Приобретая первоначальные сведения о себе и своем окружении, человек, естественно, задумывается о кардинальных вопросах бытия: «Зачем и почему мы существуем?» «Что представляет собой окружающая нас действительность?» «Как вести себя внутри этой действительности, чтобы не ушибиться?» Иначе говоря, мы начинаем философствовать. Вначале философствование принимает форму фантазий – они не требуют практически значимых подтверждений. На заре человечества люди находили ответы на поставленные выше вопросы в форме фантастических представлений – у них не было достаточных данных для правильных ответов, не было также навыков логического мышления. Таким же образом мыслят дети, их выводы в большинстве случаев носят фантастический характер.

Огюст Конт, исследуя развитие человеческого мышления, пришел к следующим выводам: «Согласно моей основной доктрине, все наши умозрения, как индивидуальные, так и родовые, должны неизбежно пройти последовательно три различные теоретические стадии, которые смогут быть здесь достаточно определены обыкновенными наименованиями – теологическая, метафизическая и научная, – по крайней мере для тех, которые хорошо поймут их истинный общий смысл.

Первая стадия, хотя сначала необходимая во всех отношениях, должна отныне всегда рассматриваться как чисто предварительная; вторая – представляет собой в действительности только видоизменение разрушительного характера, имеющее лишь временное назначение, – постепенно привести к третьей; именно на этой последней, единственно вполне нормальной стадии, строй человеческого мышления является в полном смысле окончательным»^[27].

Уже на первой стадии в человеческом мышлении возникает виртуальная реальность, когда люди причину происходящего видят во вмешательстве таинственных и недоступных для них сил. Постепенно они переходят сначала на метафизическое, а потом и на позитивное мышление (по терминологии Конта). Некоторые люди остаются на мифологической стадии мышления всю свою жизнь. Возникает вопрос, является ли этот тип мышления полностью негативным и нельзя ли от него отделаться или вообще миновать? Ответ однозначен – нет, нельзя. Этот тип мышления имманентно присущ всем людям, только у большинства он постепенно переходит в ориентацию на правильно понятую окружающую нас онтологическую реальность и на ее семиотическое отражение. Окончательно же избавиться от фантазий не представляется возможным, да это и не целесообразно; однако сохранение виртуальных представлений как основных на протяжении всей сознательной жизни является патологией и для нормального человека неприемлемо. Для того мы и учимся всю жизнь, чтобы постепенно перестраивать наше мышление по объективным лекалам, которые затем должны использоваться в реальном формате.

Виртуальная реальность, однако, не только неизбежна, она еще и необходима как первичная ступень человеческого сознания вообще, как первая и обязательная ступенька для перехода к более высокому типу мышления. Без нее не было бы и всего остального. Данная глава посвящена доказательству этого тезиса. Греческая философия в лице ее виднейших представителей потому и сохранилась до нашего времени, что она, наряду с фантастическими представлениями, впервые поставила вопрос о сочетании материального и идеального в процессе познания. Иначе говоря, она признала необходимым присутствие объективной реальности и ее контроля над нашими внутренними побуждениями в любом нашем рассуждении и практически применимом деле.

Только представлена эта философия в свойственной древним грекам манере: либо наивно-идеалистической (реально существующие идеи Платона), либо наивно-материалистической (представления Аристотеля о материи, чье существование невозможно без формы). Сделав вопрос о соотношении изучаемой материи и идеи зависящим от нас самих (т. е. без вмешательства сил, созданных нашим воображением), люди смогли добиться появления подлинно научного способа мышления. Однако правильных вариантов соотношения материального и идеального древнегреческие философы не нашли; это оказалось прерогативой нового времени и науки, рожденной в последние столетия.

Прошло почти два тысячелетия, пока подросшее человечество оказалось способным поставить во главу теории познания проблему соотношения материального и идеального как исходящую из нашего разума, рождающего идеи по поводу того, что мы рассматриваем. Ибо все идеи о сходстве и различии объектов, об их функциональных особенностях, об их классификациях и иерархиях суть плоды наших раздумий, возникших в ходе изучения вещей и их знаковых обозначений. Только на этой основе и зиждется любая наука: все характеристики изучаемого возникают в нашем мозгу как результат восприятия тех вещей и событий, с которыми мы сталкиваемся. Они попадают в наш мозг не из Гиперурании (Платон), и не из предмета нашего изучения, где они, якобы, присутствуют как неотъемлемая часть самого рассматриваемого феномена (Аристотель). Они рождаются в нашем сознании в процессе правильно поставленного научного исследования объекта анализа.

