможности разложения.

Тем не менее, открывшееся здесь в известном отношении «онтологическое фиаско» физики не подобает расценивать как препятствие собственно философскому рассмотрению предмета отношений, характерных категории, определяемой под именем «виды двигательной активности». На наш взгляд, физика определенно не видит возможности определения некоей формы или формата кинематики в статусе основания, обязательно подводя под подобное построение и стороннее основание в виде статической системы. Отсюда и нам самим, если не касаться проблемы, в какой мере такого рода статическую систему и подобает расценивать как факт физической действительности, следует обратить внимание на обстоятельство, что в смысле логики модели другая логика модели просто физически неприемлема. И здесь из, возможно, что и парадоксального физического моделирования напрашивается такой онтологический вывод: констуитивные представления физики непременно предполагают их приведение к виду двояко базированных - одновременно определяемых ситуацией абсолютности движения, и - принципами моделирования, согласно которым модели начального уровня обязаны отвечать требованию сведения к минимально возможному объему связей. Как показывает наш обзор непосредственно представлений физики, подобному требованию и отвечает «система фиксации положений и синхронизированных часов», то есть не скоростей, ускорений, поглощений, замещений и т.п., а именно положений, то есть недвусмысленно статических характеристик. Скоростям же и замещениям дано обрастать и несколько большим в сравнении с положениями числом связей по причине включения в такие схемы двух, - как начального, так и конечного положений. Одновременно подобное философское истолкование также подобает признать невозможным и вне констатации, что отождествление математического дифференциального представления скорости в статусе выделяющего «лишь единственное положение» также не обеспечивает представительства «динамики в качестве нечто изначально редуцированного». Претензию дифференциальной характеристики динамики на статус «онтологического основания» систем, относимым к онтологическому классу «состояний» потому и подобает отвергнуть, что подобная характеристика, хотя, в конечном итоге, она и удовлетворяет «лишь маркеру положения», свое определение непременно и находит в последовательности убывающих значений разницы положений. То есть и дифференциальная характеристика пусть не прямо, но проективно и ассоциативно также подразумевает наличие разницы положений.

Тогда единственно возможное продолжение настоящего рассуждения - уточнение статуса «статической модели», приобретаемого ею в силу способности представлять собой «физическое основание». «Статическая модель» представляет собой вовсе не проекцию мира физической действительности, но проекцию собственных принципов логики модели, где система, лишенная, в отличие от «динамической модели», «неотъемлемых модальных» связей, любым образом предполагает отождествление как более простая. То есть статическую систему и подобает расценивать как требующую для себя только лишь порядка задания посредством «ее самой», когда динамическая, в дополнение к заданию «ее самой», потребует задания и посредством отождествления набором «неотъемлемых модальных» связей. А отсюда существующий на сегодняшний день корпус физики даже в принципе не позволяет упрощения до просто «прямого, хотя и сложного» представления о физической действительности, и физическое представление и подобает расценивать не иначе, как комбинацией разноадресных констуитивов.

Огл. Онтологическая модель формата «динамический параметр»

По существу, всего лишь признание неудовлетворительной той попытки, в которой физическое познание своими силами пыталось определить базисные констуитивы физики, - уже достаточное основание и для нашей попытки построения онтологически состоятельного определения динамического параметра. Но прежде, чем обратиться к совершению такой попытки, нам следует предварить ее развернутым сравнением онтологических специфик арифметического «разностного» и дифференциального «мгновенного» значения динамического параметра. Тогда, если допускать возможность формирования показателя «мгновенного» значения динамического параметра без соответствующей «предыстории», наделяя его спецификой средства фиксации лишь соответствующего «среза», то на такой основе и возможно то допущение, что построение такого рода квалифицирующей нормы - уже достаточное основание для дисквалификации такой характеристики как определяющей нечто «динамическое». То есть - построение подобного рода «среза» - это и такого рода способ задания характеристики объекта, когда само существо данного способа - прямое препятствие в возможности осознания специфики, что подобное представление прямо исключает любую возможность демонстрации способности объекта бытовать как хотя бы в чем-либо допускающим противопоставление течения времени и тождественности существования. Но если это так, то такого рода «срезу» равно доводится утратить иллюстративность и в части способности обнаружения изменения, происходящего либо в отображаемом объекте, либо обращаемого на отображаемый объект. Онтологически же любого рода динамический параметр непременно предполагает отнесение не только к коллекции свойств объекта, как фиксируемого в полноте присущего ему содержания и объема связей, но и отнесение к предмету свойств изменения, протекающего в объекте или определяемого как производимое над объектом. Если же предметом рассмотрения и определено изменение, то последнее, по минимуму, непременно неотделимо и от следующих двух состояний - «бывшего» и «ожидаемого», и, следовательно, и собственно конституция прецедента изменения и предопределит первичность «разностного» представления перед любым получаемым в любом нераспространенном срезе исходящим из некоей редукции «мгновенным» представлением. Здесь равно не подобает пренебречь и той существенной составляющей, что «мгновенное» представление дано отличать и его собственной онтологии, что мы не намерены рассматривать как по причине особого характера и само собой подобной проблемы, так и в силу обращения нашего интереса лишь на анализ «базисного» формата. Как таковой же «базисный» формат, как нам довелось убедиться, дано формировать вовсе не мгновенной форме обустройства, но - любым образом нечто «разностной» форме.

Далее в развитие той «логики», что получила применение в настоящем анализе, равно возможно и допущение, что онтологический формат динамического параметра связан с фактом изменения в составе или связях объекта и изначально образован сопоставлением состояний (states) «было» и «получилось», или двух положений, отмечаемых их собственной непротяженной локализацией во времени. Отсюда возможно принятие тогда и следующих допущений: одного, говорящего о возможности распределенного (множественного, синтетического) представления изменяющейся характеристики, и второго, вводящего условие равномерности континуального распределения меняющегося значения характеристики во времени. Более того, методу выделения характеристики, определяемой в качестве «динамической» дано предполагать и ту реализацию, что означает применение следующей пары измерителей: не отождествленной с течением времени, и измерителя, относимого к «нормализованному» течению времени. В таком случае, если индифферентный ко времени инструмент измерения позволит признание определенным выше оператором измерения нединамического параметра, то, в первом приближении, и динамическая характеристика будет представлять собой соотнесенный результат двух операций фиксации: операции выделения хотя бы двух позиций фиксации нединамического параметра и отслеживающей первую операции снятия показаний счетчика времени.

