Предисловие.

На заседании ОФИР 19 декабря 2006 года и на некоторых заседаниях ранее обсуждалась, по сути дела, тема что есть научно-теоретическое знание, вырабатываемое науками, когда эти науки исследуют реальность за пределами доступности чувственному восприятию непосредственно, т. е. что есть научно-теоретическое знание «микромира» и «мегамира», вырабатываемое «Физикой» и «Космологией». В своей работе «Вперёд от Канта. (Сущность философского познания; движение и развитие философского познания в историческом процессе познания бытия людьми)», опубликованной на сайте А. Шухова «Коцепция двух продолжений» 5 октября 2005 года, я касался и этой темы. К сожалению, у членов ОФИР моя работа глубокого интереса не вызвала, поскольку, как мне представляется, прочитана была поверхностно, не была подвергнута последовательному целостному критическому анализу, в результате осталась непонятой, проигнорированной и забытой…

Моя работа представляет собой целостное логико-теоретическое исследование, ведущееся методом, который в результате и в итоге в ней и обосновывается в целостной системе абстрактно-теоретических понятий. Но я этим исследованием не изобрёл, не открыл, а только логико-теоретически вывел, обосновал метод логико-теоретического исследования явлений как выявленных частей-целостностей бытия, который, по существу, уже был выработан в основных чертах (объективно) выдающимися представителями философии и науки и однажды успешно применён. Применён Марксом, с одной стороны, при поиске им научно-теоретического понимания капиталистического способа производства, с другой стороны, при изложении им результатов этого поиска в качестве целостного логико-теоретического исследования, выраженного текстом «Капитала». Думаю, я вторым успешно применил этот метод; применил при исследовании явления «Философское познание (и вместе с тем человеческое познание)».

Текст работы (родившейся в результате и в итоге моих многолетних творческих поисков научно-теоретического понимания познания бытия людьми), излагает логико-теоретическое исследование в соответствии с методом, и, по-видимому, так же труден для понимания, как и текст «Капитала». Маркс писал в послесловии ко второму изданию «Капитала»: «Конечно, способ изложения не может с формальной стороны не отличаться от способа исследования. Исследование должно детально освоиться с материалом, проанализировать различные формы его развития, проследить их внутреннюю связь. Лишь после того как эта работа закончена, может быть надлежащим образом изображено действительное движение. Раз это удалось и жизнь материала получила своё идеальное отражение, то может показаться, что перед нами априорная конструкция». Необходимая последовательность логико-теоретического анализа, выводящего понимание метода, не позволяла мне предварительно объяснить читателям, почему следует начать с этого и рассуждать таким образом, а не иначе (т. е. рассуждать в соответствии с методом). Я надеялся, что строгая логичность рассуждений сама поведёт читателей за собой вглубь исследования и читателям постепенно всё станет понятно. Но надежда моя не оправдалась. На сайте «Философия РУ; библиотека философии и религии» на данный момент 530 открываний моей работы и ни одного отзыва о работе! Возможно тут ситуация, схожая с описанной Марксом. В предисловии к французскому изданию Маркс писал: «Метод исследования, которым я пользуюсь, и который до сих пор не применялся к экономическим вопросам, делает чтение первых глав очень трудным. Можно опасаться, что у французской публики, которая всегда нетерпеливо стремится к окончательным выводам и жаждет узнать, в какой связи стоят общие принципы с непосредственно волнующими её вопросами, пропадёт интерес к книге, если, приступив к чтению, она не сможет сразу же перейти к дальнейшему.

Здесь я могу помочь только одним: с самого же начала указать на это затруднение читателю, жаждущему истины, и предостеречь его. В науке нет широкой столбовой дороги, и только тот может достигнуть её сияющих вершин, кто, не страшась усталости, карабкается по её каменистым тропам». (Конец моего предисловия)

Убеждён, что в моей теории-исследовании содержится единственно верный подход к решению вопросов по выше названной теме, поднимавшихся и выдвигавшихся на заседаниях ОФИР 14 марта, 21 марта, 26 сентября и 19 декабря 2006 года. И я намерен здесь это обоснованно показать. Вот, на мой взгляд, наиболее значимые из этих вопросов (выделено мной):

«На заседании 14 марта 2006 года обсуждалась проблема трансформации модельного представления в онтологическую картину… …К. Фрумкин поставил проблему "начал"; выражаемое словом "начала" понятие используется для обозначения следующих формаций: краевых условий, отправных позиций или в качестве уже метафизических "начал". В дополнение к представленной классификации В. Князев предположил, что понятием "начало" обозначается наука, к которой привязана последующая анизотропная координация областей знания, признанных "производными" (например, как химия понимается частным случаем физических процессов).

        Далее К. Фрумкин прибегнул к анализу функциональности нормы "первоначало". Последнее означает получение такого условного основания, использование свойств которого позволяет построить далее всю науку о мире, но в подобном смысле данное "первоначало" можно понимать только лишь "хорошим фундаментом"…

Я. Гринберг подчеркнул онтологически различную заданность естественных наук и математики, различие эмпирической природы естественных наук и фактической гипертрофированной логистичности математики. Если отсюда следует невозможность выделения "исходной точки" онтологии, то данному факту не следует приписывать гносеологическую деструктивность. К. Фрумкин предложил понимать онтологическую действительность фактором существования, "присутствующего всегда и везде". С точки зрения Я. Гринберга, если онтологическое первоначало и может быть описано математически, то все равно оно в таком случае будет содержать хотя бы одно феноменологическое вхождение…

Как подытожил ход дискуссии К. Фрумкин, "модели можно придать онтологический статус в том случае, если вся определяемая из данной модели система последствий будет представлять собой добротную или абсолютную адекватность". Разница же между онтологией и фикцией теряется в случае утраты событиями или их участниками механической наглядности, например, когда наступает момент невозможности четкого проведения пространственных или временных границ. Или, другими словами, нефиктивно то, что позволяет его представлять с соблюдением требований механической наглядности».

 

«Собравшиеся на заседание ОФИР 21 марта 2006 года обсудили проблематику философского значения книги Ст. Вайнберга "В поисках окончательной теории". С обзорным докладом по данной книге выступил В. Князев. Он остановился на конкретике физических моделей и стоящих перед теоретической физикой проблемах дальнейшей редукции своих теоретических представлений. Задачей т.н. "окончательной теории" является, по Вайнбергу, построение парадигмальной базы физического познания. … С его (П. Полонского) точки зрения, для практики физического познания, как его понимают сами физики, весьма существенно значим математический аппарат построения теоретических соотношений, и практически ничего не значит философская концептуалистика физического моделирования. Мысль П. Полонского развил Я. Гринберг, подчеркнувший, что в результате физика выстраивает такую теорию, для которой довольно проблематична предметная интерпретация математически выраженных зависимостей. … По мнению П. Полонского, феноменологическая область "фактов" и спекулятивная область "логики" представляют собой два независимых источника формирования ТЕОРИИ в целом, где физика является транслятором в корпус этой теории фактических представлений, а философия и математика - логических. В завершение цепи своих высказываний П. Полонский сформулировал мысль о том, что идеализация фактической основы, предшествующая математизации физических данных, вносит элемент искусственности в раскрываемые физическим описанием факты».

 

26 сентября 2006 года в ОФИР прошла дискуссия по теме "Предательство физиками редукционистской программы", вызванная публикацией работы А. Шухова "Уровни достаточности модели физической действительности". Сообщение с критикой позиции автора сделал Я. Гринберг. Работа построена в значительной степени в маргинальной самобытной манере, затрагиваемые автором парадоксы современной физики допускают их выражение и с помощью устоявшихся понятий. Собственно, из работы видно, что задаваемая современной физикой сложная структура "пространства и времени" ломает понятность именно философских моделей. Но, по мнению Я. Гринберга, проблема структуры пространства и времени может быть решена только посредством физических, но не логических и философских исследований. Фактор зависимости времени от соотношения масс в пространстве нуждается в дополнительном физическом объяснении…

Далее реплика П. Полонского о "шизофрении" жизненного мира любого физика, обращающегося в лаборатории с одним типом пространства, а в быту - с другим, дала начало общей дискуссии по проблеме философских аспектов новой физики.

        Как отметил К. Фрумкин, физическое исследование практически завершается на получении нового математического описания феноменального мира. По мнению П. Полонского, физики, тем не менее, имеют дело все же с ими самими сконструированным миром, хотя бы это конструирование и протекает на основе совершенствования технической вооруженности исследователя. Непонимание подобного положения привело к возникновению идей прямого физического конструирования, подобного провозглашению тезиса И. Ньютона о достижении им "физического познания" пространства. Данный тезис был далее некритически принят практически всей европейской наукой, кроме И. Канта. Физики, более того, злоупотребляют использованием обыденной и философской терминологии для обозначения сущностей, конституируемых внутри их науки…

Далее речь зашла о собственно природе релятивизма в "чистом" виде и его противопоставленности "абсолютистскому" структурированию действительности. По мнению А. Шухова, релятивизм, как бы то ни было, невозможно представить в виде самопорождающей последовательности, например, "движения по кругу". П. Полонский обратил внимание на то, что физика руководствуется телеологией "инструментального успеха", который ну никак не может быть отождествлен с философской "истиной"…

По мысли К. Фрумкина, физика, уходя от "истины" в прагматику, совершает философский, а не свой внутренний технически познавательский поступок. Как подчеркнул Я. Гринберг, все-таки любое знание методологически специфично, и необходимо проведение различия между позиций "конфликты отсутствуют" и "физики не ощущают здесь конфликтов". В продолжение К. Фрумкин отметил, что возможно не следует и ожидать установления полной "согласованности моделей". П. Полонский развил эту мысль высказыванием о невозможности даже такой базисной науки как физика полностью оставаться "замкнутой в собственном мире", для демонстрации своего результата, обретения новой методологии и исследовательских установок ей часто необходим выход в среду широких общественных отношений. Часть дискуссии о проблеме "искривления бесструктурного объекта" не привела к прояснению позиций о физических статусах пространства и времени, было лишь отмечено, что для физики пространство и время обязательно материально представлены. В итоге дискуссия не выявила общей позиции ОФИР о возможностях физики быть более широким, нежели всего лишь утилитарно инструментальным знанием».

 

«С сообщением "Реальность" по книге М. Клайна "Математика, поиск истины" на заседании 19 декабря 2006 года выступил В. Князев. Клайн, анализируя прогресс познания физической действительности в области астрономии и учения об электричестве пришел к выводу о редуцируемости любых возможных физических представлений к замкнутым в формульную запись математическим выражениям. Ответом на всякий физический вопрос является связь, выраженная в форме математической зависимости. В то же время Клайн не знает ответа на вопрос: можно ли понимать математический объект реальностью или плодом нашего воображения?…

По мнению П. Полонского, Клайн пытается определить математику в качестве более фундаментальной, нежели физика, научной дисциплины, и вопрос о возможности представить математическую формулу единственной основой научного объяснения и составляет основную проблему анализа Клайна. Однако, "формула" - это всего лишь семиотически-знаковый формат, и соотношение, определяемое для физики формулой, по существу вторично, когда первична именно предметная сущность. Физические модели столь сложны, что сама присущая им сложность препятствует математическому выхолащиванию предметного содержания.

        К. Фрумкин начал свое выступление с тезиса о некорректности противопоставления формульного другим формам ообозначающих представлений, хотя формулы и допускают применение к себе определения информационно "наиболее экономного" вида выражения. Далее он противопоставил "предсказательную" и "объяснительную" форму модели, причем формульные выражения реально оказываются необходимым компонентом "предсказательных" моделей. Элиминация объяснительных "пальцевых" моделей представляет собой естественный процесс утраты потребности в подобном описании. Каждую бытийную ситуацию следует рассматривать, с его точки зрения, как проекцию бытия в целом, а выделение объектов следует понимать искусственным приемом. С точки зрения И. Федотовой, если математику понимать "языком физики", то физика не может обойтись без этого языкового средства, но и подобный язык не может существовать без собственного предмета. В выступлении А. Шухова прозвучали три тезиса: никакое описание, даже формульное не устраняет саму собой констуитивную онтологию, фактически поиск оснований физики является редукцией к отнюдь не математическим фундаменталиям "материя", "пространство" и "время", а количества можно понимать как одну из онтологических норм - универсалию физических объектов.

