Положение дел в современной экономике - прямое подтверждение оценки, что монетаристское регулирование рынка вряд ли составляет собой чудодейственное средство разрешения любых экономических затруднений, поскольку возможны условия, существенно уменьшающие эффективность его применения. К числу условий, уменьшающих эффективность монетаристского регулирования, принадлежат и ряд факторов, ограничивающих рост емкости внутреннего рынка или препятствующих формированию целенаправленного спроса на товары и услуги. Потому правомерна и постановка вопроса о природе условий, способствующих росту емкости внутреннего рынка, или условий, поддерживающих формирование целенаправленного спроса. Однако анализ условий формирования спроса все же подобает построить не в манере освещения злободневной тематики, скажем, влияния на емкость рынка смены поколений технических устройств или вхождения в состав государства новых территорий, но полезен и поиск ответа на вопрос, какие регулярные социальные условия могут составлять собой причину роста емкости рынка. Кроме того, если и допустима такая предварительная оценка, то нельзя не заметить, что и некие методы государственного управления - явно не методы пестования факторов, отвечающих за рост емкости внутреннего рынка.

Однако начать настоящий анализ полезно и рассмотрением предмета общей онтологии хозяйственного устройства, из чего следуют и некие значимые принципы, определяющие и некие важные типологические формы.

Огл. Общая онтология «типов потребителей»

Конечно же, рынок в целом - реальность не только взятого в отдельности «производственного отдела» хозяйственной системы, но равным образом реальность сферы потребления, а потому настоящий анализ и подобает начать с рассмотрения предмета, каким фигурам или типам потребителей дано присутствовать практически в любой из форм ведения хозяйства.

Насколько можно судить, сама характеристика потребления - в первую очередь характеристика такой формы или практики как индивидуальное потребление. Или - сам «образ потребления» - это по преимуществу картина индивидуального потребления, если точнее - индивидуально-семейного потребления. Тем не менее, ведение хозяйства не лишено и такой специфики, когда не весь объем потребления индивидуальный потребитель способен черпать из рыночного предложения, ему здесь равно доступна возможность ведения подсобного или промыслового хозяйства, ориентированного лишь на личное потребление. Специфику неоднозначности источников потребляемых ценностей в индивидуальном потреблении и подобает понимать тем решающим условием, в силу которого к типологической форме индивидуально-семейного потребления необходимо отнесение и такого типа потребления, как потребление средств ведения подсобного хозяйства.

Иная форма потребления, известная современной действительности - потребление, тем или иным образом исходящее из социализации человека. Или человек отдельные виды необходимого сервиса способен получать и в силу деятельности социальных институтов, от защитной функции вооруженных сил и охранительной функции полиции вплоть до бесплатной медицины. Причем здесь вряд ли существенно, что отдельный индивид обращается получателем лишь часть спектра услуг, оказываемых в институциональном порядке, так, всякий, не планирующий выезда за рубеж, не заказывает и заграничный паспорт. Потому и выделение потребления, обеспеченного деятельностью социальных институтов в особую группу институционального потребления возможно и на условии исключения здесь фактора порядка взаимодействия с отдельными индивидами.

Но кроме семейного и институционального потребления возможна и такая форма потребления как коммерческое потребление. То есть - любого рода производящим структурам включая сюда и сервисные структуры, также не заказана и роль потребителя. Понятно, что потребление в рамках коммерческого потребления такой номенклатуры как сырье и оборудование вряд ли будет вызывать вопросы, но здесь возможен и еще один любопытный нюанс. Вряд ли подлежит сомнению, что сама воля божья так и предначертала состояться институту церкви, что ее существование невозможно и без воздаяния от паствы; в экономическом смысле сложно определить, что же продает церковь, пусть она продает лишь саму себя - то благодатное влияние на паству, что исходит от собственно существования церкви. Но в смысле образуемой нами типологии церковь - такой же обычный коммерческий производитель, пусть ее и надлежит расценивать как нечто «вынужденно» коммерческую форму; а потому и собственное потребление церкви также подобает расценивать как коммерческое потребление. Церковь, конечно же, далеко не одинока в подобном качестве, и здесь ей доводится послужить лишь характерным примером. Но тогда и формат коммерческого потребления надлежит дополнить и подразделом «поневоле» коммерческого потребления.