Огл. Наложение на динамическую характеристику «поправки места»

Но если наше рассуждение о нединамическом параметре пока не учитывало свойств места, то далее отсутствию такого решения дано уже составить и прямое препятствие для упорядочения наших предшествующих выводов. Потому для настоящего анализа неизбежно рассмотрение предмета теперь и нечто значимых условий, влияющих на определение таких динамических характеристик как «скорость варки супа» и «скорость вращения волчка». Каждую из указанных здесь характеристик дано отличать и такой специфике, как допустимость для нее пренебрежения «свойствами места», что и возможно по той простой причине, что пространственное размещение как претерпевающей изменение системы, так и системы регистрации фактически не предполагает его изменения от момента «было» к моменту «получилось». Если такого рода явления и порождают проблему синхронизации изменения и его измерителя, то эти проблемы мы будем полагать несущественными. И тогда иного рода положению дано иметь место в случае, когда предмет изменения или полностью образован или каким-то образом основан на изменении пространственного положения. Тогда здесь и появляется проблема влияния изменения в конфигурации места совершения изменения на возможности средств регистрации. Как предполагает физика, что мы и наблюдали выше, простейшим решением подобной проблемы и доводится предстать снабжению всех значимых для регистрации точек синхронно отсчитывающими время часами. Таким образом, предлагаемая физикой идея и обращается идеей задания некоторой остающейся за рамками решаемой задачи практики поддержания синхронности работы часов. Для онтологии же, как мы понимаем, существенно следующее: на уровне динамических характеристик, как минимум, возможно признание двух классов такого рода характеристик. Получение одной группы таких характеристик возможно благодаря поддержанию связи синхронизации между местом изменения и системой измерения, получение других – лишь в силу поддержки, предоставляемой системой, поддерживающей идентичность процедур фиксации характеристик поверх изменения ситуативного контура. В таком случае, давая, в определенной мере, и волю эмоциям, мы и позволим себе утверждение, что тем более столь высокий уровень синтетичности динамических характеристик будет исключать их отождествление то и в значении основных с позиций логики модели. Более того, подобное понимание, вознаграждает нас и рядом существенных онтологических выводов. С одной стороны, одним из источников, порождающих в смысле логики модели характеристику динамического параметра, прямо правомерно признание нединамического параметра. С другой стороны, динамический параметр невозможен вне введения измерителя времени и, либо отождествления такого измерителя как единственного и беспроблемно налагаемого на (физический) мир в целом, либо - создания, пусть в форме феноменов, группы подобных измерителей, непременно составляющих собой полные аналоги, если определять их с позиций протекающих в них циклических процессов. Равно же динамический параметр будет отличать от нединамической характеристики и такая его очевидная особенность, как совершенно иной ситуативный контур, или обязательности выделения в нем, здесь неизбежна подобная тавтология, и особого признака «событие выделения». Доводами, подтверждающими такую оценку, и обращаются приводимые нами примеры регистрации конкретных значений динамических характеристик: либо удачная возможность применения фиксированной системы регистрации, либо - обращение к услугам специфических «средств соизмерения». Динамический параметр, если и следовать условной «логике» его модели, или - судить о нем в модальности предмета фиксации, непременно и предполагает обременение значимо большим объемом сложности, если попытаться сопоставить формат такого параметра с нединамическим форматом.

Огл. В чем отличие физического казуса и динамического параметра?

Теперь нам подобает предпринять анализ предмета различий, что пролегают между физическим казусом и динамическим параметром, причем начать его не помешает с указания, что все ранее рассмотренные физические нормы не определялись здесь на положении нечто «налагающихся» норм. В таком случае, если последовать предложенному Барри Смитом принципу, выражающему собой фундаментальную посылку теории познания, то определение физических норм и предполагает тот «ошибочный априоризм», что и представляет их не иначе, как «прямые» продукты систем регистрации, хотя основание даже простейшей измеряемой динамической характеристики непременно образует математическое соотнесение. В нашем понимании, если употреблять лишь одну систему мер, то нединамический параметр следует характеризовать как допускающий «единственно возможную для него» фиксирующую комбинацию, когда динамический - как знающий и возможность математической оптимизации при взаимной сократимости реально измеряемых значений числителя и знаменателя. Такого рода специфика физических параметров как образующих сложные межпараметрические связи и сводимых один к другому на положении фрагментов составляющей содержание современной физики картины параметрических форматов, в конце концов, и позволяет обращение комбинации таких параметров некоей физически выстраиваемой каузальной композицией. Если это так, то одной из решаемых нами задач и подобает предстать оценке перспективы ответа на вопрос о способе, посредством которого физическое познание мыслит подобные каузальные композиции, формируя их посредством построения столь свойственных для присущих ему представлений «картин сочетания» ряда определяемых параметров. Чтобы прояснить себе природу подобной возможности, мы, опять-таки, используем традиционный источник ФЭС. Но чтобы излишне не погружаться в предмет содержащихся там изысканий, мы ограничимся лишь кратким экскурсом. Если картина определенного физического представления такова, что физика понимает возможным ограничиться выделением параметров, то она тогда достаточно редко прибегает к описанию казуса. Но если её практика встречает ситуацию, явно не предполагающую осознания вне описания казуса, поскольку, в частности, корпус физических представлений еще не выработал неких параметрических схем, то физическая наука вынуждена применять здесь приемы неуклюжего вербального моделирования. В данном отношении любопытный пример такой ситуации дано составить собой и словарной статье нашего источника ФЭС «Взрыв», кроме того, обнаруживающей и картину элементарных способов синтеза такого рода иллюстрации. Явление «взрыва» словарная статья и определяет посредством феноменальной картины «внезапного изменения физического или химического состояния вещества, сопровождающегося крайне быстрым превращением (выделением) энергии, которое приводит к разогреву, движению и сжатию продуктов Взрыва и окружающей среды, разрушению и разбрасыванию» (ФЭС, т.1, с. 258). Тем самым средством описания физического явления «взрыв» и обращается условность, еще не предполагающая выражения посредством комбинации задаваемых и вычисляемых далее параметров, но непременно сводимая к простой феноменальной данности, просто вдобавок располагающей и некими характеристиками, доступными для выполнения измерения. Тем не менее, физика, обращаясь к описанию процессов, достаточно близких взрыву по физической конституции в данной ситуации уже предпочитает миграцию в направлении способа задания параметров, что и показывает предлагаемое ею рассмотрение специфики эффекта «Самовоспламенения», т.е. специфического «Теплового взрыва». Здесь физике уже доводится рассуждать о параметрах либо «изменения концентрации n активных центров (радикалов)» (ФЭС, т.5, с.458), либо об «увеличении скорости реакции с ростом температуры» (там же). Напротив, «взрыв», допуская понимание изменением, крайне дестабилизирующим вмещающую его среду, в смысле порождающей его причинности все же обозначается посредством картины, где после прохождения неким параметром некоего порога и совершается переход течения процесса к обстоятельствам образования особенного явления «взрыв». Таким образом, в подобной схеме сторона причинности и получает описание то и в формате эволюции параметрически характеризуемых условий, а сторона последствий - посредством лишь представления картины явления. Если же не придавать значения последнему аспекту, а именно раскрываемого посредством картины лишь некоего явления объема последствий, и построить понимание казуса «теплового взрыва» лишь в виде комплекса причинности, то, очевидно, физический казус и подобает расценивать как допускающий представление в формате характеристики течения процесса или взаимосвязанных процессов. Причем отображаемые подобной картиной процессы допускают отображение не в облике некоего явления, но посредством задания неких значений параметров, собственно и отражающих характер протекания процессов. При этом на том историческом этапе развития физики, которому принадлежит используемый нами источник, условия трансформации одного процесса в другой фактически и определялись лишь эмпирически, на основе установления «констант скорости зарождения, разветвления и обрыва цепи», либо на основе установления «газовой постоянной» и «коэффициента теплоотдачи» (ФЭС, т.5, с. 458). Здесь для физики казус обращался либо нечто воплощенным в типологию течения процесса изменением, либо, напротив, - виделся своего рода «самопроективным» изменением, то есть таким изменением, когда изменение, воплощенное в течение процесса не только изменяло некие состояния, но обращалось и изменением характера протекания процесса. Способом же фиксации этих изменений физика и предпочитала понимать не воспроизводство облика некоего явления, но непременно и построение параметрической схемы такого рода зависимостей или связей. При этом если изменение носило характер монотонного или равнопеременного, то в его описании физика удовлетворялась прямыми или налагающимися динамическими параметрами, но если оно оказывалось самопроективным, тогда физика прибегала к эмпирически найденным и представленным в математической форме критериям ограничения или вносимым поправкам - коэффициентам. При этом, чему подобает уделить особое внимание, мы анализируем лишь случай коэффициентов, актуальных в смысле течения процесса, когда другого рода коэффициенты просто представляют собой средства согласования системы мер (например, коэффициент пропорциональности закона Кулона). Основываясь на высказанных соображениях, и опираясь пока на один лишь рассмотренный нами пример, мы и позволим себе утверждение, что, в простейшем случае, собственно динамический параметр и равнозначен физическому казусу.