Как отметил Н. Петров, мир таков, что он позволяет говорить о феноменологии количеств, математик же как учёный, занимающийся особого рода предметом, во всем видит язык. По его мнению, редукционистское объяснение не устраняет бытие феномена. Как подытожил состоявшееся обсуждение К. Фрумкин, докладчик фактически отстаивал тезис об отсутствии в современной физике критериев понимания, а второе, что показала дискуссия - процесс обсуждения физического смысла формул в современной физической науке практически не институционализирован. Я. Гринберг отметил по этому поводу, что возможно, пользу принесло бы появление специализации "физическая критика" по аналогии с "художественной критикой"».

Отчёт о заседании ОФИР 19 декабря побудил меня разобраться и выразить в теоретических понятиях «что есть математика». Я сделал это, исходя из системы понятий теории-исследования в моей работе. Поэтому моё теоретическое понимание «что есть математика» следует рассматривать как дополнение к данной теории, как её углубление.

Я приведу здесь далее тот фрагмент, который касается непосредственно рассматриваемой темы; но прежде приведу отдельные фрагменты исследования, без знакомства с которыми понять моё теоретическое представление о математике и о научно-теоретическом познании и знании «микромира» и «мегамира» невозможно.

«Осознанное и непосредственное научно-теоретическое исследование действительного объекта философского познания даст научно-теоретическое знание (достоверно-истинное в принципе) о том же, о чём вырабатывали знание философы на прошедшем этапе философского познания, т. е., с одной стороны, о познании бытия людьми, с другой стороны, о бытии как таковом. Но при этом вместе с тем даст знание метода научно-теоретического исследования явлений как выявленных в процессе и в результате познания бытия людьми и философами частей-целостностей бытия и (поэтому) объектов исследования наук.

В том, что это так и есть, можно убедиться, если рассмотреть и проанализировать теоретическое исследование явления «Отображение бытия в понятиях», выявляя в чём заключается и что даёт научно-теоретическое исследование данного явления. Я это и сделаю. Но прежде, на мой взгляд, необходимо выяснить чтo есть логико-теоретический анализ. Для этого я привожу фрагмент своего исследования данного явления»;

«Фрагмент исследования явления «Отображение бытия в понятиях» как действия (и вместе с тем как результата).

Отобразить объект в понятиях - значит выявить его свойства («свойства» здесь - в самом широком смысле). Поэтому отображение объекта в понятиях можно представить как разделение объекта-целого на свойства-части.

Необходимо заметить, что изображению в понятиях объекта как целого (результат и итог отображения в понятиях объекта как целого) соответствует лишь такое разделение объекта-целого на свойства-части, при котором свойства-части, сколько бы их ни было выделено, вместе составляли бы объект-целое, т. е. изображение в понятиях данного объекта. При этом разделение объекта-целого на свойства-части (анализ) должно быть вместе с тем соединением свойств-частей в объект-целое (синтез), т. е. в изображение объекта в понятиях. В самом деле, изображение объекта в понятиях как итог выявления при отображении объекта его свойств есть целое, состоящее из частей (свойств), а не части-свойства - результат лишь анализа - из которых затем составляется целое (изображение объекта), т.е. производится синтез.

Таким необходимым разделением может быть лишь раздвоение целого-объекта на части-свойства и раздвоение в свою очередь выделенных частей-свойств. В самом деле, выделенные путем последовательного раздвоения части-свойства целого-объекта вместе составляют целое-объект, сколько бы их ни было выделено; в результате их выделения целое-объект остается тем же целым, только состоящим теперь из частей-свойств (изображение объекта в понятиях), т.е. их выделение есть анализ и вместе с тем синтез.

Части-свойства, выделенные путем раздвоения целого-объекта или раздвоения полученных в результате раздвоения частей-свойств, имеют следующие особенности. Они взаимообусловливают и взаимоопределяют друг друга: выделяя одну, тем самым выделяем и другую; определив одну как «это», другую должны определить как «не это», т.е. не какая-то другая, а другая «это» (неотделимая от «это»). Вместе с тем они взаимоисключают одна другую: каждая выделяется как бы за счет исключения из целого другой; если одна определяется как «это», то другая определяется как «не это» (противоположность «это»). Они - отдельные части целого, но вместе с тем они не отделимы одна от другой (так как при их разделении целое перестает быть целым, а они перестают быть частями данного целого).

Две части-свойства, выделенные путем раздвоения целого объекта (или раздвоения таким путем выделенных частей-свойств) и, следовательно, имеющие указанные особенности, будем называть сторонами-свойствами.

Изобразить объект-целое в понятиях - значит выявить путем анализа (и вместе с тем синтеза) свойства-стороны и свойства-стороны выявленных свойств-сторон. Если выявленные свойства-части объекта-целого нельзя признать свойствами-сторонами (не имеют вышеуказанных особенностей) то, значит, свойства-части объекта-целого выявлены неточно (части-свойства вместе не составляют целое-объект как изображение объекта; следовательно, и анализ не является вместе с тем синтезом). А это означает, что адекватное изображение в понятиях объекта как целого не получено. Необходимость выявления свойств-сторон и свойств-сторон выявленных свойств-сторон при теоретическом исследовании объекта есть закон адекватного изображения в понятиях объекта как целого. Этот закон можно определить как закон анализа объекта-целого на свойства-стороны или как закон анализа-синтеза.

Мы рассмотрели изображение в понятиях объекта как абстрактного целого. Теперь рассмотрим изображение в понятиях объекта как части-целостности бытия.

Свойства-части, на которые объект как целостность и часть бытия разделяется при изображении в понятиях, выражают имеющееся строение объекта и происходящее движение объекта. Отсюда, объект как целостность и часть бытия изображается в понятиях как строение и как движение.

Объект как строение изображается в понятиях через выявление свойств, выражающих элементы строения. Значит, объект как строение и как целостность можно представить как разделяющийся при изображении в понятиях на свойства-части, выражающие элементы строения. Следование закону адекватного изображения в понятиях объекта как целого при изображении объекта как строения будет заключаться в выявлении при теоретическом анализе объекта свойств-сторон, выражающих элементы строения.

Свойства-стороны, выражающие элементы строения, в дальнейшем будем называть сторонами.

Учитывая особенности сторон-свойств, показанные выше, необходимо отметить, что стороны нельзя выделить и рассмотреть при теоретическом анализе объекта, отделив их друг от друга. Стороны сосуществуют или существуют только вместе в изображении объекта. (Отсюда выражение, необходимо применяемое при теоретическом анализе объекта: с одной стороны, «это», с другой стороны, «другое», т.е. «не это»). Изображение объекта как строения и целостности, выявляющее стороны, можно выразить следующей формулой: объект есть «это» и вместе с тем «не это».

При теоретическом анализе объекта стороны следует рассматривать по отдельности, но не разделяя. Это положение можно выразить следующей формулой: рассматривается «это» (и вместе с тем «не это»); рассматривается «не это» (и вместе с тем «это»). Стороны сторон также следует рассматривать по отдельности, но не разделяя. Это положение можно выразить следующей формулой. Стoроны стороны «это»: рассматривается «это» ( и «не это»); рассматривается «это» (и «не это»). Стороны стороны «не это»: рассматривается «не это» (и «это»); рассматривается «не это» (и «это»).

Объект как движение невозможно изобразить в понятиях, не «остановив» движение, т.е. можно изобразить, лишь представив объект через сменяющиеся состояния, значит, объект как движение и целостность можно представить как разделяющийся при изображении в понятиях на свойства-части, выражающие состояния. Следование закону адекватного изображения в понятиях объекта как целого при изображении объекта как движения будет заключаться в выявлении при теоретическом анализе свойств-сторон, выражающих сменяющиеся оно другим состояния.

Изображение объектов в понятиях как движения и целостности можно выразить формулой: объект есть «это» (состояние) и вместе с тем «не это». Но смена одного состояния другим означает переход одного состояния в другое; и этот переход можно представить как одновременное существование одного состояния и другого, его сменяющего. Значит, выражение «вместе с тем» в формуле следует заменить на выражение «одновременно». Это выражение показывает не просто нераздельность состояний-сторон, а именно переход одного состояния в другое.

Изображение в понятиях объекта как движения в соответствии с формулой: объект есть «это» и (одновременно) «не это» (состояние) и изображение в понятиях объекта как строения в соответствии с формулой: объект есть «это» и (вместе с тем) «не это» (элементы строения) - представляют собой, суждения, определяемые в «Формальной логике» как недопустимые при изображении бытия в понятиях противоречия. Однако, это мнимые противоречия, так как представляют собой противоречия лишь по форме выражения, тогда как по содержанию это не противоречия, запрещаемые формальной логикой как неадекватное изображение в понятиях бытия (неадекватное по форме и вместе с тем по содержанию).

Данные противоречия как противоречия лишь по форме выражения содержательная логика и формальная логика (стороны логики как способа получения адекватного изображения в понятиях бытия при его отображении) вместе, в своем единстве, с одной стороны, обусловливают (вызывают к жизни именно как противоречия), с другой стороны, допускают (позволяют, разрешают). Допущение противоречия лишь по форме выражения (мнимого противоречия) со стороны содержательной логики ( и вместе с тем формальной логики) заключается в следующем рассуждении и выводе: нельзя не признать, что объект есть «это», так как… (следует содержательное обоснование); но нельзя не признать и что объект есть «не это», так как… (следует обоснование); следовательно, надо признать, что объект есть «это» и «не это».

(Конец фрагмента исследования явления «Отображение бытия в понятиях»);

«Исследование явления «Отображение бытия в понятиях» как действия (и результата) станет выявлением способа получения путём мышления адекватного изображения бытия в понятиях (кратко - «способа изображения бытия в понятиях»). Этому исследованию приблизительно соответствует в философии учение, называемое «Логика». Логика как то, что выявляется при исследовании и есть не что иное, как способ адекватного изображения бытия в понятиях.

Адекватность изображения бытия в понятиях надо рассматривать со стороны содержания изображения и со стороны формы изображения. Отсюда, способ изображения бытия в понятиях выявляется с двух сторон: как способ изображения, рассматриваемый со стороны адекватности изображения по содержанию (кратко - способ изображения по содержанию) и как способ изображения, рассматриваемый со стороны адекватности изображения по форме (кратко - способ изображения по форме).

Выявлению способа изображения по форме (и вместе с тем по содержанию) соответствует в своей основе научно-теоретическое исследование, называемое «Формальная логика».

Выявлению способа изображения по содержанию (и вместе с тем по форме) приблизительно и частично соответствуют философские учения, показывающие так называемые «категории» и «всеобщие законы бытия и мышления» (такова, например, «Диалектика» в «Марксистско-ленинской философии»). Исследование, выявляющее способ изображения по содержанию (и вместе с тем по форме) будем называть «Содержательная логика», а сам способ изображения по содержанию будем называть содержательной логикой.

Выше я привел фрагмент исследования, выявляющий способ изображения по содержанию (и вместе с тем по форме). Точнее, я привел фрагмент исследования явления, относящийся к выявлению способа изображения по содержанию (и вместе с тем по форме) со стороны: по содержанию (и по форме). «Категории» как понятия «Содержательной логики» относятся к выявлению способа изображения по содержанию (и вместе с тем по форме) со стороны: по содержанию (и по форме).

Способ изображения бытия в понятиях определяется, с одной стороны, свойствами изображаемого (т.е. бытия как такового), с другой стороны, свойствами средств изображения. При этом способ изображения по форме (и вместе с тем по содержанию) определяется свойствами средств изображения (и свойствами изображаемого) («это»), а способ изображения по содержанию (и вместе с тем по форме) определяется свойствами изображаемого (и свойствами средств изображения) («не это»). Отсюда - объективная видимость, что в категориях заключается знание свойств самого бытия как такового.