Конечно, реальность предложенной здесь типологии позволяет и постановку вопроса о существенном смысле, что можно извлечь из ее построения. Вполне вероятно, что наиболее важно здесь обстоятельство, что анализ характера потребления прямо несостоятелен и вне учета в объеме «общего вала» потребления трех отдельных потоков - индивидуально-семейного потребления, от лица семейного сектора, институционального потребления, запрашиваемого институциональными структурами и распределяемого на неопределенный круг лиц, и, наконец, коммерческого потребления. Далее согласно такому распределению возможно отслеживание и тех изменений потоков ликвидности в их способности возрастать в одной из сфер потребления и сокращаться в другой.

Огл. Общая онтология «физического смысла» потребления

Далее, если характеризовать такой предмет как «физический смысл» потребления, то, конечно же, он допускает осознание лишь в порядке привязки отдельных поступков потребления к предложенным выше типам потребления. Отсюда и единственно возможный порядок ведения такого анализа - определение «смыслов потребления», определяющих каждый из указанных здесь типов потребления.

Тогда если выявление физического смысла потребления начать с установления физического смысла индивидуального потребления, то в чем следует видеть подобного рода «физический» смысл? Конечно, в первую очередь здесь важен комплекс составляющих «регулярного востребования», - продукты питания, одежда и бытовые предметы, а также некоторый комплекс услуг. Следом также возможно выделение и такой составляющей, как потребление предметов «долговременной» надобности, а также предметов эпизодически значимого потребления, - путешествий, посещений зрелищных мероприятий и т.п. Скорее всего, на данных трех составляющих возможно и закрытие настоящего перечня с последующим переходом к анализу предмета, чему именно доводится составить теперь и развитие такого рода возможностей? В частности, для семейного потребления существенное значение обретает и увеличение числа предметов, находящихся в обладании или ведении потребителя, включая и возможность временного владения. То есть потребление здесь решает задачу «насыщения» ближайшей области «предметного мира» отдельного потребителя, обеспечивающего как физиологический, так и психологический комфорт. Кроме того, на беспредметном уровне такого рода развитие семейного потребления служит и такой цели, как диверсификация способности самовыражения. Иными словами, для индивидуального потребителя существенно и представление самого себя как спортсмена, модника или фаната, возможность слыть театралом или эрудитом и т.п. Или - и на беспредметном уровне потребление возрастает в случае, когда оно обеспечивает рост объема некоторого рода возможностей, заданных уже не физически, но возможностей задаваемых посредством условностей, возможностей ассоциации и т.п.

Далее, какие именно формы предназначения характерны для институциональной формы потребления, и какие здесь возможны формы роста объема потребления? Поскольку наиболее важная функция институционального сектора - оказание того или иного рода услуг, то основной объем подобного рода потребления - это потребление средств, обеспечивающих исполнение функции оказания услуг. То есть это потребление своего рода «расходных материалов», необходимых для предоставления институционального сервиса. Но институциональное потребление оно равно и потребление средств, необходимых для закладки его «материальной базы», например, возведение зданий и сооружений. И хотя чистая демаркация здесь не всегда возможна, стоит лишь вспомнить «временные сооружения» или «капитальные затраты» на оборудование, например, на тяжелую военную технику, но, тем не менее, эти две линии определенно предполагают признание как определяющие характер потребления в «институциональном секторе».

Теперь нам надлежит определиться и со спецификой потребления в «коммерческом секторе». Здесь помимо потребления «расходных материалов» имеет место и потребление средств, обеспечивающих развитие «линии конкуренции» коммерческого предложения - конкуренции качества, мобильности и эластичности реакции. То есть коммерческому потреблению доводится знать не только лишь потребление «расходников», используемых в производстве продукта, но и потребление средств, служащих созданию или пополнению ресурсов развития.

В таком случае и практика ведения хозяйства в целом - это не только устойчивый уровень или тренд потребления регулярно необходимых вещей, но и те или иные тенденции изменения объема потребления, также выражающие тот или иной смысл. Если потребление обнаруживает тенденции к росту, то такой рост равно означает и рост емкости рынка, если обнаруживает тенденции к сокращению, то это означает и сокращение емкости рынка. И одновременно емкость рынка не предполагает сокращения лишь в силу изменения спроса или интереса в одной из форм потребления, сокращение емкости рынка происходит лишь при отсутствии компенсации сократившегося потребления в одном отдельном секторе ростом в другом, или, другими словами, падает в случае сжатия потребления в каждой из форм потребления.