Но и дотошный анализ вряд ли позволит его построение на основе рассмотрения только лишь единственного примера, и тогда нам подобает обратить внимание и на ряд других такого рода примеров. Тогда исследуя все тот же источник, мы обратим внимание и на словарную статью «Максимальная работа». Данное понятие служит в физическом познании для отождествления неких «переходов», совершаемых «в теплоизолированной системе» или «в термостате». Из формулировки данного понятия следует, что «если при этом объем остается неизменным, то Максимальная работа равна изменению свободной энергии, если неизменно давление, то Максимальная работа равна изменению термодинамического потенциала» (ФЭС, т.3, с. 126). Как таковому же понятию «максимальная работа» дано представлять собой формулировку концепции, объясняющей условие необратимости реальных процессов, чье значение работы непременно меньше максимальной. Тогда, под углом зрения задачи предпринятого нами анализа, какой именно смысл и заключает собой физический концепт «максимальная работа»? Этот концепт и подобает расценивать как образец принятой в науке практики иллюстрации момента изменения при помощи задания позиций «энергия» и «потенциал», относящихся к типу суммарных или накопительных параметров. Здесь для описания ситуации получения некоторого эффекта используется не моделирующая схема «воссоздания течения» процесса, но средство его представления в виде простой альтернативы, связывающей состояния «было» и «наступает». Тогда в отношении данного примера и правомерно согласие с тем, что физический казус имеет место, но выстраиваемая наукой картина пренебрегает здесь динамическим описанием. Тем не менее, следует обратить внимание не только на аспект, что в определении «максимальной работы» наш источник применяет оборот «работа, совершаемая», но и на аспект, что наличествующие в научном описании состояния «было» и «наступает» разнесены лишь во времени. Подтвердить же такую оценку способно и то обстоятельство, что как «теплоизолирующая система», так и «термостат» означают локализацию теплового носителя не в чем-либо, но именно в пространстве. Отсюда «физический казус» относительно созданных наукой «физика» средств интерпретации и подобает мыслить не просто каким-то единичным понятием, но классом понятий, объединяющим собой все виды физических представлений, обозначающие замкнутые (закрытые, неразделимые) случаи смены одного состояния другим на протяжении некоторого периода времени. (Здесь лишь необходимо пояснение, что подобное «замыкание» допускает признание и «равным бесконечности».) Для модели континуального (безразрывного) мира динамический параметр всегда будет представлять собой подобного рода случай. К этому следует добавить, что в необходимом нам философском смысле вполне достаточно и настоящего представленного нами вывода. Однако ради большей ясности мы рассмотрим и дополнительный пример, в частности, словарную статью «Динамометр», объясняющую специфический предмет «прибора для измерения величины силы». Это устройство, конечно же, не позволяет определения в качестве «казуса», но позволяет понимание местом или комплексом условий, благодаря которым и развивается некий казус. В динамометре «деформация пружины или трубки, пропорциональная сжимающему усилию, регистрируются тем или иным способом» (ФЭС, т.1, с. 572). Далее, поскольку наш источник был составлен еще до зарождения цифровой эры, «диаграмма усилий» записывалась на бумагу или отображалась на экране осциллографа, то есть регистрируется посредством использования средств визуализации, позволяющих наложение линейной шкалы или сетки координат. Динамометр, если он и предназначен для фиксации ситуации динамического равновесия внешне приложенной силы и реакции входящего в данное устройство эталонного источника сопротивления, определяет предел возможностей извлечения полезного результата при создании в некоторой среде условий реализации определенной активности. Мы говорим об этом, пользуясь нашими собственными выводами, полученными в работе «Деизолирующее вмешательство – инициатор события кинетического выброса», поскольку используемый нами источник не приводит каких-либо определений физического понятия «динамическое равновесие». Опять-таки, казус функции динамометра представляет собой казус достижения развитием ситуации некоего предела, в условиях которого для некоторой активности наступает состояние «максимума полезного результата». Таким образом, казус динамометра и подобает расценивать как сложный процесс, реализующий динамику («показания динамометра»), отображающую воздействие некоторой другой динамики на некое окружение, замыкающее или гасящее эту вторую динамику. Тогда теперь уже в смысле причинной модели присущую динамометру динамику и подобает расценивать как метадинамику, что, тем не менее, не изменяет общего принципа предметной формализации физического казуса как «изменения, совершающегося за некоторое время». В итоге и как таковой настоящий анализ динамического физического параметра и подобает расценивать не только как позволивший определение природы, но обнаруживший и некий диапазон средств параметрического представления, используемых физическим знанием для представления казуса.