Исследованию явления «Отображение бытия в понятиях» как результата (и вместе с тем как действия) приблизительно и частично соответствует в философии учение, называемое «Теория бытия». Это исследование разделяется на исследование явления как результата (и действия) и как результата (и действия).

Рассмотрим исследование явления как результата (и действия).

Явление «Отображение бытия в понятиях» как результат есть «образ» бытия. Поэтому исследование явления как результата (и действия) выявляет свойства бытия как такового. Но это знание не самого бытия, а именно «образа» бытия. И это очень важно понять.

«Образ» бытия как такового, в отличие от изображения в понятиях частей-целостностей бытия, до философского исследования явления «Отображение бытия в понятиях» существует не в действительности, а в возможности. В процессе и в результате данного исследования существование «образа» бытия переводится из возможности в действительность тем, что вырабатывается знание «образа» бытия как знание чего-то действительно существующего.

Философское знание бытия как такового, вырабатываемое путем научно-теоретического исследования явления «Отображение бытия в понятиях» - это знание бытия не какое оно есть само по себе, а каким оно «является» (обнаруживается и есть) при отображении в понятиях. Но именно это знание и необходимо для выявления метода получения адекватного изображения в понятиях частей-целостностей бытия при отображении бытия.

Кант верно полагал, что философ не может дать знание самого бытия как такового. Но он заблуждался, полагая, что философы должны отказаться от задачи выработать знание устройства бытия как целого, свойств бытия как такового, так как это знание как знание «вещи в себе» получить невозможно. Невозможно получить знание самого бытия как такового, но люди в этом знании и не нуждаются. Нуждаются они в знании устройства бытия, свойств бытия как такового, каким оно «является» при познании (при отображении в понятиях). А это знание (знание «образа» бытия, а не самого бытия) люди (в качестве философов) выработать могут и вырабатывают с самого начала философского познания (и вместе с тем человеческого познания).

Итак, исследование явления «Отображение бытия в понятиях» как результата (и вместе с тем как действия) со стороны: как результата (и действия) показывает устройство бытия как целого, свойства бытия как такового.

Следовательно, здесь выявляется и чтo есть части-целостности бытия, на которое бытие как целое разделяется объективно (при отображении в понятиях).

Исследование явления как результата (и вместе с тем как действия) со стороны: как результата (и действия) даст знание, необходимое для научно-теоретического исследования науками объектов исследования. Это знание свойств явления как выявленной при отображении бытия части-целостности бытия и вместе с тем объекта научно-теоретического исследования.

Выявление частей-целостностей бытия происходит со времени становления сознания, т.е. со времени становления отображения бытия в понятиях. На этапе научного отображения бытия в понятиях выявление частей-целостностей бытия как выявление объектов исследования наук приобретает решающее значение для успешного и быстрого движения вперед научного познания бытия.

Явление как выявленная в процессе и в результате исторического движения и развития отображения в понятиях часть-целостность бытия и объект научно-теоретического исследования - это уже не сама часть-целостность бытия, а знание её, выработанное в течение всего прошедшего периода познания бытия людьми; познания с одной стороны, человеческого, ставшего со временем научным, с другой стороны, философского, переходящего со временем в научное. На теоретическом уровне научное познание есть научно-теоретическое исследование науками непосредственно конкретных явлений. Но вырабатываемое науками знание свойств конкретных явлений есть знание определённых частей-целостностей бытия как результат и итог исторического процесса познания бытия людьми (отображения бытия в понятиях), т.е. знание самого бытия.

Философское знание свойств явления как такового, необходимое для выработки науками знания свойств конкретных явлений, относится к знанию «образа» бытия, а не самого бытия.

Знание свойств явления как такового - это, с одной стороны, знание устройства явления как выявленной части-целостности бытия, т.е. знание чтo о конкретном явлении можно и нужно узнать, выявляя его свойства при научно-теоретическом исследовании, с другой стороны, знание устройства явления как объекта исследования, т.е. знание с каких сторон необходимо рассмотреть и проанализировать конкретное явление, чтобы выявить свойства определенной части-целостности бытия.

Надо заметить, что итог исследования явления «Отображение бытия в понятиях», с одной стороны, «как действия (и результата)», т.е. выявленная логика, с другой стороны, «как результата (и действия)», т.е. знание свойств явления как такового и есть знание метода получения адекватного изображения бытия в понятиях (включающее в себя знание метода научно-теоретического исследования явлений), т.е. метода познания бытия людьми. А итог исследования явления «как действия (и результата)» т. е. собственно «Теория познания» и итог исследования явления «как результата (и действия)», т.е. собственно «Теория бытия» составляют знание, с одной стороны, необходимое для выработки знания метода, с другой стороны, необходимое для применения знания метода в реальном историческом процессе познания бытия людьми.

Итак, анализ возможного научно-теоретического исследования явления «Отображение бытия в понятиях», на мой взгляд, доказывает, что данное явление есть действительный объект философского познания и вместе с тем объект философского научно-теоретического исследования.

Конечно, анализ исследования, когда само исследование полностью не проведено, неизбежно окажется не полным, не точным в деталях, какие-то положения анализа потом, видимо, придётся пересмотреть. Но это не умаляет значения такого предварительного анализа, поскольку он показывает главное: научно-теоретическое исследование данного явления даст знание о том же, о чем вырабатывали знания философы в течение всей прошедшей истории собственно философского познания и вместе с тем даст знание метода получения адекватного изображения в понятиях частей-целостностей бытия. Следовательно, данное явление, с одной стороны, действительно есть объект, с другой стороны, действительно объект философского познания (научно-теоретического исследования).

Без выработки знания указанного метода философское познание было бы бесполезным для познающих бытие людей, т. к. люди познают бытие и без специального знания устройства бытия как такового, и без специального знания того, что есть их познание бытия и как человеческое знание бытия соотносится с бытием, тогда как без знания указанного метода адекватного изображения в понятиях частей-целостностей бытия люди не достигнут…

Так как для научного познания объектов очень важно знание того, как и на какие части-целостности разделяется бытие объективно (при отображении в понятиях), чтo есть части-целостности бытия, то я привожу еще один фрагмент своего исследования явления «Отображение бытия в понятиях».

Поскольку я далеко не закончил данное исследование, постольку к приводимым фрагментам исследования явления надо относиться как к некоторому результату философско-научного поиска, а не как к фрагментам законченной теории-исследования.

Вынести на суд читателей предварительный результат поиска меня заставляет понимание, что к поиску в этом направлении на данном этапе необходимо привлечь коллективный разум философского и научного сообщества»;

«Фрагмент исследования явления «Отображение бытия в понятиях» как результата (и вместе с тем как действия).

Отображение бытия начинается с ощущений. На основе ощущений в процессе и в результате практического взаимодействия индивидов с внешним бытием вырабатывается, с одной стороны, чувственное восприятие бытия как существования вещей с их свойствами («свойства» - в самом широком смысле), с другой стороны, выраженное в понятиях знание «чтo (т. е. какие вещи) как устроено (т. е. какие имеют свойства) - что и как поэтому с ним (т. е. с этими вещами в связи с такими их свойствами) надо делать».

Обнаруживается, с одной стороны, сходство, с другой стороны, отличие свойств вещей. Знание «чтo как устроено - » есть знание множества вещей со сходными свойствами, означиваемых (знак и значение) конкретным понятием («это»); знание «чтo кaк устроено» есть знание сходных свойств (этих), имеющихся у вещей, означиваемых понятием «это» и позволяющее отличать вещи с «этими» свойствами от вещей с другими свойствами (соответственно, и означиваемых другими понятиями).

По сходству свойств, с одной стороны, и по отличию свойств, с другой стороны, вещи, с одной стороны, объединяются в группы (и группы групп) как означиваемые одним и тем же понятием, с другой стороны, разделяются на группы (и группы групп) как означиваемые разными понятиями. В итоге все когда-либо воспринимавшиеся и знаемые людьми (означиваемые понятиями) вещи разделяются на две всеохватывающие группы как означиваемые двумя понятиями: «живое» и «неживое».

Для означивания вещей двух всеохватывающих групп можно использовать и другие термины. Поэтому будем использовать термины «организм» и «вещество», поскольку они указывают именно на вещи с разными свойствами.

Обнаруживается, что свойства вещей, означиваемых понятиями «вещество» и «организм», с одной стороны, различны, с другой стороны, тождественны. Обнаружение тождественности свойств вещей двух всеохватывающих групп может быть обусловлено только тем, что рассматриваются свойства вещей как таковых. Но это значит, что в понятиях «вещество» и «организм» отображается существование, с одной стороны, «вещей» (как таковых) с их свойствами, с другой стороны, «не-вещей». Существованием «не-вещей» и обусловлено обнаружение различия свойств вещей, означиваемых понятиями «вещество» и «организм», а следовательно, и обнаружение сходства и отличия свойств вещей, поскольку вещи (как таковые) тождественны по свойствам.

Таким образом, в понятиях вообще бытие отображается как существование «вещей» с их свойствами и вместе с тем «не-вещей», существование которых обусловливает сходство и отличие свойств вещей, следовательно, и обнаружение разделения бытия на отдельные вещи с их свойствами (при отображении).

Очевидно, что существование «не-вещей» осуществляется в существовании вещей и их свойств (и обнаруживается лишь в результате теоретического анализа отображения бытия в понятиях).

Итак, бытие (каким оно «является» при отображении в понятиях) есть, с одной стороны, существование вещей с их свойствами, с другой стороны, существование «не-вещей» с их свойствами, осуществляющееся в существовании вещей и их свойств.

Разберемся в том, что же такое «не-вещи».

Благодаря существованию «не-вещей» все вещи разделяются на группы и группы групп как означиваемые конкретными понятиями, и, следовательно, знаемые как «эти» с «этими» свойствами или «другие» с «другими» свойствами. В итоге все вещи разделяются на две группы как означиваемые понятиями «вещество» и «организм».

Таким образом, все вещи, т. е. всё существующее, значит бытие, рассматриваемое, с одной стороны, (со стороны существования вещей) разделяется на две части с «этими» и «не этими» свойствами («вещество» и «организм») как рассматриваемое вместе с тем с другой стороны - со стороны существования «не-вещей». Следовательно, «не-вещи» есть части-целостности бытия (на которые бытие разделяется при отображении в понятиях).

«Не-вещи» как выявляющиеся при отображении части-целостности бытия будем называть «явления». Как выявленная часть-целостность бытия явление изображается в конкретном понятии (системе теоретических понятий) как «это» с «этими» свойствами или «другое» с «другими» свойствами. («чтo кaк устроено - …») Конкретное явление, изображаемое в конкретном понятии будем называть «качество». Означиваемые конкретным понятием «это» вещи со сходными свойствами «этими» имеют свойства качества «это».

Вещи со свойствами одного качества можно рассматривать как тождественные по свойствам, следовательно, как одну вещь со свойствами качества «это».

Отсюда, явление надо рассматривать, с одной стороны, как одну отдельную вещь (со свойствами качества «это») с другой стороны, как совокупность множества вещей (со свойствами качества «это»).

Итак, бытие при отображении в понятиях разделяется прежде всего на две части-целостности: явление «Вещество» и явление «Организм». Анализ группы вещей, означиваемых понятием «организм», выявляет ещё одну часть-целостность бытия.

Среди группы вещей, означиваемых понятием «организм», выделяется группа, вещи которой в соответствии с их свойствами, с одной стороны, означиваются понятием «организм», с другой стороны, означиваются не понятием «организм», а понятием «человек», следовательно, имеют свойства качества «Не-организм». Выявление свойств качества «Не-организм» означает выявление еще одной части-целостности бытия - явления «Человек».

Это особое явление, так как вещи, означиваемые понятием «человек» имеют, с одной стороны, свойства качества «Организм», с другой стороны, свойства качества «Не-организм». Явления «Вещество» и «Организм» осуществляются в существовании вещей, причём, вбирают в себя все вещи. Отсюда, явление «Человек» как, с одной стороны, качество «Организм», с другой стороны, качество «Не-организм» осуществляется в существовании вещей и вместе с тем не осуществляется в существовании вещей.