Огл. Что способно «питать» уже проявленный интерес?

Если потребителем и завладела идея «интереса к потреблению», то какие возможности позволяют ему «обращение потребителем»? Какие обстоятельства или формы вовлечения потребителя в хозяйственные связи и позволяют ему заявить себя «как потребителя»?

Конечно, в первую очередь здесь важно убеждение в достаточности располагаемых доходов или, положим, в достаточности присущей потребителю способности обретения посильного для него источника кредитования. Или - потребитель обнаруживает склонность к усилению своего присутствия на рынке лишь при наличии убеждения, пусть и иллюзорного, или, точнее, - при наличии достаточного уровня доходов или сбережений, или - равно и при наличии способности обретения источника временного финансирования, «посильного» в смысле будущих компенсационных выплат. Но подобного рода комплекс мотивов - в большей мере характерная черта семейного или институционального потребителя, когда мотивационные начала коммерческого потребления предполагают и несколько иную специфику. Но и коммерческого потребителя не минует и момент обретения им убежденности не только в достаточности доходной базы финансирования, возмещающего его затраты, но и в возможном интересе рынка либо непосредственно к выпускаемому в обращение продукту, либо - тогда же и к коммерческим активам на положении «мета-продукта».

Или - возможности роста потребления не исключены лишь в случае наличия свободного располагаемого дохода, к чему на уровне его производных и эквивалентов и правомерно отнесение сбережений и кредитов, или - в случае наличия веры в способность увеличения или роста доходов. То есть в принципе проявленный интерес дано питать либо «не пристроенной» ликвидности, либо и своего рода «вере» в возможность интенсификации активности принести тогда и некий добавочный доход. Или - планы или намерения в части увеличения объема потребления и определяют такие причины, как реальные средства или, напротив, должная авантюрность в случае склонности к проявлению «оправданного» риска.

Однако «психологический портрет» обладателя текущих платежных ресурсов невозможен и вне наложения такой «тональности» как составляющая характерной «взвешенности» в части интереса к возможным новым продуктам. В таком случае те отдельные аспекты, что обсуждались на настоящей стадии предпринятого нами анализа, и позволят их обобщение условно как фактор исходного объема свободных средств, «помноженных» на убеждение, скажем, в позитивном характере «текущего вектора» развития. В любом случае, рост потребления возможен лишь исключительно в условиях, когда его подкрепляет и позитивное убеждение в присущей ему полезности, как бы ни определялась такая полезность - из ожидания выгоды, комфорта, успеха и т.п.

Огл. Механизмы «роста интереса» запускаемые убеждением

Но и сам рост интереса к потреблению - все же далеко не достаточное условие перестройки психологии потребителя. Перестройка психологии - лишь мотивационное начало роста интереса к потреблению, но само собой такого рода рост все же подобает расценивать как несколько иное явление. В таком случае, что именно вслед за перестройкой психологии и образует «механизм формирования» такой тенденции, как «рост интереса» к потреблению?

Конечно, ответ на вопрос о механизме формирования роста интереса к потреблению невозможен и без раскрытия картины потоков капитала, что подпитывают рыночное предложение некоей продукции, как-то отражаясь и на характеристике «градуса конъюнктуры» в некотором секторе рынка. Если это так, то какие именно «элементы сюжета» и наполняют собой «картину формирования» потоков капитала?

Первое - к числу существенных факторов, образующих «картину формирования» потоков капитала также дано относиться и фактору снижения склонности к сбережению; или - те, в чье распоряжение поступают некие объемы денежных средств, уже несколько менее тяготеют к формированию такого рода целевых резервов располагаемой наличности, как суммы, предназначенные для размещения в сберегательных инструментах. Также здесь дает себя знать и тенденция к приобретению предметов с отсрочкой в оплате; или - потребителя также отличает и склонность к поиску возможности приобретения на условиях обещания оплаты. Другой очевидный момент - здесь равно подобает ожидать и роста использования кредитных источников, в том числе, и посредством залога имущества. То есть здесь не просто риск невозврата кредита, но и риск потери имущества уже оценивается как менее опасный, нежели последствия, чем могла бы обернуться и ситуация недопотребления.