Огл. Пределы физического казуса, определяемые его типологией

Насколько нам дано судить, полученное выше представление о природе физического казуса - уже достаточное основание для рассмотрения известного утверждения «скорость света постоянна». Поскольку, как нам удалось определить, динамический параметр сам по себе наделен предметным качеством «казуса», то какую именно специфику и доводится обнаружить некоей объявляемой «единственной» или, лучше, здесь нам подобает ограничиться пока лишь следующим общим пониманием, «достаточной» возможности воспроизводства казуса? Обратимся в таком случае к анализу возможностей, открывающихся при знакомстве с таким общеизвестным физическим казусом как «лабораторный маятник на нежестком подвесе». Эта традиционная и достаточно прозрачная «сугубо механическая» физическая модель, непременно понимается физикой, как строго очерченная границами событийно неизменного казуса. Однако нам сразу же следует оговориться, что наше рассуждение не будет придерживаться строгих рамок известной физической модели «Математический маятник», и мы позволим себе понимать маятник просто системой обращения одного вида механической энергии в другой. Однако то, что традиционная форма данной модели привязана к определенному казусу, не мешает нам взглянуть на эту модель и с позиции определения обстоятельств, нарушающих «условия существования», необходимые при ее реализации. Тогда вообразим, что нас интересует возможность определения предельной частоты колебаний, допускаемой для данной системы. Сразу оговоримся, чуть ниже прояснится смысл данной оговорки, что существует техническая возможность, мы не будем вдаваться в детали, беспрепятственного совершения грузом на нити движения, в смысле вектора гравитационного поля, не только ниже точки подвеса, но и выше этой точки. Итак, следует признать возможность двух разных способов подвода энергии к маятнику, посредством сообщения ему, в одном случае, кинетической и, в другом, потенциальной энергии. Но, опять-таки, для простоты анализа мы исследуем лишь способ сообщения кинетической энергии. Поскольку с увеличением частоты колебаний маятника возрастает и скорость движения груза, то нам необходимо кинетическим способом сообщить маятнику как можно большую скорость. Для этого нам следует вложить в наш «толчок» груза как можно больше энергии, поскольку скорость и энергия связаны формулой кинетической энергии E = mv²/2. Но и в зависимости от материала изготовления груза, возможно, что и уровень такой энергии достигнет величины, что некоторая ее часть будет гаситься и вполне возможным в таких обстоятельствах разрушением материала груза. Если мы преодолеем данное ограничение, и сообщим нашему маятнику столько энергии, что величина его центростремительного ускорения превысит величину ускорения свободного падения, то исчезнет собственно исследуемый казус: удерживаемый нитью груз станет вращаться вокруг точки закрепления по круговой траектории. Превосходная иллюстрация этого перехода – сильное раскачивание (некоторых типов) садовых качелей до значения скорости, необходимой для перехода на круговое движение. Если наше любопытство побудит нас исследовать подобную ситуацию и дальше, то ничто не помешает нам нарастить энергию подобной вращающейся системы до положения, когда центробежная сила достигнет величины, превышающей предел прочности нити. Простая иллюстрация, как оказалось, уже достаточна для прояснения следующего любопытного момента: одно только элементарное знание физики уже допускает понимание, определяющее физический казус ограниченным не только конструктивным и технологическим (т.е. свойствами применяемых материалов и сред), но и ситуативным пределом. Выход ситуации за рамки некоторой конфигурации обуславливает либо срыв некоего процесса, либо, в силу наличия соответствующих условий, переход первоначальной ситуации в следующую ситуацию, в известном отношении позволяющую понимание модифицированной формой первой ситуации. Как предполагает автор, физика пока не знает какой-либо модели, что, в интересующем нас смысле, могла бы расцениваться как нечто общая теория казуса. Во всяком случае, наше практическое знакомство со спецификациями электронных компонентов, от электромеханических реле до полупроводниковых элементов, прямо показательно в отношении, что характеристики вольтамперных и частотных пределов работоспособности подобных устройств непременно определены в статусе лишь эмпирически находимых зависимостей. В то же время нам хотелось бы обратить внимание на бесподобную способность обращения иллюстрацией проблемы «казуса» тех же электромеханических реле, ограниченных по скорости совершения операций замыкания и размыкания параметрами механической системы. Существующая номенклатура таких реле выделяет среди них простые коммутирующие, воспринимающие частоты переключения не более 1 Гц, импульсные, работающие со скоростью где-то до 20 Гц и поляризованные, с ограничением скорости переключения примерно в районе 100 Гц. Импульсное реле повторяет конструкцию простого коммутирующего, но конструктивно требует изменения ряда деталей и применения при изготовлении более совершенных материалов. Поляризованное реле – совершенно иная конструкция механической системы, наделенной вместо одного у простых реле двумя механически стабильными состояниями. В таком случае наш анализ и подводит нас к следующему выводу: физический казус следует понимать стереотипной последовательностью порядка течения изменения, заданного с учетом возможности отклонений, несущественных в смысле природы системы физических связей, собственно и отождествляемых с данным казусом. Существом же такого рода природы тогда и правомерно признание, если, скажем, рассматривать случай совершения движения, те же изменение направления движения и формы его траектории, но не пределов диапазона возможных значений скорости. Тогда предпочитаемый нами в качестве примера маятник и позволит признание казусом, для которого всегда возможен момент полного обращения кинетической энергии груза его потенциальной энергией. Когда же в подобном «маятнике» реализуется возможность сохранения грузом некоторой величины кинетической энергии и в момент достижения грузом абсолютного в такой системе максимума потенциальной энергии, то и данная система, прежде соответствовавшая всем признакам «маятника», уже позволяет определение системой «кругового вращения груза».