Обнаружение тождественности свойств вещей, означиваемых понятиями «вещество» и «организм» обусловлено тем, что свойства вещей можно рассматривать как свойства вещей как таковых. Следовательно, обнаруживается существование вещей как таковых. Существование вещей как таковых из-за тождества их свойств можно представить как существование вещи как таковой (одной). Отсюда, свойства вещей как таковых можно представить как свойства качества «Вещь как таковая». Таким образом, выявляется ещё одна часть-целостность бытия: явление «Вещь как таковая». Однако, данная «не-вещь» (явление) есть вместе с тем вещь (как таковая). Качество «Вещь как таковая» обозначим термином «Материя». Тогда выявленная часть-целостность бытия будет: явление-вещь «Материя».

Надо заметить, что эта часть-целостность бытия обнаруживается только чисто теоретически, поскольку при отображении бытия в чувственных восприятиях, с одной стороны, и в понятиях - с другой, отображается существование лишь множества вещей со сходными и отличными свойствами, а существование вещи как таковой только выводится логически. Однако, выводится логически на основании обнаружения, с одной стороны, тождества свойств всех вещей, с другой стороны, различия свойств вещей, означиваемых понятиями «вещество» и «организм», т. е. выводятся логически на основании обнаружения существования вещей (как таковых) и «не-вещей» (явлений). Значит, существование явления-вещи «Материя» возможно. Если учесть, что бытие не только имеет строение, но и изменяется (развивается), то можно представить существование множества вещей со сходными и отличными свойствами как результат изменения вещи-явления «Материя»; следовательно, как результат перехода качества «Вещь как таковая» из состояния «вещь одна» («это») в состояние «множество вещей» («не это»); состояния тождества существования вещи и явления («Материя») в состояние различия существования вещей и явления («Вещество»). Последнее означает, что появилось сходство и отличие свойств вещей (и вместе с тем возможность разделения вещей на группы и группы групп, означиваемые отдельными понятиями). Родилось явление «Вещество» как качество «Множество вещей (со сходными и отличными свойствами)»

Далее можно представить, что изменение части (группы) вещей со свойствами качества «Вещество» при определенных условиях их существования приводит к появлению вещей со свойствами другого качества, т. е. качества «Не-вещество». Рождается явление «Организм».

Изменение части (группы) вещей со свойствами качества «Организм» при определенных условиях их существования приводит к появлению вещей, с одной стороны, остающихся вещами со свойствами качества «Организм», с другой стороны, приобретающих свойства качества «Не-организм» («Личность»). Рождается явление «Человек».

Итак, выявлены четыре основные части-целостности бытия: явление-вещь «Материя», явление «Вещество», явление «Организм» и явление «Человек». Очевидно, что остальные т. е. неосновные части-целостности бытия и объекты исследования наук могут быть выявлены в результате научно-теоретического исследования (логико-теоретического анализа) основных явлений в соответствии с методом получения адекватного изображения в понятиях частей-целостностей бытия при отображении бытия людьми.

Но это не значит, что части-целостности бытия в реально-историческом процессе выявляются таким путем. Выявление частей-целостностей бытия происходит в процессе и в результате исторического движения и развития познания бытия людьми как познания, с одной стороны, человеческого, с другой стороны, философского. Вышеуказанным путем выявление частей-целостностей бытия и объектов исследования наук может быть лишь проверено и уточнено в конце определенного этапа исторического существования и развития познания бытия людьми.

(Конец фрагмента)»;

Дополнение:

Я придаю бытию как таковому, т.е. реальности, определение «материальная», так как в моём исследовании логико-теоретически выявляется часть-целостность бытия, которая понимается как безусловное тождество выявленных ранее двух нераздельных форм бытия как такового (каким оно предстаёт при отображении в понятиях) - тождество «вещи» и «явления». Я определяю эту часть-целостность бытия как явление-вещь и называю «Материя». Конечно, я использую этот термин не произвольно, а исходя из того, что понималось под этим термином по существу на протяжении почти всей истории философского познания, а именно - то, из чего всё чувственно воспринимаемое, т. е. все «вещи». («Из чего» можно понимать как «из чего состоит», и можно понимать как «из чего становится, образуется, рождается»).

Выявленная мной часть-целостность бытия есть вместе с тем бытие в целом в его исходном качественном состоянии. Это качественное состояние бытия заключается в том, что следует определить как «тождество свойств-сторон бытия как такового». Это, прежде всего, тождество «вещи» и «явления». Переход бытия из «этого» качественного состояния в «не это», т. е. в состояние «различие свойств сторон», есть вместе с тем появление различия «вещей» и «явления» и означает рождение явления «Вещество» (не путайте, пожалуйста, с понятием «вещество» в науке «Физика»). Таким образом, явление-вещь «Материя», по сути дела, есть то, что понималось в философии как «субстанция».

Дальнейшее движение бытия как такового, можно представить, в соответствии с логикой, лишь как переход из состояния «не это» в состояние «это», а именно в завершающее качественное состояние «это» - завершающее цикл развития бытия как такового (бытия как целого); вместе с тем - начало следующего цикла (как переход состояния «это» в «не это»).

Логика не позволяет признать за бытием как таковым ни начала, ни конца. Вместе с тем логика не позволяет представить бытие, с одной стороны, неизменяющимся, с другой стороны, изменяющимся иначе как тем способом, который определяется как «развитие». Представлять изменяемость бытия как такового иначе, значит представлять как то, что Гегель назвал «дурная бесконечность»; вместе с тем значит не признавать (фактически, объективно) единство бытия как такового (единство мира). Ленин это осознал, изучая работы Гегеля, разбираясь в том, что такое «диалектика», «диалектическое», поэтому и написал: «…Всеобщий принцип развития надо соединить, связать, совместить с всеобщим принципом единства мира, природы, движения, материи etc». Я в своём исследовании, выведя понятие «явление-вещь «Материя»», логико-теоретически обосновал, с одной стороны, материальное единство бытия (каким бытие предстает при отображении в понятиях), с другой стороны, изменяемость бытия как развитие бытия в целом, отсюда, и всеобщую связь явлений. Вместе с тем я показал, что в соответствии с логикой необходимо признать: бытие не имеет ни начала ни конца и вместе с тем имеет начало и конец (так как конец цикла развития есть одновременно начало следующего цикла развития). Современная «Космология» как одну из возможных моделей Вселенной представляет модель, соответствующую моему логико-теоретическому пониманию бытия как такового.

Возникает вопрос: тождеством каких именно свойств-сторон бытия как такового можно представить качественное состояние «это» (исходное и вместе с тем завершающее) и как эти свойства-стороны можно выявить? На стр. 42, 43 моего исследования показано, что способ изображения бытия в понятиях (логика) как способ изображения по содержанию (и по форме) определяется свойствами бытия (и свойствами средств изображения) и выражается в так называемых «философских категориях». Отсюда, следует признать, что в «философских категориях» выражается знание, с одной стороны, способа изображения бытия в понятиях, с другой стороны, свойств бытия, т. е. существующего вообще. Только надо ясно осознавать, что это есть знание свойств бытия как такового, каким оно предстаёт при отображении в понятиях (или можно сказать, каким «является» нам). Вместе с тем надо, наконец, осознать, что иначе как путём выявления способа изображения по содержанию (и по форме) при исследовании явления «Отображение бытия в понятиях» свойств бытия как такового (существующего) выявить невозможно, с другой стороны, надо осознать, что философы заблуждаются, полагая, что в философских категориях выражено знание свойств самого бытия (как такового). Кант первым это показал (показал объективно, по существу) в своей специфической системе теоретических понятий (по-видимому, единственно возможным для того времени способом показал; по этому вопросу читайте стр. 50, 51 моей работы).

Моя система теоретических понятий, в которой выражено знание устройства бытия как целого, отнюдь не произвольна. Она выработана, образно говоря, по воле логики, с одной стороны, формальной (и вместе с тем содержательной), с другой стороны, содержательной (и вместе с тем формальной), в соответствии с выведенным мной законом адекватного изображения в понятиях объекта как целого, заключающемся в требовании выявления свойств-сторон и свойств-сторон выявленных свойств-сторон при теоретическом исследовании объекта.

На мой взгляд, приведённые выше фрагменты и дополнение показывают подход к решению проблемы «начал»; сопоставьте с высказываниями: «выражаемое словом "начала" понятие используется для обозначения следующих формаций: краевых условий, отправных позиций или в качестве уже метафизических "начал"… к анализу функциональности нормы "первоначало". Последнее означает получение такого условного (?) основания, использование свойств которого позволяет построить далее всю науку о мире, но в подобном смысле данное "первоначало" можно понимать только лишь "хорошим фундаментом"»; «…фактически поиск оснований физики является редукцией к отнюдь не математическим фундаменталиям "материя", "пространство" и "время", а количества можно понимать как одну из онтологических норм - универсалию физических объектов».

Теперь можно перейти к рассмотрению вопроса «что есть математика».

Бытие имеет качественную и количественную стороны. Научно теоретическое познание бытия людьми есть познание частей-целостностей бытия с их свойствами; каждой из частей-целостностей как определённого качества («что как устроено - …»). Поэтому следует признать, что познание бытия людьми происходит как отображение бытия в понятиях с качественной стороны (и вместе с тем с количественной стороны). Познание бытия как отображение бытия в понятиях с количественной стороны есть познание, подчинённое познанию с качественной стороны; как самостоятельное не существует.

Способ получения адекватного изображения бытия в понятиях путём мышления с качественной стороны (и вместе с тем с количественной стороны) есть то, что определяется как «логика» (с одной стороны, «формальная», с другой, «содержательная»). Её выявление и исследование - задача философского познания. Способ получения адекватного изображения бытия в понятиях путём мышления с количественной стороны (и вместе с тем с качественной стороны) есть то, что выявляет и исследует наука «Математика».

(На заседании ОФИР: «Я. Гринберг подчеркнул онтологически различную заданность естественных наук и математики, различие эмпирической природы естественных наук и фактической гипертрофированной логистичности математики»; «По мнению П. Полонского, феноменологическая область "фактов" и спекулятивная область "логики" представляют собой два независимых (?) источника формирования ТЕОРИИ в целом, где физика является транслятором в корпус этой теории фактических представлений, а философия и математика - логических»).

Познание бытия как научно-теоретическое исследование определённых явлений (выявленных частей-целостностей бытия и поэтому объектов исследования) происходит как отображение частей-целостностей бытия с их свойствами в целостной системе теоретических понятий «с качественной стороны (и количественной стороны)» и «с качественной стороны (и количественной стороны)»; происходит с применением, с одной стороны, логики, с другой стороны, математики (системы понятий и законов, выявленных «Математикой»).

Для исследования одних явлений отображение в понятиях «с качественной стороны (и количественной стороны)» имеет большее значение, для других меньшее; соответственно и применение математики имеет разное значение при исследовании разных явлений (разных объектов исследования).

Наибольшее значение отображение в понятиях «с качественной стороны (и количественной стороны)» имеет для исследования явления «Вещество» (и производных от него). Это явление исследуют, с одной стороны, «Физика» (как включающая «Химию»), с другой стороны, «Космология». Здесь отображение в понятиях явления «с качественной стороны (и количественной стороны)» и «с качественной стороны (и количественной стороны)» имеет равное значение. Поэтому эти науки не могут обходиться без изображения в понятиях данной части-целостности бытия посредством языка «Математики», т. е. изображение в понятиях здесь несёт, с одной стороны, качественный смысл, выражаемый в специальных понятиях (в системе понятий) данной науки, с другой стороны, количественный смысл, выражаемый посредством понятий «Математики».

Теперь перейдём к самой теме что есть научно-теоретическое знание, вырабатываемое науками, когда эти науки исследуют реальность за пределами доступности чувственному восприятию непосредственно, т. е. что есть научно-теоретическое знание «микромира» и «мегамира», вырабатываемое «Физикой» и «Космологией». С этой темой в работе «Вперёд от Канта. (… )» связан целостный фрагмент. Здесь сначала я приведу его целиком (с некоторыми изменениями и дополнениями), затем дополню его в связи с вышеописанным пониманием математики.