Подобный комплекс условий тогда и порождает тенденцию «охоты за свободными средствами», когда владельцам свободных средств адресуются и предложения более чем соблазнительных условий вложения; тем самым и своего рода «мертвый капитал» активно вымывается с рынка. Кроме того, здесь возрастает и роль использования псевдоденег в виде вексельной, акционерной и облигационной эмиссии, когда средства, условно «недоэмитированные» центральным эмиссионным органом поступают в оборот и на условиях такого рода псеводоэмиссии. Также очевидный признак «горячего рынка» выпадает составить и факту, что «живая» наличность здесь оценивается несколько выше номинальной цены.

Или - на «горячем» рынке, где положение преобладающей установки дано занять идее потребления, имеет место и такого рода «охота за деньгами», что мешает и их спокойному нахождению в распоряжении прямых владельцев наличности. Также здесь в ментальности игроков рынка дано возобладать и идее дисфункциональности обладания чистой наличностью в противовес возможности произведения определенных расходов. Иными словами, идею владения деньгами как идею владения безотказным «поплавком» сменяет здесь идея размещения денег как средств, пусть не обязательно как источников процентного дохода, но - в общем смысле как источника полезности, что все же куда полезнее просто «поплавка». То есть для комплекса макроэкономических критериев денежные средства и обнаружат здесь качество непременно и нечто «горячих» денег. Фактически для денег здесь и не останется мест, где им довелось бы «остыть», поскольку здесь им дано обладать либо такой обратимостью, либо таким уровнем востребования, что чуть ли не практически полностью исключает возможность их «заморозки».

Результат же подобного рода прогресса - увеличение денежной массы рынка по причине увеличения скорости ее оборота. А, соответственно, и прямая причина увеличения скорости оборота - реалии положения, когда приложение денег в известном смысле обнаружит смысл «премиального», всегда по разным причинам более востребованного и эффективного, нежели «заморозка» денег.

Кроме того, на рынке «горячих денег» возможен и такой эффект, как значимая в смысле экономической оценки девальвация характеристики «физической меры». Здесь свое существенное значение также утрачивает и то обстоятельство, что некое производство или некая деятельность - это источник определенных объемов продукции или определенной пользы, здесь имеет место как бы «снижение рейтинга» характеристики «доход плюс рациональность» и рост рейтинга характеристики уровня чистого дохода. Или - здесь несколько блекнет картина, когда стратегия поведения допускает ее построение как сочетание «спокойной работы» и «невысокого дохода», в противовес чему растет и рейтинговая позиция стратегии, что исходит из принципа, понимающего все издержки допускающими их «замещение» и уровнем отдачи.

В развитие предложенных здесь оценок не избежать раскрытия и картины той ситуации, когда общий «более высокий фон доверия» наделяет определенной ценностью и явно не столь доверенные ресурсы. В этом случае действие такого рода факторов как непомерно быстрый оборот денег, фон доверия и допустимость задержки в оплате и порождает тот дополнительный вал псевдостоимости, что добавляет объем ресурса оплаты и сверх его номинального размера. Или - специфика рынка «горячих денег» - это равно и реалии ситуации эластичного расширения исходно условно «постоянного» объема ресурса оплаты. Собственно подобного рода расширение и составляет собой существенный источник роста емкости внутреннего рынка.

Огл. Условный «хоровод»: производство - потребление

Еще одно важное условие расширения объема внутреннего рынка - самосознание работника, наделяющее самого себя равно и качеством «статусной фигуры» теперь и по отношению объема «располагаемого» дохода. Кроме того, другое подобного рода условие - ведение производства как ориентированного на социальный слой, так или иначе, но характерно «приверженный» неким избранным им ценностям потребления. В том числе, здесь не стоит ограничиваться реалиями подобной приверженности, отличающей конечного потребителя, но подобает принять во внимание реалии «уверенной ориентации» на ценности потребления равно и коммерческого потребителя.

Или - фактическое состояние экономики как «непреходящего» бума или даже всего лишь его осознание как единственно правильного «порядка вещей» тогда и обращается тем источником расширения емкости внутреннего рынка, что и опирается на веру в идею, что потреблять и надлежит именно так, «как и подобает потреблять». Иными словами, если участие в хозяйственной активности будет наделять хозяйственного оператора равно и качествами «статусной фигуры», то и само наделение статусом будет вынуждать такое лицо «следованию статусу» равно и в потреблении. Подобным же образом и коммерческий потребитель - если ему и дано видеть себя производителем определенного продукта, то, невзирая на характер конъюнктуры, он уже предпочитает ведение производства лишь как производства, отвечающего технологическому стандарту. Доминированию такого рода «статусных» установок не дано не налагать отпечаток и на характеристику емкости внутреннего рынка в части придания ему стабильности даже и в обстоятельствах провалов конъюнктуры, когда, казалось бы, и сам «порядок вещей» взывает к сжатию уровня потребления.