Огл. Наивная идея создания каузальной картины «потока излучения»

Теперь, достигнув на материале довольно простых примеров, охватывающих круг механических явлений некоторого понимания существа такой условности как «физический казус», мы предпримем попытку сопоставления специфики, заданной нашим онтологическим пониманием физического казуса, со спецификой, за которой скрывается физическое понимание параметра некоторой физической среды «скорость света». Напомним, что данный феномен физика рассматривает не в формате динамического параметра изолированного явления «видимый свет», но предпочитает расценивать такую характеристику распространяющегося электромагнитного поля как некоторую физическую самодостаточность. При этом следует обратить внимание, физика не располагает строгой теорией «форм существования» поля, выделяющей различные, здесь допустима и такая отчасти произвольная оценка, статические и динамические конгломераты поля. Поэтому мы прибегнем к некоему допущению и позволим себе отождествить «скорость света» всего лишь в качестве признака существования электромагнитного поля. Следом же мы вновь прибегнем к помощи нашего традиционного источника и обратимся к рассмотрению ряда аспектов представленной там словарной статьи «Дисперсия». Данный материал и знакомит нас с утверждением, что «атомы и молекулы вещества по-разному реагируют на электромагнитное поле световой волны в зависимости от того, насколько близка частота световой волны к собственным частотам атомов или молекул (резонанс)» (ФЭС, т.1, с.596). Не забывая тогда о подобном существенном моменте, там же мы можем выяснить и следующий смысл нормы «скорость света», представляющей собой …

Из сопоставления цитат с очевидностью следует, что осмысление приведенных здесь физических представлений все же подобает начать с рассмотрения условия обязательности фиксации данного казуса именно в незаполненном (или относительно незаполненном, см. нашу работу «Послойный анализ») пространстве. Для характерных нашему источнику физических моделей вакуум «виртуально заполнен», хотя, например, как показывает статья «Поляризация вакуума» таковы и некоторые другие материалы, поскольку подобного рода модели непременно указывают на «образование вблизи (курсив наш – А.Ш.) заряженной частицы распределенных в объёме заряда и тока» (ФЭС, т.4, с.137). Мы откажемся от анализа столь сложных и далеко продвинутых физических представлений и ограничимся вопросом о возможности существовании формы физической действительности, - нам безразлично, является ли она продуктом возмущения среды (например, «виртуальных фотонов» и т.п.) или эмиссионным выбросом, - допускающей оценку равно и посредством отождествления различными пространственными позициями на протяжении промежутка времени. Описываемые в нашем источнике методы измерения скорости света любым образом основаны на показаниях, прямо удостоверяющих, «совпадают ли максимумы света с максимумами или минимумами чувствительности [синхронизированного приемника]» (ФЭС, т.4, с.550). Далее же, поскольку нам довелось выявить и три различных предела ограничения казуса, это решение откроет для нас и возможность исследования характера влияния каждого из них на данный феномен. В смысле конструктивного условия распространению света препятствует поглощение. Как таковое же явление «поглощения» предполагает следующее определение:

Как можно понять из приведенного свидетельства, данный принцип не вступает в противоречие с физическим условием помещения света на положении носителя его «собственной» скорости тогда и в нечто пустое пространство. Отсюда спецификой «конструктивного условия» для казуса «скорость света» и правомерно признание возможности распространения света вне реакции поглощения или переизлучения, способного как-то расширить рамки явления «распространения света». Поглощение в таком случае полностью останавливает распространение излучения, а переизлучающая среда, как мы позволим себе предположить, не ограничиваясь поглощением, использует высвобожденную энергию на формирование собственного (возможно, отраженного) излучения. Несколько сложнее обстоит дело с «технологическими» возможностями распространения света, поскольку, как можно понять, помимо пустого пространства свойство проницаемости для света отличает и особые материальные формы «прозрачной среды». Но здесь следует принимать во внимание, что истолкование физикой проблемы «прозрачности» сплошных (несжимаемых) сред представляется нам одним из наиболее неясных мест нашего источника ФЭС. Тогда первое исходящее от нас замечание в адрес предлагаемых там оценок - просто констатация, что словарная статья «Прозрачность» - это описание лишь геометрической основы явления «прозрачности» плюс описание методов измерения степени прозрачности, но не описание механизма пропускания поля некоторой вещественной средой. Одной данной особенности уже достаточно для порождения массы очередных вопросов: от вопроса о причине прозрачности любых веществ в составе «тонкого» слоя (считанные тысячи молекул) до специфики выделения прозрачности в «толстом» слое вещества только у диэлектриков. И это - не принимая во внимание специфики спектральной избирательности все тех же наделенных прозрачностью сплошных сред! Если физики не удостаивают читателя сообщением сведений о столь существенных признаках, то вряд ли от них следует ожидать и анализа механизма прозрачности плотных сред. А подобный механизм, если исходить из названных нами специфических черт «толстого слоя» прозрачного вещества, может быть основан и на эффекте сохраняющего вектор распространения излучения переизлучения. Возможно, здесь же подобает рассмотреть и способность экранирующих преград, наблюдаемую в случае радиоизлучений, с одной стороны представлять собой и препятствие на пути радиоволн, и - представлять собой равно и источник их вторичной эмиссии. Данные особенности только подтверждают правоту физики, нарочито помещающей «скорость света» в пустое пространство. Возможно, что о веществе следует говорить как о «вытесняющем» поле и, одновременно же, упорядочиваемом полем. Однако нам не следует предлагать собственное решение проблем физики, сколько следует отметить, что пока физика не стремится к построению единой модели, которая в интересующем нас смысле допускала бы понимание в качестве «технологического условия» для физического казуса по имени «скорость света».