«Из понимания человеческого знания бытия как результата отображения бытия - изображения бытия в понятиях - вытекают следующие соображения, имеющие большое значение для философского осмысления знаний, вырабатываемых при научно-теоретическом исследовании явления «Вещество», т.е. знаний, вырабатываемых, прежде всего, «Физикой» и «Космологией».

«Видение» в ощущениях бытия - это частичное, ограниченное «видение» бытия. Бытие как «видимое» человеческим организмом и, соответственно, чувственно воспринимаемое индивидом определим как «наша реальность». Очевидно, с другой стороны, «наша реальность» - это часть бытия со стороны существования вещей, ограниченная пределами «видения» бытия человеческим организмом в ощущениях. Тогда бытие вне пределов «видения» человеческим организмом в ощущениях и, соответственно, недоступное чувственному восприятию индивида определим как «не наша реальность».

Становление способа изображения бытия в понятиях, выявленного впоследствии философами в качестве логики (добавлю - и математики) происходило на основе отображения бытия как «нашей реальности». Понятийное мышление в соответствии с логикой (и математикой) на определённом этапе движения и развития познания бытия и практики позволило выявлять среди образов чувственного восприятия бытия проявления бытия как «не нашей реальности» (за счёт создания и применения необходимых машин и приборов), и люди стали вырабатывать знание бытия как «не нашей реальности» (знание «микромира» и «мегамира» при исследовании явления «Вещество»).

Философское рассмотрение и сравнение знания бытия как «нашей реальности» и как «не нашей реальности может привести (и приводит) к представлению о различии свойств бытия как «нашей реальности» и как «не нашей реальности». Как известно, наука «Физика» показывает «макромир» (бытие как «наша реальность») как реальность только «трёхмерного пространства и необратимого времени» (т.е. времени, непрерывно текущего «вперёд», так что «настоящее» вещей всегда между их «прошлым» и «будущим»), а «микромир» и «мегамир» - как реальность не только «трёхмерного пространства и необратимого времени»; показывает «макромир» как реальность одного типа причинно-следственной связи, а «микромир» и «мегамир», как реальность другого типа причинно-следственной связи и т.д.

Но так как способ изображения бытия в понятиях (логика и математика) вырабатывался на основе отображения бытия как «нашей реальности» и определяется, с одной стороны, свойствами бытия как «нашей реальности», с другой стороны свойствами наших средств отображения, то надо признать одно из двух: или свойства бытия как «нашей реальности» и как «не нашей реальности» одни и те же (свойства бытия как такового), или логика (и математика) неприменима при отображении бытия как «не нашей реальности», т.е. адекватное изображение бытия как «не нашей реальности», применяя логику (и математику), люди получить не могут. Так как практика показывает, что адекватное изображение в понятиях бытия как «не нашей» реальности люди получают, то надо признать, что свойства бытия как «нашей реальности» и как «не нашей реальности» одни и те же (свойства бытия как такового со стороны существования вещей).

Дело всё в том, что при отображении бытия как «нашей реальности» получается изображение одного рода («это»), а при отображении бытия как «не нашей реальности» получается изображение другого рода («не это»). Это обусловлено тем, что изображение в понятиях бытия как «не нашей реальности» основано не на чувственном восприятии бытия как «не нашей реальности», а на чувственном восприятии проявления «не нашей реальности» как восприятия определённых вещей «нашей реальности» (чувственном восприятии, получаемом за счёт применения необходимых машин и приборов). С другой стороны, если при отображении бытия как «нашей реальности» есть непосредственное соответствие отображаемого (т.е. бытия как «нашей реальности») и средств отображения («наших»), то при отображении бытия как «не нашей реальности» этого соответствия нет. В результате изображение в понятиях бытия как «не нашей реальности» (изображение как таковое) отличается от изображения в понятиях бытия как «нашей реальности»; отличается и по форме (выражение знания непосредственно в математических формулах), и по содержанию. Различие изображения как такового по содержанию и выражается в таком изображении бытия как «не нашей реальности», какое создаёт видимость различия свойств бытия как такового (рассматриваемого со стороны существования вещей). Эта видимость неизбежно принимается за действительность философами, не осознающими, что человеческое знание бытия есть изображение бытия в понятиях, т. е. субъективный образ ОР, следовательно, философами, осознанно или неосознанно принимающими человеческое знание бытия за образ-копию ОР и исходящими (объективно) из представления, что человеческое знание бытия тождественно самому бытию (т. е. из представления, что человеческое знание бытия показывает бытие таким, какое оно есть само по себе, вне его отображения в понятиях). (Смотрите ниже фрагменты второй части исследования).

Добавление:

Представление материалистов об ощущениях как о субъективном образе-копии ОР (о «субъективной копии», о «копии с «примесью» субъективного»), существовавшее до сих пор, ошибочно. Именно понимание субъективного образа ОР не как образа-копии позволяет верно понять что есть человеческое знание бытия по отношению к самому бытию и что есть поэтому философское познание.

Ошибка материалистов (даже диалектических материалистов Энгельса и Ленина) обусловлена тем, что они не осознавали необходимости теоретического различения «философского» и «человеческого» познания бытия, а поэтому смешивали (объективно) вопрос о соотношении между ощущениями и основанном на них человеческим знанием бытия и бытием (ОР), т. е. вопрос, касающийся представления о возможности для философов выработки знания самого бытия (как такового) с вопросом о возможности для людей вырабатывать в результате познания, основанного на ощущениях, истинное знание бытия как ОР (адекватное изображение в понятиях частей-целостностей бытия с их свойствами), т. е. знание, дающее возможность успешного практического взаимодействия людей с частями бытия - объектами познания и практики.

Энгельсу и Ленину представлялось, что не признавать ощущения и основанное на них знание ОР за образ-копию ОР, значит, оставлять возможность для понимания человеческого знания ОР не как объективной истины, значит, оставлять возможность сомневаться в получении людьми при познании истинного знания свойств ОР, в том числе, истинного знания свойств бытия как такового (устройства мира, свойств существующего вообще), следовательно, сомневаться в верности материалистического мировоззрения. Но то, чего они опасались (и поэтому отстаивали понимание ощущений и человеческого знания бытия как образа-копии ОР) произошло с частью физиков на рубеже веков, когда физики пришли к исследованию ОР за пределами доступности человеческому чувственному восприятию и к теоретическому выражению этих исследований, т. е. к изображению в теоретических понятиях ОР за этими пределами.

Отображение бытия как «не нашей реальности», дающее изображение бытия в понятиях другого рода, чем изображение в понятиях бытия как «нашей реальности» вызвало в конце XIX начале XX века, с одной стороны, замешательство среди физиков, с другой стороны, отказ части физиков в качестве философов от понимания человеческого знания бытия как образа объективной реальности (возврат к философским идеям Беркли, Юма и «чуть подправленного», как им представлялось, Канта). А произошло это потому, что физики были стихийными материалистами, понимавшими вырабатываемые ими теории как теоретические изображения ОР, более или менее точно копирующие ОР, т. е. понимали как образ-копию ОР. Именно из-за такого ошибочного понимания своих теорий, объяснение противоречия между теоретическим изображением свойств ОР в «старой» физике и теоретическим изображением в «новой» физике они стали искать на пути отказа от понимания теоретического изображения бытия как образа ОР, т. е. на пути отказа от признания научных теорий объективной истиной (вместо того, чтобы искать на пути отказа от понимания теорий как образа-копии). Они отождествляли, не осознавая того, понимание теорий как образа ОР с пониманием как образа-копии, т. е. иного понимания образа ОР, чем понимание как образа-копии у них не было. А с позиции такого понимания образа ОР объяснить и разрешить выявившееся противоречие было объективно невозможно.

Ленин не увидел реального противоречия между двумя «физиками», поскольку как философ-материалист был непоколебимо убеждён, что научные теории любого содержания, выраженные в любой понятийной форме, как объективно-истинное знание бытия есть образ-копия ОР, так как ОР бесконечно многообразна по своим формам. В философских исканиях физиков он увидел только отход от материалистической теории познания. Он не понял, что этот отход обусловлен поиском пути объяснения, разрешения противоречия (объективно) между изображением бытия в понятиях (субъективный образ ОР) как «нашей реальности» (изображением одного рода) и как «не нашей реальности» (изображением другого рода). Именно понимание человеческого знания бытия как изображения ОР в понятиях, т. е. не как образа-копии ОР, позволяет, при стремлении к объяснению этого противоречия (объективно), с одной стороны, не пойти по пути отказа от понимания человеческого знания бытия как образа ОР, с другой стороны, увидеть это реальное противоречие и осознанно, в системе теоретических понятий объяснить его, а главное, вывести из этого объяснения необходимые следствия, крайне важные для философского осмысления научных теорий «Физики» и «Космологии».

(Сопоставьте с высказываниями: «По мнению П. Полонского, физики, тем не менее, имеют дело все же с ими самими сконструированным миром, хотя бы это конструирование и протекает на основе совершенствования технической вооруженности исследователя. Непонимание подобного положения привело к возникновению идей прямого физического конструирования, подобного провозглашению тезиса И. Ньютона о достижении им "физического познания" пространства. Данный тезис был далее некритически принят практически всей европейской наукой, кроме И. Канта»).

В связи с разделением знания бытия на изображение одного рода («это») и другого рода («не это») общее положение о соотношении между человеческим знанием бытия (изображением) и самим бытиём (отображаемым) «знание бытия тождественно и нетождественно самому бытию» (см. ниже фрагменты второй части исследования) необходимо конкретизировать следующим образом: изображение в понятиях бытия как «нашей реальности» тождественно (и нетождественно) отображаемому («это»); изображение в понятиях бытия как «не нашей реальности» нетождественно (и тождественно) отображаемому («не это»). Верность такой конкретизации подтверждается вышеуказанным обстоятельством: при отображении бытия как «нашей реальности» непосредственное соответствие отображаемого и средств отображения есть, а при отображении бытия как «не нашей реальности» этого соответствия нет.

Сущностное положение «изображение в понятиях бытия как «нашей реальности» тождественно (и нетождественно) отображаемому» объясняет объективную видимость, вызывающую уверенность людей (и части философов) в том, что они чувственно воспринимают и знают (выражая знание в понятиях) бытие таким, какое оно есть само по себе.

Сущностные положения, с одной стороны, «изображение в понятиях бытия как «не нашей реальности» нетождественно (и тождественно) отображаемому», с другой стороны, «изображение в понятиях бытия как «нашей реальности» тождественно (и нетождественно) отображаемому» показывают философу, что на основании изображения в понятиях бытия как «не нашей реальности» (научно-теоретическое знание «микромира» и «мегамира») нельзя представлять бытиё (каким оно «является» при отображении в понятиях) как разделяющееся на два или множество типов бытия с отличающимися свойствами (на два или множество «миров»).

Философу надо осознать, что при наших средствах отображения изображение в понятиях бытия как «нашей реальности» необходимо показывает бытие как «это»: только «трёхмерное пространство и необратимое время», а как «не нашей реальности» - как «не это»: не только «трёхмерное пространство и необратимое время». Научно-теоретическое положение «трёхмерное пространство и необратимое время» надо понимать не как единственно верное определение свойств бытия и не как неверное определение свойств бытия, а как необходимое изображение бытия как «нашей реальности», а возможное (и возможно верное) научно-теоретическое положение «n-мерное пространство и обратимое время» надо понимать не как неверное и не как единственно верное определение свойств бытия, а как необходимое изображение бытия как «не нашей реальности» при наших средствах отображения».

(Сопоставьте с высказываниями: «… задаваемая современной физикой сложная структура "пространства и времени" ломает понятность именно философских моделей. Но, по мнению Я. Гринберга, проблема структуры пространства и времени может быть решена только посредством физических, но не логических и философских исследований»).