Отсюда в качестве фактора расширения емкости рынка доводится выступить и такому фактору, как фактор «формирования стратегии» расходов тогда непосредственно и в сфере извлечения дохода. Здесь условно «усредненная» устойчивость уже составляет собой достаточное основание и для «закрепления» и за индивидуальным, и за коммерческим потребителем того присущего им положения определенной фигуры, что фактически и обязывает их к следованию «схеме потребления». В итоге здесь и образуется зависимость и даже своего рода циркуляция, когда присоединение к некоей деятельности по извлечению дохода и возможно лишь в случае поддержания в самом себе и неких условностей непосредственно в потреблении.

Если, напротив, рынок не в состоянии воспроизвести схему циркуляции, и его условия не связывают извлечение дохода с условным социальным «позиционированием», то только лишь блокировка подобной связи и понижает емкость рынка в силу простой причины и куда более частой неустойчивости интереса к потреблению. То есть в отсутствие схемы циркуляции потребитель больше беспокоится не о потреблении, но об экономии на потреблении, переводе ресурсов на что-либо, не связанное с потреблением - помещении их в сбережения, или, нередко, допускает передачу ресурсов и в руки теневого сектора наподобие казино или фиктивных сберегательных учреждений.

Огл. Стратегии «искусственного взращивания» емкости рынка

Не секрет, что основная форма стратегии искусственного взращивания емкости рынка, популярная в наше время - «ускоренное старение» продукта, не обязательно морального старения, но нередко преждевременного износа. Однако реализация такой стратегии вряд ли столь элементарна, как может показаться. Для построения такой стратегии весьма существенно и качество ускоренного старения не подрывать интереса к подверженной ему продукции, или - укороченному жизненному циклу продукта любым образом следует предполагать и его осознание как «естественному» циклу. То есть сознанием потребителя и надлежит владеть убеждению, что через определенный период времени и само его восприятие такой продукции будет определять ее признание уже и в чем-либо «не подобающей».

Отсюда и «идею продукта» подобает строить как комбинацию, образуемую как предметным функционалом, так и понятием о жизненном цикле продукта. Также и наилучший способ формирования подобного представления - навязывание идеи как бы «следования тренду» пусть и на условиях незначительного отставания. Или - человеку, приобретающему продукт, каким-то образом следует внушить мысль и о включении его потребности в тренд, пусть и на условиях небольшого отставания, но в любом случае не столь существенного, если соизмерять с темпом продвижения «тренда».

Отсюда рыночное пространство и обращается не просто пространством предложения, но обретает специфику пространства «прохождения трендов» в сфере рыночного предложения. Или само построение тренда в этом случае уже не обнаруживает какой-либо экстраординарности, «гонки за модой», но каждая стадия тренда понимается здесь не иначе как заданной «собственно трендом».

Следом и само рынка обретает здесь качества «средства поддержки» трендов рыночного предложения. То есть на рынке, заданном в формате рынка «доминирования трендов» сферы предложения не только возобладает «идеология» востребования новаций, но развитием такой «идеологической базы» обращается и блокировка вторичного рынка, наложение ограничений по архаичности и несовершенству продукта или даже просто подавление площадок вторичного предложения. Кроме того, специфические особенности продукта, отвечающие реалиям актуальной на данный момент стадии тренда предложения, обретают здесь и качества своего рода стандарта.

Кроме того, обретению рынком качества системы, следующей тем или иным трендам в сфере предложения, не дано не обратиться и результатом регулирования, но - не само собой регулирования, но - результатом принятия такого регулирования равно и самими экономическими структурами. Тогда между операторами или любыми иными источниками такого регулирования и экономическими структурами также сложится и «разделение труда» - регулирование будет брать на себя задачу выделения отдельных рыночных ниш, а экономические структуры - позиционировать себя как отвечающие характеру подобного рода ниш. Но для экономических структур подобная адаптация возможна лишь в случае поступления к ним достаточного объема инвестиционных ресурсов. Тогда вторую составляющую регулирования, направленного на образования новых нишевых форм потребления равно составит и другая форма регулирования - поддержка возможности образования у хозяйственных операторов достатка средств, используемых для заполнения открывающихся ниш. Иначе - стратегия искусственного взращивания емкости рынка - это не просто стратегия придания ему некоторой динамики, но и стратегия формирования определенного рода резервов, необходимых для обретения подобного динамизма.