Тогда и еще большую степень сложности следует ожидать от наиболее существенного в смысле поставленной нами задачи анализа «ситуативного условия» физического казуса распространения света, поскольку во времена написания нашего источника, 50 лет тому назад, подобного рода модели переходов или еще не строились или не занимали положения общепринятых экспериментальных и теоретических моделей. В наше время здесь вполне возможно указание и на некоторый прогресс в данном отношении, в частности, следующий из развития представлений о максимально возможной для когерентного светового пучка (импульсной) плотности энергии (в лазерах). Но мы намеренно используем вполне определенный источник, где показываемой физической картине мира уже придана энциклопедическая обстоятельность, и потому ограничим анализ предлагаемыми им оценками. Казалось бы, анализ подобной проблематики должен присутствовать при обсуждении проблемы потока поля, но нет, статьи «Поток излучения» и «Магнитный поток» не говорят о «потоке поля» как о явлении. В данных материалах обсуждается проблематика способа измерения плотности потока, но не физические характеристики, например, крайнего рассеяния и концентрации такого рода потоков. Поэтому нам не остается ничего другого, кроме как предпринять попытку использования аналогии, подбирая картины физических казусов, в которых интенсивность ограничена либо с одной, либо с двух сторон. Здесь сразу следует высказать наше сожаление по поводу отсутствия у нас разумного источника по теории радиоприемных антенн; мы будем думать, что собственно «усиление» т.н. активных приемных антенн основано на снижении в антеннах подобного типа рассеяния наведенной индукции, и, возможно, наложения интенсивностей поля, взятых в нескольких точках съёма. То есть принципиальный метод «усиления» в таких антеннах, если рассматривать его по отношению к самому потоку излучения, остается экстенсивным, - такая антенна работает как эффективная система суммирования напряжений, взятых в нескольких разных точках пространства; лучшая способность подобной антенны «принимать» сигнал соответствует лучшей способности его собрать. Это означает, что поток излучения и подобает расценивать как равномерно распространяющийся по, условно, «пятну засветки» пространства. Тогда мы, вспоминая примеры «гонки размеров» зеркал радиоантенн и линз и зеркал телескопов и позволим себе оценку, что выделение некоторого потока как составляющего собой определенную конфигурацию, например, «света удалённой звезды», соответствует построению системы сбора подобного потока на как можно большей площади сечения пространства, в чем и распространяется данное излучение. Отсюда поток излучения и позволит понимание достигающим меры рассеяния, когда ему уже дано исключать его выделение посредством системы съема, не образующей индуцирующих элементов с площадью поверхности, необходимой для подобного сканирования. Наличествующая здесь очевидная характеристика, как мы полагаем, и в период написания нашего источника уже допускала возможность ее отражения в понятии «поток излучения» как некое представление, задающее условие ситуативного ограничения снизу. Подобным же образом и в смысле, как утверждает физика, ситуативного ограничения по единственно допустимой быстроте передачи возбуждения мы посмотрим, что можно узнать о таком предполагаемом нами аналоге света в качестве передающей возбуждение среды, что носит название «цепная реакция». В свою очередь, в качестве аналога «однозначно соответствующего», то есть «двусторонне ограниченного» физического феномена мы позволим себе определить явление физического резонанса. Начать же мы намерены с теоретического обобщения явления резонанса, где из его описания в используемом нами источнике будет следовать, что «с энергетической точки зрения» принцип действия резонансной системы основан на условии передачи «всей отдаваемой мощности N на пополнение потерь в колебательной системе» (ФЭС, т.4, с.396). Подобное представление и позволяет, теперь уже на уровне философской оценки, признание правомерности понимания, что физический резонанс обусловлен кинетической природой, а потому и позволяет отождествление как суммарный эффект, обуславливаемый синхронизацией момента подвода энергии с моментом достижения самой системой максимального значения кинетической активности, сохранившейся от прежнего подвода. Во всяком случае, подобает отметить, что резонанс возможен в колебательных системах и в любом случае представляет собой многопериодный казус; наш же источник проявляет удивительную скромность, никак не пытаясь утверждать что-либо похожее. Существом случая резонанса прямо правомерно признание равно и порядка суммирования сонаправленной кинетики. Данный процесс развивается до момента достижения такой системой динамического равновесия (см. нашу работу «Деизолирующее вмешательство – инициатор события кинетического выброса») или, при отсутствии в системе воспринимающей состояние резонанса каких-либо источников поглощения растущей амплитуды, то и непосредственно до разрушения системы. Но нас интересует не природа резонанса, но характерная подобному явлению локализация на некоей позиции какой-либо шкалы, например, частоты. Здесь мы откажемся от предложенных нашим источником схем, и попытаемся построить свое собственное объяснение. Тем более что схемы нашего источника игнорируют известное в радиотехнике явление дополнения основного резонансного максимума побочными максимумами («гармониками»). Резонанс, что для нас очевидно, возможен лишь в условиях синхронности определенных ситуационных моментов пульсирующей в данной системе активности, чьё противостояние затуханию и предполагает объяснение в точности таким сочетанием характеристик данной системы с характеристиками подводимой к этой системе «подпитки» со стороны внешней активности. Если такая «подпитка» и допускает подвод в моменты своего рода «неподобающих» состояний колеблющейся системы - слишком редко или слишком часто, то тогда - или же в режиме редкой подпитки она не подводит должного объема поддержки, или, в режиме слишком частой подпитки, - обращается жертвой противоположной направленности вектора действия. Что важно нам в смысле искомой нами оценки, это аспект, что ограничения резонанса сверху и снизу наделены неодинаковой природой. Тогда понимание данного обстоятельства и позволяет нам продолжение нашего рассмотрения теперь уже стадией исследования физической модели явления, определяемого под именем «цепная реакция». Последняя, по свидетельству используемого нами источника допускает построение по схеме начала реакции не по причине взаимодействия молекул, но в результате такой возможности, что в некоторой системе, «состоящей из молекул M₁ и M₂, … каким-то образом возник радикал R₁» (ФЭС, т.5, с.393). Эта реакция протекает как постоянное взаимодействие радикалов с молекулами, в результате которой образуются либо только радикалы, либо молекулы продуктов реакции и радикалы; фактически в данном случае физика исходит из предположения, что именно здесь никак невозможен тот «обрыв цепи», что предполагает переход радикала в нейтральное вещество. Этих представлений нам явно достаточно для наложения некоторой аналогии и на процесс распространения потока излучения. Видимо, ситуативное условие распространения потока излучения и заключается в необходимости совершения некоторого перехода, для которого важно, чтобы «время зарождения» четко совпадало со «временем гашения» или «временем передачи активности». «Свет», как мы позволим себе всего лишь предположить, представляет собой порядок непрерывного перетекания одних (угасающих) материальных возможностей в такие же образующиеся следующие возможности, в основе которого дано лежать и некоей «резонансной» схеме с весьма «острой» характеристикой. Именно данное обстоятельство, иными словами, условие взаимной внутренней координации и определяет специфику характерной для потока излучения стабильной динамики. И равно же данное обстоятельство, как мы также позволим себе допустить, не следует понимать и как свойство среды, внешней для потока излучения, но подобает расценивать как собственное свойство потока излучения! Свет, если и попытаться определить его в качестве физического казуса, видимо предполагает такую конституцию, что при его распространении происходит зарождение и распад некоторых структур с их переходом в точно такие или как-то подобные структуры-потомки. Вполне возможно, что здесь и идет речи о тех же самых магнитной и электрической составляющих вектора поля. Непременной же особенностью такого рода последовательности непрерывного превращения и дано предстать характеристике строго конечного времени существования каждой структуры, рождающейся, существующей некоторое время и далее перерождающейся в следующую структуру. Во всяком случае, с позиций принятой нами модели ситуативного предела физического казуса объяснение явлению «постоянства скорости света» необходимо искать лишь непременно в данном направлении.