К сожалению, характеристики соотношения материального и идеального в теории познания, заимствованной у древних греков, до наших дней остались на прежнем уровне: материальное (в целом и нерасчлененном виде) vs. идеального (также нерасчлененного) и не более того. Настало время обсудить новые аспекты соотношения изучаемого на различных стадиях исследования с новыми к нему подходами, потому что отсутствие в теории познания методов, давно и успешно применяемых наукой, подрывает саму идею философского обобщения. Настоящая книга целиком посвящена этой проблеме.

Говоря об обобщениях, следует отметить, что человеческий мозг добился небывалых успехов за счет того, что он разделил мышление на две категории: на мышление по поводу конкретных предметов и событий и на метамышление, которое озабочено тем, что определяет, как мыслить. Одна сторона мышления занимается конкретными параметрами проблемы, а вторая все время регулирует сам процесс мышления – его последовательность, содержание и корректное использование логики, соответствие вывода посылкам и приведенным доказательствам. Я называю этот контролирующий сегмент мыслей метамыслием (или метамышлением). Как в первом, так и во втором случае мы используем те же самые знаки (образы, слова, символы), но приемы и направленность мышления в обоих случаях серьезно отличаются друг от друга. В этом подходе я реализую постулат Жана Пиаже (1896 – 1980): «Разум организует мир, организуя самого себя».

Ни у животных, ни у машин такого мышления нет и быть не может; поэтому они обречены находиться в подчинении у человека.

Огл.  Фантазии в процессе научного познания

В этом разделе я останавливаюсь на проблемах виртуальной реальности, которую подробно описываю в следующих главах. Это как бы предварительное упоминание о месте и роли фантазий и воображения в создании нового знания. Данное введение поможет мне в дальнейшем ввести полномасштабное понимание виртуальной реальности. Можно выделить три вида взаимодействия фантазий с нормальным ходом научного исследования. Они представлены ниже.

1. Фантазии инициируют новые открытия

Не будет преувеличением сказать, что научные открытия основаны на их предварительном представлении в мозгу, то есть в виртуальной реальности. Происходят и случайные откровения, как например, открытие Рентгеном х-лучей, названных впоследствии рентгеновскими, или открытие Флемингом пенициллина. Это, однако, исключения. Как правило, открытия задумываются и осуществляются целенаправленно. Эта функция виртуальной реальности – инициировать будущие научные открытия – хорошо представлена в работах Мичио Каку, одного из ведущих популяризаторов науки нашего времени. Одна из его книг – «Физика невозможного» – специально посвящена проблеме зарождения новых идей в мыслях, их постепенному созреванию, неуверенности в их возможной реализации и, наконец, их счастливому воплощению на практике. Автор приводит многочисленные примеры, когда те или иные новаторские идеи встречались в штыки, а потом оказывались практически исполнимыми.

Мичио приводит следующие примеры. «Лорд Кельвин, возможно, самый выдающийся физик Викторианской эпохи (он похоронен в Вестминстерском аббатстве рядом с Исааком Ньютоном), уверенно заявлял, что летательные аппараты „тяжелее воздуха“, такие как самолеты, никогда не взлетят. Он считал рентгеновские лучи обманом и был уверен, что у радио нет будущего. Лорд Резерфорд, открывший атомное ядро, отрицал возможность создания атомной бомбы и сравнивал любые попытки такого рода с “погоней за солнечным зайчиком”»^[28].

Следует заметить, что воображение и внезапные озарения часто пронизывают ход самого исследования, когда не дающийся вывод из полученных данных приходит внезапно и как бы сам по себе. Так, в истории науки хорошо известен случай, когда Фридрих Август Кекуле создал в уме схему бензольного кольца, сыгравшую столь большую роль в органической химии, во время поездки по лондонской улице: «Однажды, находясь в Лондоне, Кекуле ехал в омнибусе и по обыкновению думал о строении бензола. Случайно его внимание было привлечено клеткой с обезьянами, которых везли куда-то в цирк или зверинец. Обезьяны прыгали, сцеплялись друг с другом лапами, образуя как бы случайные кольца. И тут же у Кекуле родилась ассоциация: обезьяны – атомы углерода, их лапы – валентности, которыми атомы сцепляются между собой, а их хвосты – те свободные валентности углерода, которые насыщаются водородом. Главной же была сама идея: атомы углерода могут образовывать замкнутые цепи!»^[29].