Огл. Рынок активов - эффективное средство расширения емкости

В простой экономике, пусть даже действующей по схеме товарного рынка, рынок активов - вряд ли сколько-нибудь существенная составляющая. Продажа активов в практике простого товарного рынка - или признак ожидаемого банкротства, или такова продажа «чистых активов» - земельных участков отдельно от строений, оборудования отдельно от помещений, морских судов на условиях вывода из эксплуатации и т.п. Напротив, рынок активов истинно капиталистического рынка - конечно, это продажа действующего бизнеса, то есть - продажа полнокровно действующей хозяйственной единицы. Здесь и цене такого рода «живого товара» дано существенно превышать цены альтернативных сделок по «мертвым» активам, но уровень этой цены подвержен и более сильным колебаниям, нежели уровень цен на «регулярный» товар. Нас же интересует здесь ответ на вопрос, каковы социальные условия, позволяющие образование эффективного рынка активов?

Существенное условие становления рынка активов - реалии той хозяйственной практики, что определенно исключает произвольное отчуждение собственности. В том числе, отчуждение собственности здесь также не будет предполагать простоты и в обстоятельствах обременения, налагаемого законом. Или, другими словами, работа рынка активов возможна лишь в социуме, где собственность в такой мере приоритетна, что ее отчуждение воспринимается лишь как крайняя мера при разрешении коммерческого или фискального конфликта. В ряде обстоятельств правовой системе развитой рыночной экономики присуще использование и процедуры выплат с распределением компенсации на столь продолжительный период, что подобное обременение не мешает удержанию собственности и в руках ее неудачливых хозяев.

Если подытожить, то рынок активов - структура, чему доводится иметь место лишь в тех практиках ведения хозяйства, в которых право собственности равнозначно и своего рода «священной корове» правопорядка. Отсюда владение собственностью в условиях социальных практик, характерно благожелательных к праву собственности и обращается своего рода доблестью, порождающей едва ли не ту форму уверенности, что позволяет осознание собственности не иначе как очевидной «ликвидной формой» ресурса или объекта вложений. Здесь само понимание собственности предметом обмена, любым образом «ликвидным и защищенным от нарочитого обременения» и формирует климат особого сегмента рынка, что обращается местом совершения сделок и с такого рода предметом обмена.

Сегменту рынка, составляющему собой место «сделок с активами» также дано исключать построение и в отсутствие должной формализации, иначе такой сегмент рынка вряд ли обнаружит состоятельность и в своем качестве «операционного пространства». В том числе, здесь важно и обстоятельство, что торгуемому активу дано допускать осознание равно и в отрыве от балансовой формализации или составления подробной спецификации. Тогда функцию физической спецификации и принимает на себя «платежная спецификация» - объем оборота («доход»), прибыли до изъятия ее части, прибыли после изъятия, уровень дивиденда и иного рода сугубо оборотные параметры. В том числе, такому правилу склонен следовать и рынок недвижимости, на котором более существенная позиция общей оценки - размещение объекта в определенном районе, но не физическая специфика сооружения. Применение такой своего рода «упрощенной» формализации и избавляет структуру сделки от избыточной сложности, позволяя заключение контракта на основании вполне обозримых составляющих платежной или оценочной спецификации.

Напротив, те формы ведения хозяйства, что явно чужды формату «рынка активов» скорее склонны придерживаться формата сделки тогда и на основе развернутой составляющей «физического начала» цены актива, а равно и его положения не только по отношению к прямо наложенному, но и вероятному обременению. То есть такой рынок потому и не знает такой формы как «торгуемый актив», что не знает и способа приведения подобного рода продукта обмена к компактной «платежной достаточности», но, напротив, расценивает любого рода аналог актива равно и на положении «сложного субъекта» значительного числа специфических связей. Учет такого рода условий равно позволяет выделение и нечто «политического вектора» - если политический тренд, так или иначе, но следует в направлении дефизикализации, то ему также дано способствовать и образованию рынка активов.