В связи с разделением знания бытия на изображение в понятиях бытия как «нашей реальности» и как «не нашей реальности», т. е. на изображение одного рода («это») и другого рода («не это»), научно-теоретическое знание явления «Вещество» (и производных от него) как изображение в понятиях «нашей реальности» («макромира») надо признать изображением в понятиях данной части-целостности бытия «с качественной стороны (и вместе с тем с количественной стороны)», а как изображение в понятиях «не нашей реальности» («микромира» и «мегамира») - «с качественной стороны (и вместе с тем с количественной стороны)». Это обусловливает различие изображения в понятиях (изображения как такового) явления «Вещество» как «нашей реальности» и как «не нашей реальности», с одной стороны, по форме, с другой стороны, по содержанию.

Различие «по форме (и по содержанию)» заключается в следующем. Изображение в понятиях данного явления как «макромира» осуществляется непосредственно в специальных понятиях науки «Физика», построенных с использованием понятий математики, поскольку включают в себя физико-математические формулы; изображение в понятиях данного явления как «микромира» и «мегамира» осуществляется непосредственно в физико-математических формулах, построенных при посредстве математики как способа получения адекватного изображения бытия в понятиях с количественной стороны (и вместе с тем с качественной стороны). «Перевод» знания как изображения в физико-математических формулах в знание как изображение в словесно выраженных специальных понятиях, показывающих свойства явления «Вещество», даёт изображение в понятиях, которое выступает, с одной стороны, как логически противоречивое, с другой стороны, как лишающее возможности представить его содержание наглядно. Этого нет при изображении в понятиях явления как «макромира». (Сопоставьте с высказыванием: «Разница же между онтологией (?) и фикцией (?) теряется в случае утраты событиями или их участниками механической наглядности, например, когда наступает момент невозможности четкого проведения пространственных или временных границ. Или, другими словами, нефиктивно то, что позволяет его представлять с соблюдением требований механической наглядности»).

Применение математики как способа получения адекватного изображения бытия в понятиях с количественной стороны (и вместе с тем с качественной стороны) при исследовании явления даёт исследователям логико-математические формы, которые, соединяясь с полученными опытным путём качественно-количественными данными (верными, точными), позволяют получить адекватное изображение данной части-целостности бытия с её свойствами при данном её качественном состоянии (так как эта часть-целостность бытия находится в движении, развитии). Точнее говоря, по существу это будет изображение в понятиях, которое следует определить как адекватное (и неадекватное) изображение объекта, с другой стороны, как нетождественное (и тождественное) отображаемому, т.е. бытию как «не нашей реальности» (изображение, выраженное физико-математическими формулами).

Очевидно, что способ получения адекватного изображения бытия в понятиях с количественной стороны (и вместе с тем с качественной стороны) заключает в себе все формы, необходимые для получения адекватного изображения бытия при любом его качественном состоянии. Отсюда, возможность получения изображения бытия в понятиях как «не нашей реальности» в физико-математических формулах в качестве различающихся «моделей» реальности. Однако «адекватным (и неадекватным) изображением» данных свойств при данном качественном состоянии реальности логика позволяет признать только одну «модель» реальности. Какую именно - можно решить только на основании полученных опытным путём верных, точных физико-математических данных (результатов экспериментов и измерений).

(Сопоставьте с высказываниями: «Далее речь зашла о собственно природе релятивизма в "чистом" виде и его противопоставленности "абсолютистскому" структурированию действительности. По мнению А. Шухова, релятивизм, как бы то ни было, невозможно представить в виде самопорождающей последовательности, например, "движения по кругу". П. Полонский обратил внимание на то, что физика руководствуется телеологией "инструментального успеха", который ну никак не может быть отождествлен с философской "истиной"…

… Дискуссия не выявила общей позиции ОФИР о возможностях физики быть более широким, нежели всего лишь (?) утилитарно инструментальным знанием»).

Добавление:

Адекватным (и вместе с тем неадекватным) изображением определённого явления (выявленной части-целостности бытия) можно признать только теорию-исследование в целом. Теория-исследование определённого явления в основе своей есть целостная система последовательно выводимых (путём применения способа получения адекватного изображения бытия в понятиях) абстрактно-теоретических понятий. Эти понятия есть только элементы системы понятий, в которой как целом заключено содержание изображения определённой части-целостности бытия, т. е. ОР. Не имеет смысла рассуждать о том, отображается ли в отдельных понятиях теории-исследования, т. е. в отдельных элементах целостной системы понятий, ОР (или в этих понятиях выражается «всего лишь утилитарно-инструментальное знание» как знание «сконструированной самими исследователями реальности»).

Исследователям необходимо различать понятия разных систем понятий и не смешивать их в своих теориях. Этому препятствует, с одной стороны, применение одних и тех же терминов в разных системах понятий, с другой стороны, неспособность исследователя к выявлению систем понятий как таковых, т. е. к выявлению частей-целостностей бытия как объектов исследования (исследование каждого отдельного объекта и заключается в выработке собственной системы теоретических понятий). Отсюда происходит, с одной стороны, смешивание в сознании исследователей и, соответственно, в вырабатываемых ими теориях разных понятий, с другой стороны, непонимание действительного содержания теорий других исследователей; в результате - непонимание верности (возможной) каких-то теорий (особенно качественно новых, заключающихся в качественно новой системе понятий), игнорирование их, отрицание верности содержащихся в них рассуждений и выводов. В итоге исследователям в сферах познания бытия, относительно отделённых от практики (в частности - в философском познании, в общественных науках) становится объективно выгодным признание необходимости так называемого «плюрализма мнений». Это неизбежно препятствует, с одной стороны, выявлению частей-целостностей бытия, следовательно, выявлению действительных объектов исследования, с другой стороны, выявлению действительно качественно новых теорий, продвигающих познание определённых объектов вперёд, а, возможно, и показывающих единственно верное направление (ранее не обнаруженное) дальнейших исследований данных объектов.

Последовательное проведение идеи «плюрализма» означает, с одной стороны, отрицание знания бытия в качестве объективной истины, с другой стороны, отрицание существования способа получения истинного знания бытия путём мышления, следовательно, отрицание верности, а поэтому и необходимости применения при познании бытия логики и математики (!). Очевидно, у самих «плюралистов» нет ясного понимания этого.

Исходя из всего выше изложенного, следует сказать, что подлинным опровержением определённой целостной теории-исследования можно признать только опровержение, включающее в себя опровержение, с одной стороны, следования автора способу получения адекватного изображения бытия в понятиях, с другой стороны, использования автором действительно фактического материала; фактического материала, т. е. полученных путём опыта фактических данных и вместе с тем общепризнанного верным (и удостоверенного практикой как верного) теоретического знания как результата и исторически обусловленного итога предыдущих исследований данного явления.

Вместе с тем надо ясно осознать, что абсолютно необходимо подвергнуть обстоятельному критическому разбору и попытке опровержения, прежде всего, по выше указанным основаниям каждую новую теорию-исследование. Необходимо для выявления в результате этих действий, в конечном счёте, единственно верного направления дальнейших исследований данного явления как выявленной части-целостности бытия, а в конечном итоге, для выработки совместными усилиями многих исследователей единственно верной теории-исследования как «адекватного (и вместе с тем неадекватного)» изображения данного явления в научно- теоретических понятиях.

Далее идут фрагменты второй части исследования явления «Философское познание (и вместе с тем человеческое познание)», в которой необходимо рассматривается и «человеческое познание и знание бытия». Чтение этих фрагментов необходимо для всех, не знакомых с моей работой «Вперёд от Канта (…)» и для ознакомившихся с ней ранее поверхностно; необходимо, чтобы было легче разобраться в содержании данной статьи и лучше, вернее его понять.

В первой части исследования логико-теоретически выводится что есть скрытая внутренняя сущность философского познания и каковы формы её проявления, обнаруживающиеся в реально-историческом процессе философского познания и в его определённых результатах (прежде всего, в философских концепциях Декарта, Беркли, Юма и Канта). Маркс писал: «…Если бы форма проявления и сущность вещей непосредственно совпадали, то всякая наука была бы излишня…»; «Научные истины всегда парадоксальны, если судить на основании повседневного опыта, который улавливает лишь обманчивую видимость вещей». Первая часть наиболее трудна для понимания из-за большой степени абстрактности (и «парадоксальности») содержащихся в ней теоретических понятий, выводимых сугубо логически посредством способа получения адекватного изображения в понятиях явлений как выявленных частей-целостностей бытия (тогда как сам этот способ показан лишь во второй части исследования, а именно, в приведённых выше фрагментах). Поэтому для того, кого не интересует вопрос что есть «философское познание» как таковое, чтение первой части необязательно (первая часть это весь текст до нижеследующего текста; специально на части я исследование не делил).

«В наше время существующие научные знания и философские представления позволяют составить, на мой взгляд, следующее самое общее представление по вопросу чтo есть ощущения и чтo есть основанное на ощущениях человеческое познание и знание бытия (ОР) по отношению к самому бытию.

Ощущения есть определённое «видение» объективной реальности (далее - ОР) организмом (имеется в виду, конечно, ощущения вообще, а не только зрительные ощущения). «Вид» ОР в ощущениях организма возникает от взаимодействия ОР и средств ощущений организма и определяется, с одной стороны, ощущаемым, т. е. ОР, с другой стороны, средствами ощущений данного организма. ОР сама по себе «вида» как такового не имеет.

Как образ-копия ОР ощущения были бы своего рода повторением (в вышеуказанном смысле) «вида» ОР. Следовательно, как образ-копию ОР ощущения понимать нельзя. Ощущения можно понимать как субъективный образ ОР; «субъективный» - значит «образ-некопия», образ, определяемый по содержанию отражаемым и вместе с тем средствами отражения. Ощущения как субъективный образ ОР, определяемый, с одной стороны, ощущаемым, т. е. ОР, с другой - средствами ощущений данного организма, необходимы и достаточны, с одной стороны, для выработки на их основе чувственного восприятия организмом ОР как своей среды, вместе с тем выработки знания отдельных элементов среды с их свойствами и необходимых действий своих в связи с этим знанием, с другой стороны, для совершения успешных практических действий на основе чувственного восприятия ОР и своих знаний (с задачей, с одной стороны, удовлетворения потребностей организма, с другой - обеспечения своего существования и существования потомства).

Становление сознания в филогенезе (вместе со становлением, с одной стороны, человека, с другой - общества) как совместного знания индивидов в обществе происходило за счёт выражения внутреннего знания животных особей в сообществе через доступные чувственному восприятию и пониманию (знанию значения) членов сообщества (в итоге - общества) условные знаки (в итоге - слова в системе языка). Внутреннее знание особей таким путём преобразовывалось в совместное знание человеческих индивидов, выраженное в понятиях.

Понятия как форма человеческого знания бытия (ОР) есть, с одной стороны, возникающие у индивида при восприятии условных знаков представления чувственных образов восприятия ОР, с другой стороны, мыслительные представления индивидов о бытии как знания, выраженные словами и другими знаками в системе языка.

Знание индивидов, выраженное в понятиях, т. е. посредством условных знаков, подобно изображению зрительных образов ОР, выполненному индивидом посредством, например, острого камня и стены пещеры, карандаша и бумаги, красок, кистей и холста, цветных камешков, выложенных на какой-то поверхности и т. п. Поэтому человеческое знание бытия, основанное на ощущениях и выраженное в понятиях, (т.е. посредством условных знаков), надо понимать как своего рода изображение ОР. При этом, человеческое знание бытия (изображение ОР в понятиях) по отношению к самому бытию можно понимать лишь как субъективный образ ОР, т. е. нельзя понимать как образ-копию ОР.

Человеческое знание бытия как изображение ОР в понятиях есть результат целостного процесса, с одной стороны, природного, с другой стороны, общественного - процесса отображения ОР как познания бытия людьми. Этот процесс начинается с взаимодействия органов чувств человеческого организма с ОР и получения организмом в результате природного процесса ощущений как «видения» ОР организмом. На основе ощущений у индивидов в условиях общественного существования в процессе и в результате, с одной стороны, мышления, с другой - практического взаимодействия с ОР, вырабатывается чувственное восприятие ОР как знание «вещей с их свойствами» (частей ОР) и вместе с тем вырабатываются мыслительные представления об ОР как знания «с чем (с какими частями ОР и в связи с какими их свойствами) что и как надо делать», выраженные словами и другими знаками в системе языка. В результате индивиды в обществе имеют совместное знание бытия (ОР) в качестве изображения бытия в понятиях.