Огл. Неидеальное в роли антитезы и «неотступной тени» идеального

Определенная здесь специфика физического казуса и выполненная выше аналитическая реконструкция каузальной специфики, как ее понимает непосредственно физика, - не как составляющей собой предмета физических явлений, но как образующей предмет параметрической схемы, - и позволяют нам рассмотрение широко обсуждаемой проблемы «парадокса времени», или, как он известен в иллюстративно наглядной форме, «парадокса близнецов». Однако первой рассматриваемой нами проблемой в рамках обсуждения «парадокса близнецов» мы определим предмет, в какой мере поведение регистрирующей системы следует понимать поведением регистрируемого признака, если та же активность часов - это равно и физический процесс, совместимый или сопряженный с течением времени? Важно понимать, что если возможность «совмещения регистратора и процесса» и воспроизводится в «парадоксе времени» (в ОТО), где один объект ускоряется относительно другого, то, в силу полной симметричности пространства, возможна и постановка вопроса, что первый объект относительно второго совершает движение с тем же ускорением, но теперь противоположно направленным. Потому, чтобы раньше времени не признавать в качестве «истин» решения, предлагаемые современным физическим релятивизмом, мы все же начнем с определения круга эмпирических феноменов, к чему именно эти решения столь успешны в их приложении тогда и в смысле вполне удовлетворительного прогнозирования порядка воспроизводства физических событий. Нам известно два, возможно их и больше, эмпирических феномена – это распространение потока излучения в зонах сильных гравитационных полей и поправки при эфирной синхронизации измерительных систем, например, современной глобальной системы поиска GPS. Поэтому мы вновь откроем статью нашего источника «Дисперсия света», утверждающей, что подобное явление «не могло быть объяснено теорией Максвелла, в которой диэлектрическая проницаемость ɛ - постоянная величина» (ФЭС, т.1, с.596). Итак, на эмпирическом уровне релятивистская модель объясняет некоторые эффекты исходя из «очевидных» (для неё) предположений, признающих пустоту местом распространения света, и свет, как и всякий поток излучения электромагнитного поля, представляющим собой фактически абсолютное явление. Названные посылки, собственно и основанные на фактическом отказе от анализа физической специфики явления распространения потока излучения, кажутся нам сомнительными. Возможно, что физика будет парировать наши замечания утверждениями, что современными средствами не удается обнаружить и какую-либо нестабильность потока излучения. Тогда мы и позволим себе то допущение, что в последнем утверждении как раз и кроется загадка предсказательной силы релятивистской модели. Если же мы посмотрим на статью «Максвелла уравнения», то из нее узнаем, что ими описываются «основные закономерности электромагнитных явлений в произвольной среде» (ФЭС, т.3, с.123), хотя, как мы установили, существуют и некоторые «неосновные», не описываемые данными уравнениями закономерности. Из этой же статьи также можно понять, что электрические явления представляют собой комбинацию электрической и магнитной активности, когда напряженность электрического поля вызывается магнитной индукцией, и напряженность магнитного поля, напротив, электрической индукцией. И, опять-таки, данные механизмы порождения рассматриваются как идеальные математические нормы, вне каких-либо каузальных ограничений. При этом физика вроде бы расшифровывает, но, вроде бы, и нет, то же понятие индукции, называя ее «электростатической» для индукции электрического поля, а для «магнитной индукции» давая столь неопределенное и описательное определение, из которого практически невозможно выделение каких-либо обращенных на нее категориальных оценок. Во всяком случае, далее на той же странице говорится не о значимости магнитной индукции как таковой, но о значимости «изменения вектора потока магнитной индукции» (ФЭС, т.2, с.179). Как мы можем думать, понимание света как средства физической связи или взаимосвязи способно оформиться лишь в случае введения физикой теории электромагнитных процессов в категориальные рамки феноменологических моделей, прямо параллельных параметрическим схемам. Прежде же появления подобного решения говорить о возможности создания чистых математических моделей с чисто математическими нормативами - явно предполагать разработку фактически отдельного математического аппарата и для каждой каузально выделенной группы приводимых в некую систему феноменов. Равно же такой подход подобает расценивать как означающий согласие с условием, что идеальность параметрической нормы, за которой не признается физическая природа, обуславливает, что видно из самого физического представления о «Парадоксе времени», деидеализацию норм простого следования и простого (сферического, Евклидового) расположения, на самом деле соответствующих в действительности идеальным пространству и времени. В итоге на уровне философского обобщения мы лишь подтверждаем предложенный К. Поппером тезиса о фальсифицируемости в том смысле, что идеальное представление фальсифицируется неидеальным; то есть - идеальная модель потока излучения не может не требовать ее дополнения неидеальной моделью пространства и времени.

Это рассуждение, как ни странно, следует дополнить лишь тем комментарием, что в своих построениях физика почему-то не отдает себе отчета, что «эффект Доплера» позволяет его воспроизведение не только при распространении волн, но и при поездках верхом или пешком, лишь бы для движения в прямом направлении имело бы место встречное движение.

Огл. Вожделенный для физики принцип «единой лаборатории»