Но какой же особый дар и вознаграждает экономику в силу становления в хозяйственной практике теперь и «рынка активов»? Конечно, дополнение рыночного пространства сегментом рынка активов - явно существенное расширение рынка предложения, хотя и «предложения не для всех». Здесь для одних такое расширение обращается обещающим в отношении, что оно несет и новый источник или, лучше, новую форму извлечения дохода, для других - оно несет и еще одну форму приложения свободных средств. Рыночное пространство здесь явно прирастает за счет дополнения сегментом, где для обладателей определенных возможностей открывается и новая возможность «чем поторговать».

Огл. Влияние на емкость рынка занятости и мобильности

Эффект увеличения емкости рынка возможен и в случае, если занятость обретает облик и нечто «мобильной занятости». Или - условия некоего социума таковы, что работник в поиске лучшего источника дохода уже не связан привязанностью к месту, а сам факт его возможной мобильности тем дополняет и как таковое пространство рынка, что расширяет и оборот недвижимости. То есть в этом случае развитие спроса на дорогую рабочую силу обращается не только вливанием новых средств в экономику от роста прямых доходов, но и притоком новых средств от роста оборота на рынке недвижимости.

Потому емкости рынка дано возрастать и в силу действия фактора повышения мобильности рабочей силы, а не только экстенсивного создания новых рабочих мест. Если это так, то что представляют собой признаки открытости экономики для такого варианта наращивания объема ее внутреннего рынка, как большая мобильность рабочей силы?

Конечно, в числе таких факторов надлежит выделить не только развитие бизнеса в области рекрутинга, но вместе с ним и тщательное регулирование прав профессиональных объединений при создании прозрачной системы взаимных обязательств работника и работодателя. То есть здесь уже и сам порядок найма и увольнения обретает облик строго формализованного, упорядоченного с позиций совершения процедур, а также заключающего собой и подобающие инструменты защиты - что интересов работника, что работодателя. И работнику, и работодателю здесь обеспечена не только лишь возможность быть «обязанным не более чем обязан», но и возможность отчетливо осознавать объем и своих собственных возможностей, а потому и отдавать отчет в возможном нарушении условий подобных процедур. Конечно, реальность подобных практик невозможна и без известной диверсификации системы подбора персонала, ее способности к оказанию многообразных видов услуг в поиске персонала точно соответствующего запрашиваемой квалификации.

Кроме того, свой вклад в расширение рынка, порождаемое таким фактором как повышение мобильности работника, вносит и социальная сфера, формирующая простые и ясные схемы «расставания» с местом пребывания и обретения новых связей на новом месте. Здесь как расставание с местом пребывания не обременительно для индивида, так и устройство на новом месте не обнаруживает и избыточной тяжести. Если такие условия возможны, то и своего рода «утилизация» стоимости, направленная как на зарплатные выплаты, так и на расходы связанные с мобильностью здесь уже куда проще находит объекты ее приложения, а потому вносит подобающий вклад и в расширение емкости рынка.

Огл. Постановка рынка активов на рельсы «производных инструментов»

Иной источник прироста емкости внутреннего рынка - дополнение рынка активов операциями с производными инструментами. Специфика производных инструментов - не только лучшая адаптация к характеру сделок на рынке активов, но и эластичность по отношению характера спроса - доступность и для массовой скупки, и для продажи мелкими долями, причем, как показывает практика, с упором на последнюю форму. Как объект вложений рынок производных инструментов не только конкурент банковского депозита, но и средство порождения бума продаж, недостижимого в отсутствие данного сегмента рынка. Рынок производных инструментов - важная составляющая свободной экономики, и здесь правомерна лишь постановка вопроса, как надлежит поддерживать работоспособность такого рода сегмента рынка.

Существенное условие как таковой организации деятельности рынка производных инструментов - наличие инфраструктуры, и, второе, организация вторичного рынка как «рынка котировок», позволяющего производным инструментам не только привлекать обещаемой доходностью, но предполагать и подобающую ликвидность. То есть производные инструменты и саму свою состоятельность в качестве «активов» обретают лишь в случае обращения не только формой вложения на предмет извлечения дохода, но и обращения своего рода «страховым» активом, обеспечивающим и срочный возврат инвестиций. Если это так, то на основе сделок с производными инструментами возможно становление и своего рода формы «мета-оборота», совершаемого и в порядке бартерного обмена такими активами.