Человеческое знание бытия есть, с одной стороны, знание индивида. Оно заключается в знании чувственно воспринимаемых «вещей с их свойствами», вместе с тем в знании своих потребностей и своих действий с вещами для удовлетворения потребностей; с другой стороны, знание индивида заключается в знаниях «с чем, т. е. с какими вещами и в связи с какими их свойствами, что и как надо делать для удовлетворения своих потребностей». Человеческое знание бытия, с другой стороны, есть общее знание индивидов в обществе. Оно заключается в знаниях, которые можно выразить формулой (формула выражает стороны человеческого знания бытия): «Что (т. е. какие части бытия) как устроено (т. е. какие имеют свойства) - что и как поэтому (в связи с имеющимися у них свойствами и свойствами людей) с ними надо делать (с одной стороны, для удовлетворения потребностей индивидов в обществе и вместе с тем обеспечения существования индивидов и продолжения человеческого рода; с другой стороны, для создания, сохранения, распределения и использования общего (общественного) продукта - предметов потребления и средств их создания, и для подготовки к общественному существованию нового поколения; вместе с тем для создания и обеспечения существования необходимых для этого общественных отношений и общественных институтов)».

Человеческое знание бытия (ОР) как изображение ОР в понятиях - результат процесса отображения ОР (бытия) - определяется, с одной стороны, отображаемым, т. е. ОР, с другой стороны, средствами отображения ОР. Отсюда, человеческое знание бытия, с одной стороны, нельзя не признать показывающим бытие таким, какое оно есть само по себе, с другой стороны, нельзя не признать не показывающим бытие таким, какое оно есть само по себе; следовательно, надо признать показывающим и вместе с тем, не показывающим бытие таким, какое оно есть само по себе. Иначе говоря, надо признать, что человеческое знание бытия тождественно и (вместе с тем) нетождественно самому бытию.

Отношение между человеческим знанием бытия (изображением ОР в понятиях) и самим бытием (ОР) изобразить в понятиях можно только через словесное выражение, называемое в «Формальной логике» «противоречие». Противоречие как неадекватное по форме (и вместе с тем по содержанию) изображение ОР в понятиях формальная логика запрещает. Но здесь имеет место мнимое противоречие, так как это словесное выражение есть противоречие лишь по форме адекватного по содержанию (и вместе с тем по форме) изображения в понятиях выше указанного отношения. (Мнимое противоречие - противоречие, допускаемое логикой; с одной стороны, формальной логикой, с другой - содержательной логикой. Подробнее об этом - в другом месте данной работы.)

Кантовское теоретическое представление о человеческом познании и знании «вещей вне нас» (ОР) по сути дела показывает (объективно), что человеческое знание бытия как ОР тождественно и вместе с тем нетождественно самому бытию, но показано это через другие понятия, в системе понятий кантовской теории. По кантовской теории, люди познают бытие как «вещи вне нас» (ОР). В теории через абстрактно-теоретические понятия объясняется, как надо понимать человеческое знание «вещей вне нас» по отношению к «вещам вне нас»: знаемы «явления (вещей вне нас)», «вещи сами по себе» незнаемы (для познающих «вещи вне нас» людей). Надо обратить внимание на то, что по кантовской теории реально есть «вещи вне нас» (ОР) и знание «вещей вне нас» (знание ОР); «знаемых явлений» нет вне теоретического объяснения реального отношения знания «вещей вне нас» к «вещам вне нас», вместе с тем и «незнаемых вещей самих по себе» нет вне теоретического объяснения реального отношения знания «вещей вне нас» к «вещам вне нас». Следовательно, абстрактно-теоретические понятия «знаемые явления» и «незнаемые вещи сами по себе» есть понятия, через которые в кантовской теории, в её специфической системе понятий объективно показано отношение человеческого знания ОР (знания «вещей вне нас») к ОР (к «вещам вне нас»), а именно: человеческое знание «вещей вне нас» тождественно «вещам вне нас» как «знаемым явлениям» («вещей вне нас») и вместе с тем нетождественно «вещам вне нас» как «незнаемым вещам самим по себе.

Итак, мы выяснили: признать, что ощущения есть образ-копия ОР нельзя. Выяснили вместе с тем, что человеческое знание бытия как результат целостного процесса отображения ОР в сознании и как изображение бытия в понятиях (субъективный образ ОР) нельзя признать тождественным самому бытию, а следует признать тождественным и вместе с тем нетождественным. Следует ли отсюда, что философ, рассматривая человеческое знание бытия, не может выработать теоретическое представление о самом бытии (как таковом)? Ответ на этот вопрос будет получен в ходе моего дальнейшего исследования. Здесь пока можно и нужно утверждать лишь следующее. Философ, рассматривая человеческое знание бытия, может выработать теоретическое представление о бытии как таковом, каким его можно теоретически представить при рассмотрении человеческого знания бытия. Возникает вопрос: можно ли это теоретическое представление, т. е. философское знание, признать достоверно-истинным знанием в принципе? Вместе с тем возникает и второй вопрос: как может быть использовано это знание людьми?

Разберёмся, прежде всего, в том, чтo есть достоверно-истинное знание бытия.

Человеческое познание бытия заключается в познании частей бытия как объектов познания и практики (в познании, в конечном итоге, ради практики). Замечая успех и неуспех практики как практического взаимодействия с частями бытия - объектами практики и познания - при использовании знания об этих частях бытия с их свойствами, люди получают представление об истинном и неистинном знании бытия как о знании объектов познания и практики. Понятно, что успешное практическое взаимодействие с частями бытия при использовании знания об этих частях бытия с их свойствами возможно только при определённом соответствии знания об этих частях бытия самим частям бытия. Очевидно, знание, соответствующее познаваемым частям бытия, и определяется как истинное. В чём же заключается это соответствие? Знание определённой части бытия как изображение этой части бытия (с её свойствами) в понятиях показывает эту часть бытия. Понятно, что знание, соответствующее познаваемой части бытия (т. е. истинное знание), показывает эту часть бытия с её свойствами такой, какая она есть в действительности, т.е. неискажённо, действительно с присущими ей свойствами (и определяется как адекватное изображение в понятиях части бытия с её свойствами).

Надо обратить внимание на то, что о знании, соответствующем познаваемой части бытия (об истинном знании, об адекватном изображении в понятиях части бытия с её свойствами), нельзя утверждать, что оно есть образ-копия познаваемой части бытия, потому что это утверждение, фактически, есть утверждение о том, что человеческое знание бытия тождественно самому бытию и оно неверно, так как односторонне; вместе с тем нельзя утверждать, что оно не есть образ-копия познаваемой части бытия с её свойствами, так как «адекватное изображение» и означает, что изображение есть своего рода копия изображаемого. Следовательно, ни первое, ни второе утверждение не должно иметь места при определении чтo есть истинное знание бытия, т. е. адекватное изображение бытия в понятиях.

Надо признать, что истинное человеческое знание бытия, т. е. знание определённой части бытия с её свойствами как знание объекта познания (и практики), может быть определено только как знание бытия, при использовании которого возможно успешное практическое взаимодействие людей с познаваемой частью бытия - объектом практики (и познания). Именно и только успех практического взаимодействия людей с частями бытия при использовании знания этих частей бытия с их свойствами удостоверяет в конечном итоге, что это знание истинное (адекватное изображение в понятиях познаваемого).

Познание бытия (объектов) людьми и практика людей - стороны целостного природно-социального процесса человеческой деятельности. Результаты этого процесса, т. е. с одной стороны, истинное знание как знание, соответствующее объектам познания (и практики), с другой стороны, успешная практика как успешное практическое взаимодействие индивидов с объектами практики (и познания) взаимообусловливают и взаимоопределяют друг друга.

По своей сущности познание бытия людьми как сторона процесса человеческой деятельности осуществляется людьми для практики и вместе с практикой. Поскольку и насколько в реальности (в проявлении сущности) это так и есть, постольку и настолько люди вырабатывают при познании объектов (познания и практики) истинное знание объектов (адекватное изображение) как знание, соответствующее объектам (практики и познания).

По своей сущности познание бытия людьми неотделимо и вместе с тем отделимо от практики. Отсюда, и результат познания бытия людьми по своей сущности есть истинное и вместе с тем неистинное знание бытия, т. е. адекватное и вместе с тем неадекватное изображение объектов в понятиях. Отсюда, в реальности (в проявлении сущности) человеческое знание бытия обнаруживается как адекватное (и вместе с тем неадекватное) изображение объекта в понятиях и как неадекватное (и вместе с тем адекватное) изображение объекта в понятиях. (В ленинской теории познания это показано через понятия «истины и заблуждения», «абсолютной и относительной истины»).

(Сопоставьте с высказываниями: «П. Полонский обратил внимание на то, что физика руководствуется телеологией "инструментального успеха", который ну никак не может быть отождествлен с философской "истиной"». И далее (см. отчёт о заседании ОФИР от 26. 09. 05 г.): «Например, биологическое совершенство - это совершенство деятельностной приспособленности и, возможно, человек встречает трудности в том смысле, что его деятельностная приспособленность реализуется не через прямой эволюционный, а через когнитивно дистанцируемый процесс. П. Полонский добавил далее, что выделение "успеха" как отличительной черты истинности само собой парадоксально; если можно найти n+1 задачу, для которой данная модель уже не обладает истинностью, то в таком случае наше знание … вряд ли может стать "истинным" в философском смысле слова. К. Фрумкин оценил "парадокс истинности" формулой, что "истинность как адекватное состояние парадоксальна в том, что только указывает на практические задачи, но она с ними не связана. Если, по мнению П. Полонского, сравнивать модели по "объему" поддерживающих их верификаций, то это приводит к порочной практике; так, в частности, если и модель "Земли на трех китах" истинна в пределах присущей некоему познающему ограниченности, то в таком случае истинность крайне условна, вплоть до бессмысленности»).

Итак, достоверно-истинным знанием в принципе можно признать только знание определённой части бытия с её свойствами как знание объекта познания и практики. Следовательно, философское знание, т. е. знание бытия как такового, вырабатываемое при рассмотрении человеческого знания бытия как знания объектов познания и практики с их свойствами, не может быть признано достоверно-истинным знанием в принципе. Но это означает, что философское знание, в отличие от человеческого знания, не может служить практике в принципе. Очевидно, что философское знание должно служить человеческому познанию частей бытия с их свойствами как другой стороне деятельности. Иначе философское познание было бы бесполезным для деятельности людей, стороны которой познание частей бытия с их свойствами и практика»;

«Очевидно, что частями-целостностями бытия и вместе с тем объектами исследования наук могут быть признаны лишь части бытия, на которые бытие разделяется объективно, а не по желанию познающих бытие людей. Это подтверждается и тем, что в процессе и в результате движения и развития в каждой из наук происходят поиск и уточнение того, чтo является объектом исследования данной науки. Без уточнения этого и в итоге точного определения науками своих объектов исследования, т. е. без выявления частей-целостностей бытия, на которые бытие разделяется объективно, достижение науками истинного знания свойств конкретных частей-целостностей бытия невозможно.

Философ как субъект философского познания, рассматривая истинные человеческие знания бытия (удостоверенные как истинные исторически всей практикой человечества), вырабатывает теоретическое представление о бытии как таковом, т. е., с одной стороны, о свойствах существующего вообще, с другой стороны, о свойствах всего существующего вместе взятого как целое, иначе говоря, об устройстве бытия. Философское теоретическое представление об устройстве бытия и включает в себя представление о том, как и на какие части-целостности разделяется бытие объективно (при его познании, т. е. при отображении в понятиях), что есть часть-целостность бытия как таковая с её свойствами и как объект исследования. То, что это теоретическое представление есть знание бытия как такового, каким оно (бытие) является при познании людьми (при отображении в понятиях), а не какое оно есть само по себе, и позволяет использовать это знание в человеческом познании бытия.