Теперь мы позволим себе поставить точку и подчеркнуть, что последние формулируемые нами выводы прямо достаточны то и как возможное решение поставленной здесь задачи. Тогда по завершении поиска решения нам также следует обратиться к попытке предложения ответа на вопрос, что именно послужило причиной нашего интереса к проблемам конституции физического казуса и феноменологической параллели параметрического представления. Конечно же, здесь вполне уместна оценка, что обсуждавший выше «парадокс времени» (в иллюстративной форме – «близнецов») и на деле обуславливает возникновение положения, позволяющего противопоставление случаев наблюдений и формирование возможности рассмотрения мира как различно понимаемого в силу собственно присущей миру системной возможности наложения на него более чем одной «лаборатории» исследователя. Если же допустить тогда и дополнение такого рода «комплекса обстоятельств» пренебрежением к онтологической специфике опосредованности доступа при фиксации физического содержания, например, характерной для способа измерения тока, основанного на регистрации падения напряжения на некотором шунте, то - чему именно доводится составить собой причину фактически столь бесстрастного принятия наукой представления «о множественности мира»? Скорее всего, подобного рода причина - любым образом вряд ли достаточно квалификационно строгое выделение в процессе познания в их особенной специфике неустранимо неусредняемых физических явления и идеальной условности математических и логических конструктов. На наш взгляд, понимаемый «естественным» способ создания модели и есть идеализация некоторых присущих миру отношений, но сама возможность задания такой идеализации не отменяет и своего рода «чувства меры», указывающего на непременную неидеальность реальных систем. Задача физики, а мы здесь позволим себе судить о физике как о познании «физического» в широком смысле слова (то есть, например, также и «химического»), таким образом, и заключается не только в построении идеализированного схематизма некоторого процесса или некоторой комбинации, но и в определении его реальной предельности и нестабильности. Тогда и «лаборатории», о чем здесь идет речь, дано допускать редукцию к нечто комплексу в практическом смысле доводимых до «совершенства» физических структур, которым приписывается идеальная сущность. Однако стоит лишь выявить и некую новую природу, позволяющую усомниться в действительности подобной идеальности, то, безусловно, формат подобной «лаборатории» и ожидает ревизия ради наполнения новым и более сложным лабораторным «оснащением». Собственно подобного рода примером и правомерно признание той же попытки пересмотра подхода физики к образованию эталона массы, получения такого эталона уже не на основе вещества, но на основе излучения. Так или иначе, но «основной» проблеме и дано здесь заключаться в том, чтобы всякая лаборатория обращалась бы к фиксации собственно феномена, но не группы условий, в отношении чего некоторый феномен и позволял бы признание своего рода «центром притяжения». А для этого непосредственно физике, не ожидая помощи со стороны, и подобает обратиться к постановке задачи теперь и формулировки некоей непосредственно физической концепции физического казуса. Тогда, скорее всего само существо подобной концепции и дано будет составить вовсе не комбинации математической параметризации, но некоему представлению, обосновывающему объективность некоей взаимной корреляции физических условий. Тогда и система условий, что благодаря подобной корреляции и позволит отождествление в качестве «строго координированной» или «закономерной», будет предполагать выделение и на положении казуса притом, что эмитируемое подобной системой или отображающее ее корреляционное начало некоей шкалы будет представлять собой лишь комплекс содержания, тогда уже замыкаемого на казус. Лишь в подобном случае и подобает ожидать образования перспективы построения общей теории возможного физического случая, а не прагматического довольствования эффективными в смысле расчетных проекций локальными моделями «математически совершенных» условностей.

Огл. Заключение

В итоге же подобает признать любопытным и то обстоятельство, что, равным образом, что начало настоящего анализа, что его завершающая стадия - это обоснование нами тезиса о необходимости сохранения в системе физических представлений, помимо параметрических норм, и категории физическое явление. Нашу убежденность в правомерности подобного подхода в какой-то мере способно объяснить и то обстоятельство, что лишь такого рода схема построения физической модели достаточна для представления физического явления в контуре присущей ему объективной ограниченности, или - состоятельна и в части исключения ошибки проективного распространения физических зависимостей на смежные явления. Или - физической действительности только лишь посредством показа на положении явления и дано обнаружить качества столь востребованных в моделировании строго раздельных систем или практик, где само присущее подобным практикам внутреннее «тяготение» или «сродство» и обращается условием их организации в качестве замкнутых на себя и потому и внутренне координируемых. Далее тогда уже развитию такого рода «логики» дано вывести представления познания и на тот путь выделения явлений, где из их условной «самодостаточности» будет возможно определение и того качества сопротивляемости, что и обращает мир комбинацией фрагментов, особенных в присущей им локальной или частной специфичности. Здесь, конечно же, помимо разнообразия форм строения мира объявится и возможность определения того всеобщего порядка, для которого как таковое присутствие чего-либо - это и прямое препятствие обращения мира лишенной физичности «открытой системой». Так физической действительности никоим образом и не дано знать иного порядка построения помимо разбиения на отдельные локации, чьё «внутреннее пространство» как развертывается благодаря взаимодействию, так и «свертывается» по условиям наступления момента деконцентрации (рассеяния, уравновешивания) вторгающейся активности. Потому помимо величин проективности физического условия, в частности, величин запаса, расхода, прочности, возобновляемости и т.п. необходимо установление и пределов стабильности казуалистической конфигурации, к чему мы и призываем физиков посредством настоящего анализа. Естественно, что открытие подобной перспективы и возможно лишь в случае проведения параллели между параметрическим и казуалистическим представлением, и не только лишь посредством такой возможности, но и посредством понимания такого функционала, как обратимость казусов одного типа в казусы другого типа. Возможно, обретению подобного представления и дано потребовать построения особой классификации, возможно, здесь следует говорить и о необходимости ряда других решений; во всяком случае, в частности, просто ограничиваться представлением о «преобразовании механической энергии в электрическую», на наш взгляд, уже недостаточно. И несколько слов необходимо сказать и о само собой предмете разделяемой нами позиции. Наш онтологический анализ показывает, что физические решения несколько неполны, фактически не предлагая сервиса демаркации форматов идеальной математизации и реальной неусредняемости. Но суждение о том, что же именно и подобает расценивать в значении средства разрешения подобной проблемы, мы, все же, не склонны определять как задачу философского анализа, но намерены понимать прямой задачей физического познания. Конечно же, возможности философии всяким образом ограничены исследованием природы употребляемой наукой понятийной структуры физической модели, и никоим образом не выходят за рамки задачи определения потребности в тех решениях, что определяют собой лишь последующее совершенствование структуры понятий. Определенная недостаточность понятийных связей физической модели ясна философии, но преодоление подобной ограниченности доступно лишь непосредственно физической теории. Тогда и остается надеяться, что в не столь отдаленном будущем физика представит и ее собственное понимание физического казуса, как и того обстоятельства, как именно в порядке данной нормы внутренние условия такого казуса могут допускать и их отделение от внешних.

10.2007-06.2022 г.

Литература

1. Физический энциклопедический словарь, тт. 1-5, М., "Советская энциклопедия", 1960-66
2. Смит, Барри, "На основании сущностей, случайностей и универсалий. В защиту констуитивной онтологии", 1997
3. Смит, Барри, "В защиту экстремального (ошибочного) априоризма", 1996
4. Шухов, А., "Регулярность", 2005
5. Шухов, А., "Онтологическое усвоение данных физического познания", 2003
6. Шухов, А., "Деизолирующее вмешательство - инициатор события кинетического "выброса", 2007
7. Шухов, А., "Послойный анализ и проблема ограничивающей его предельной "нерасслаиваемой позиции", 2007
8. Шухов, А., "Когнитивная структура физической задачи", 2006
9. Шухов, А., "Метрологический факт и общая теория комплиментарности", 2006
10. Шухов, А.,, "Онтология движения и структура его физической модели", 2008
11. Шухов, А., "Бытиё - не погонщик", 2011
12. Шухов, А., "Понятийный хаос и иллюзия метафизического скачка", 2012