То есть производные инструменты только тогда и обращаются «инструментами» в действительном смысле слова, если равно образуют и специфический канал обращения, чуть ли не повторяющий функцию денег. Причем в наше время мы располагаем не только в чистом виде производными инструментами, но и различного рода «гибридными» формами подобных инструментов, наподобие криптовалют. В наше время теперь и опыт торговли «криптой» показателен в отношении, что без развитой инфраструктуры в виде соответствующих площадок и действующих брокерских структур рынок производных инструментов фактически или не существует или - не выходит тогда за рамки просто «рынка активов», только в данном случае как бы активов «худшего качества». Формы же характерно ущербного рынка производных инструментов и образуются в экономиках, где эти инструменты культивируются на деле искусственно, не позволяя их предложения широкому кругу инвесторов.

В любом случае, рынок производных инструментов - непременно же рынок комфортной инфраструктуры и одновременно рынок взаимодействия специализированных операторов с широким кругом инвесторов. Если мы не наблюдаем подобного комплекса структур на некоем отдельном рынке, то такой рынок и не позволяет признания полноценным «рынком инвестиционных инструментов».

Огл. Государство и его «меры подавления» внутреннего рынка

Не только организации общественного хозяйства, но и социуму в целом не всегда присуще приветствовать расширение емкости внутреннего рынка. Причем причины недоброжелательного отношения характерно разнообразны - начиная от особенностей хозяйственных отношений, включая сюда особенности административного порядка или культурные причины и вплоть до политического вектора. Однако основной источник препятствий расширению емкости внутреннего рынка - утрата широкими слоями общества интереса к самореализации в занятии коммерцией. Население нередко отличает и такого рода пассивность как привычка к невзгодам, отбивающая интерес к поиску лучшей возможности вовлечения в хозяйственное взаимодействие. Или - населению нередко присуще свыкаться с невысоким уровнем жизни, с ограниченной квалификацией, привязанностью к привычному месту, нежели предпринимать поиск лучших возможностей за счет переключения на другие формы деятельности или другие места проживания. В экономическом смысле, если такая тенденция встречает поддержку со стороны государства, то подобную политику фактически подобает расценивать как ведущуюся в пользу понижения емкости внутреннего рынка, хотя на деле она лишь закрепляет и без того преобладающие настроения. Тем не менее, любопытно понять, какие же имеют место формы политики фактически направленной против расширения внутреннего рынка.

Те разнообразные формы и возможности расширения емкости внутреннего рынка, о чем шла речь выше любым образом подобает расценивать как зависимые или производные морально-психологического климата в обществе или присущего обществу «культурного фона». То есть общества приветствующие расширение емкости внутреннего рынка равно, как правило, так выстраивают их «выраженные» интересы и предпочтения, что в подобных обществах скорее преобладают формы осознанного, чем навязываемого выбора. Напротив, когда развитие общества по большей части исходит из «сверхценностных» принципов, видит себя реализующим те или иные формы мессианства, то индивидуальные интересы и предпочтения будет ожидать хотя и далеко не полное, но характерное подавление. Здесь также не составит исключения и характер экономической активности, скорее проявляемой как бы «из-под палки», но не в инициативном порядке.

Тогда рост емкости внутреннего рынка и подобает расценивать не иначе как продукт обретения обществом такой комплексной формы социального климата, что не только просто поощряет свободу инициативы, но равно обеспечивает и сервис, позволяющий поддержку начинания. Конечно, росту емкости рынка способствуют и такие условия, как ясность правил игры, минимализм запретов, лишь относительная значимость сверхценности, даже определенная, но не беспредельная вольность и, одновременно, эффективный аппарат санкций как бы индифферентный к подверженному им субъекту. Если эти условия в основном или в большей части отсутствуют, и социальный климат означает обременение сложностью правил игры, избытком запретов, нахождением под влиянием сверхценностной установки и равно предполагает использование не до конца упорядоченного аппарата наложения санкций, то в таком обществе нельзя ожидать и роста емкости внутреннего рынка.

Огл. Заключение

Характеристика «емкость внутреннего рынка» - далеко не механическая производная сугубо хозяйственных начал, хотя, с одной стороны, и производная таких начал, но она равно же фактор, действующий едва ли не наравне с прочими привходящими. Предпринятый выше анализ - в большей мере все же исследование предмета, каким образом подобный показатель следует понимать зависимым от социальной части привходящих, а потому и основная идея предложенного подхода - понимание, пусть не как таковой емкости внутреннего рынка, но возможности ее повышения тогда уже как производной социальных условий.

09.2018 - 06.2023 г.