Философ, рассматривая исторические результаты познания бытия людьми - истинные человеческие знания бытия, с другой стороны, рассматривая человеческое знание о процессе и результате познания бытия людьми как об одной из частей бытия вырабатывает теоретическое представление о способе получения при познании бытия истинного знания бытия.

Итак, философское познание, заключающееся в рассмотрении и теоретическом анализе человеческого знания бытия, по-видимому, может выработать знание, необходимое людям для достижении при познании частей бытия - объектов познания и практики - истинного знания свойств частей-целостностей бытия; иначе говоря, может выработать знание метода познания бытия людьми как метода достижения истинного знания свойств частей-целостностей бытия при научно-теоретическом их исследовании.

Когда познание бытия людьми становится строго научным познанием - а это означает, что каждая из наук в качестве объекта исследования исследует одну (или несколько) из действительных частей-целостностей бытия, применяя знание метода достижения истинного знания частей-целостностей бытия - философское познание, как вырабатывающее знание этого метода, становится стороной научного познания бытия людьми. Другая сторона - науки. Функция наук в их совокупности - выработка знания, необходимого в конечном счёте людям для практики; функция философского познания - выработка знания, необходимого наукам для выполнения ими их функции»;

«До того как философы выявят объект философско-научного исследования и займутся непосредственно его научно-теоретическим исследованием, философское познание исторически необходимо существует и развивается в рамках философии.

Философия как таковая есть объективно необходимое на каком-то этапе движения и развития, с одной стороны, философского познания, с другой стороны, человеческого познания, соединение неосознаваемого философами, непоследовательного и отрывочного исследования ими объекта философского познания и неосознаваемого, также непоследовательного и отрывочного исследования ими объектов человеческого познания, выявляемых и доступных непосредственно научно-теоретическому исследованию лишь при использовании знания, которое может выработать философское познание путём осознанного, последовательного, целостного научно-теоретического исследования своего специфического объекта, т. е. при использовании философского знания устройства бытия и вместе с тем знания метода достижения при познании бытия истинного знания бытия, т. е. метода достижения истинного знания свойств частей-целостностей бытия при научно-теоретическом их исследовании.

Но чтобы знание этого метода выработать, философское познание должно само им воспользоваться. Порочный круг преодолевается только в процессе и в результате исторического развития философии как таковой, т. е. в результате, с одной стороны, философского познания как неосознанного, но всё более последовательного, цельного и глубокого исследования объекта философского познания, с другой стороны, неосознанного, но всё более последовательного, цельного и глубокого исследования философами-учёными частей-целостностей бытия как объектов исследования, входящих в сферу философии. Только в итоге этого развития философское познание приходит к выработке в основных чертах знания, необходимого для выявления объектов, т. е. частей-целостностей бытия и их научно-теоретического исследования, вместе с тем, благодаря этому к выявлению собственного объекта исследования и своей сущности. Тем самым философское познание обретает возможность выработать путём научно-теоретического исследования непосредственно объекта своего исследования глубоко и всесторонне обоснованное знание, необходимое для научно-теоретического исследования частей-целостностей бытия как объектов исследования наук, применив уже известные основы этого знания».

«Теперь о «пространстве» и «времени».

Знание как таковое способа изображения бытия в понятиях не существует до исследования философами явления «Познание бытия людьми» (т. е. явления «Отображение объективной реальности (бытия) в понятиях (в сознании) как познание бытия людьми»; исследования, неосознаваемого на определённом этапе). Но люди со времени становления сознания, становления человека и общества получают адекватное изображение бытия в понятиях, поскольку и на сколько это необходимо для практики. Следовательно, индивиды неосознанно вырабатывают и применяют способ получения адекватного изображения бытия в понятиях со времени становления человека и общества и вместе с тем отображения бытия в понятиях. Знание способа на некотором этапе отображения бытия неотделимо от его применения и проявляется как способность людей к адекватному изображению бытия в понятиях путём мышления, данная индивидам «от природы» (данная от природы как возможность, обусловленная способностью высокоорганизованных животных организмов («предчеловека») к ситуативному мышлению и практическому взаимодействию со средой для удовлетворения потребностей на основе результатов этого мышления; возможность переходит в действительность в условиях общественного существования индивидов).

Философы, создавая теоретические представления, с одной стороны, о свойствах бытия как такового, с другой стороны, о познании бытия людьми, показывают в теоретических понятиях способ изображения бытия в понятиях (объективно); показывают прежде всего как способность людей к верному, плодотворному понятийному мышлению (объективно - к адекватному изображению бытия в понятиях) и вместе с тем к чувственному восприятию бытия как существования «вещей вне нас». Философы показывают это, с одной стороны, в понятиях «Формальной логики», с другой стороны, через понятия, называемые категориями, в том числе через понятия «пространство» и «время».

Кант отказался от господствующего среди философов представления, что в категориях и в понятиях «пространство» и «время» выражается знание свойств самого бытия как такового. Признав, что понятия «пространство» и «время» выражают «априорные формы чувственного созерцания», а категории - «априорные формы рассудка», Кант показал (объективно), что через понятия «пространство» и «время» и через категории выражается философское знание способа изображения бытия в понятиях как данной человеческим индивидам от природы способности, с одной стороны, к чувственному восприятию бытия как существования «вещей вне нас» (как «явлений» в «пространстве и времени»), с другой стороны, к адекватному по содержанию (и по форме) изображению бытия в понятиях.

С моей точки зрения, «пространство» и «время» - понятия, вырабатываемые при изображении в понятиях способа изображения бытия в понятиях по содержанию (и вместе с тем по форме) со стороны «по содержанию (и по форме)»; способа, определяемого свойствами отображаемого, т. е. бытия (и свойствами средств отображения). Но, с другой стороны, понятия «пространство» и «время» вырабатываются при изображении в понятиях свойств бытия как такового (каким бытие «является» при отображении в понятиях) со стороны существования «вещей», т. е. через понятия «пространство» и «время» изображаются свойства «вещей как таковых». Отсюда, эти понятия вырабатываются и при изображении в понятиях явления «Вещество» и явления-вещи «Материя» (науки «Физика» и «Космология»).

Кант не знал (и не мог знать) о становлении способа изображения бытия в понятиях на основе опыта (на основе данной от природы высоко организованным животным организмам способности к мышлению вместе с практическим взаимодействием со средой) в процессе и в результате становления отображения бытия в понятиях как человеческого познания бытия путём становящегося вместе с тем человеческого (понятийного) мышления (и становления человеческой практики вместе со становлением человека и общества). Кант показывает, объясняет в научно-теоретических понятиях процесс и результат познания бытия (отображения бытия в понятиях) человеком уже сложившимся (ставшим), владеющим уже способом изображения бытия в понятиях путём мышления, т. е. обладающим способностью к чувственному восприятию бытия на основе ощущений как существования вещей с их свойствами «в пространстве и времени» (т. е., по Канту, «вещей вне нас» как «явлений»), и вместе с тем к понятийному мышлению, дающему в результате применения категорий к материалу ощущений, выраженное в понятиях знание свойств конкретных явлений и конкретных человеческих действий в соответствии с формулой «что как устроено - что и как поэтому с ним надо делать (для … )». Поэтому, с моей точки зрения, Кант вполне логично и верно (в пределах своего исследования) определяет «пространство» и «время» как «априорные формы чувственного созерцания» (но не формы существования «вещей вне нас» как «вещей самих по себе»), а «категории» - как «априорные формы рассудка», с которыми, по Канту, «все предметы опыта должны необходимо сообразоваться и согласоваться» [3, с. 88]. Вполне логичны и верны, в пределах кантовской теории о познании конкретных объектов людьми, и следующие выражения Канта: «Категории не выводятся из природы и не сообразуются с ней как с образцом» [3, с. 212]; «Категории суть понятия, a priori предписывающие законы явлениям, стало быть, природе как совокупности всех явлений» [3, с. 212]. Очевидно, что под «природой как совокупностью всех явлений» надо понимать выраженное в понятиях знание свойств конкретных объектов, выявляемых при отображении бытия в понятиях.

Таким образом, с моей точки зрения, в философско-научном теоретическом объяснении Канта что есть человеческое познание и знание бытия и что есть философское познание и знание нет ни «агностицизма», ни «субъективизма».

Философское познание как исследование явления «Отображение бытия в понятиях» выявляет свойства бытия (каким бытие «является» при отображении в понятиях), выражая их в понятиях, в том числе в понятиях «пространство» и «время». В философских понятиях «пространство» и «время» выражаются свойства бытия со стороны существования вещей, т.е. свойства вещи как таковой. Следовательно, с философской точки зрения, «пространство» и «время» (т.е. свойства вещей как таковых) «одинаковы» (одни и те же) для всех вещей (как таковых).

Отсюда вытекает следующее:

Человеческий организм как вещь принадлежит к части бытия, определённой нами как «наша реальность». К этой же части бытия принадлежат все вещи, которые могут быть чувственно восприняты человеческим организмом и с которыми человеческий организм может практически взаимодействовать как со своей средой. Так как «пространство» и «время» одинаковы для всех вещей, то они одинаковы для вещей «нашей реальности» и вещей «не нашей реальности». И если бытие как «нашу реальность» можно чувственно воспринять и изобразить в понятиях как существование вещей только с «трёхмерным пространством» и с «необратимым временем», то надо признать, что для человеческого организма нет не «трёхмерного пространства» и не «необратимого времени». Это означает, что у человеческих индивидов нет возможности где-либо и когда-либо чувственно воспринять бытие как существование вещей с не «трёхмерным пространством» и нет возможности чувственно воспринять бытие как нахождение вещей в «прошлом» или в «будущем», т.е. индивиды не имеют возможности переместиться сами или переместить какие-либо вещи в «другое пространство», как и в «прошлое» или в «будущее», также и наблюдать такое перемещение чего-либо и когда-либо.

Философское познание как исследование явления «Отображение бытия в понятиях» даёт знание свойств бытия как такового, каким бытие «является» при отображении в понятиях (знание «образа» бытия, а не самого бытия). Можно предположить, что знание бытия, каким бытие «является» при отображении, не «совпадает» с тем, каким бытие является (в смысле - есть) действительно. Но из такого предположения, при условии, что знание свойств бытия как такового каким бытие «является» при отображении рассматривается как истинное знание, логически вытекает вывод, что результат отображения бытия - изображение бытия в понятиях - не является (в принципе) адекватным изображением (истинным знанием) и поэтому не должен использоваться в практике. Так как люди не могут отказаться от использования отображения бытия (познания бытия) и его результата - изображения бытия в понятиях (знания бытия), то для людей предпочтительнее предположение, что философское знание бытия каким бытие «является» при отображении в понятиях (а не какое оно есть само по себе), вырабатываемое на основе истинного человеческого знания бытия (при условии, что это философское знание - истинное знание), «совпадает» с тем, каким бытие как таковое является действительно. Однако, с философской точки зрения, это только предположение, равноправное с противоположным (не «совпадает»). Подтвердить, что первое предположение верное, может только применение людьми при познании бытия ради практики философского знания в качестве метода познания бытия (метода отображения бытия в понятиях), поскольку только такое использование людьми философского знания - в том числе знания свойств бытия как такового, каким бытие «является» при отображении - подтвердит, что данное философское знание - истинное знание (т.е. адекватное изображение бытия как такового, каким оно «является» при отображении в понятиях)».

Полагаю, теперь, после прочтения данной статьи с необходимо включёнными в неё фрагментами теории-исследования, содержащейся в моей работе «Вперёд от Канта. (Сущность философского познания; движение и развитие философского познания в историческом процессе познания бытия людьми)», читатели могут более или менее объективно судить, действительно ли в моей теории-исследовании содержится единственно верный подход к решению вопросов по выше названной теме (в частности, вопросов, поднимавшихся и выдвигавшихся на заседаниях ОФИР 14 марта, 21 марта, 26 сентября и 19 декабря 2006 года).

27. 02. 07 г.

©    А.В. Гогузев