Эти и многочисленные иные примеры такого рода ясно демонстрируют роль человеческой фантазии в получении из чистого воображения казалось бы невероятных выводов, приводящих в конечном счете к перестройке существующего знания. Но возможны и иные пути воздействия виртуальных идей на развитие цивилизации. Вот один из них.

2. Фантазии способствуют созданию универсальных человеческих идеалов

Человеческая цивилизация создавалась и создается во многом случайным образом. Человеческий род, независимо от того, произошел ли он из одного корня или из ряда различных источников, оказался разделенным на племена и народы, каждый из которых развивался по своим законам и своими темпами. В результате ко времени, когда благодаря научным достижениям на повестке дня встал вопрос о создании глобального общества, выяснилось, что не все народы планеты готовы к тому, чтобы войти в единый организм. Сможем ли мы создать для этого качественно однородный материал? Думается, что сможем, потому что у всех представителей человеческого рода существуют единые потребности, хотя сегодня они удовлетворяются в разной степени и различными путями. Нам предстоит в определенной мере скоординировать действия в этом направлении, но решающим фактором успеха служит то обстоятельство, что наши устремления уже имеют единый вектор и предпочтения.

К такого рода преференциям я отношу право человека на равноправие среди всех остальных представителей homo sapiens, право на жилье, пищу, образование, медицину, труд и на иные блага, предоставляемые ему природой и социумом. Сегодня возникли социальные предпосылки для повсеместной реализации этих естественных прав, ибо стремление к ним существовало испокон веков и в любом социальном объединении. Только существовало оно (и продолжает пока существовать) в основном в виртуальной реальности – как идеи равенства и справедливости. Иногда случались выходы на уровень семиотической реальности, например, в так называемых утопических романах (Томас Мор, Томмазо Кампанелла и другие). В наше время есть уже государства, приблизившиеся к идеалам такого рода – то есть к их онтологическому оформлению. К сожалению, большинство стран на Земле еще только мечтают о наступлении «золотого века».

Общечеловеческие устремления находили выход в мифах и сказаниях, в ворчании недовольных, в бунтах оскорбленных и обиженных; сегодня они чаще всего выливаются в демонстрации и манифестации. Мы всё еще цепляемся за устаревшие и антидемократические традиции, но ход истории приобретает все более отчетливые очертания: обрести, наконец, долгожданные равные права для всех и жить в обществе, построенном на справедливых основах. На нашем пути еще много препон, сам путь этот долог и полон страданий и борьбы, но любая сегодняшняя демонстрация проходит под такими лозунгами В конце концов, мы к ним неизбежно придем, потому что люди, объединенные пониманием цели и здравым отношением к способам ее реализации, всесильны. И тогда идеи из виртуальной реальности получат соответствующее семиотическое и онтологическое наполнение и перестанут быть лишь былинами и мечтами.

3. Результаты научных исследований и виртуальная реальность

Наконец, виртуальная реальность присутствует и там, где уже были достигнуты положительные результаты исследований, но где они не получили удовлетворительного подтверждения и одобрения научного сообщества. Множество выдающихся открытий (увы!) ожидала такая судьба. Так, общая теория относительности А. Эйнштейна ждала несколько лет своего подтверждения, пока в 1919 году, когда произошло солнечное затмение, и удалось замерить отклонение световых лучей от планеты Меркурий под влиянием Солнца, предсказанное этой теорией. После получения замеров теория стала научным фактом и перешла из разряда виртуальной реальности в статус онтологического феномена.

Выдающийся вклад Грегора Менделя в генетику тоже долго не получал признания. «Мендель опубликовал результаты своих опытов в 1866 г. в работе „Versuche über Pflanzen-Hybriden“ («Опыты с гибридами растений»). Однако в свое время статья не получила положительных отзывов и была забыта. Опыты с горохом принесли ему титул «отец генетики», но, к сожалению, только после его смерти»^[30]. Таких случаев, полных драматизма и длительного непризнания выдающихся научных прорывов, очень много. Все они – следствие косности и инерции существующих воззрений, которые, к сожалению, неизбежны. В терминах настоящей работы эти открытия являются примерами перехода научных данных из сферы виртуальной реальности сначала в семиотическую (провозглашенную устно либо письменно) реальность, а потом (при исследовании природных явлений) – и в сферу реализации полученных выводов в онтологических аппликациях.

Подробно о виртуальной реальности вы прочтете в следующей главе.

ИЕРУСАЛИМ 2018

²⁷ Огюст Конт. Дух позитивной философии. В: https://libking.ru/books/sci-/sci-philosophy/378471-ogyust-kont-duh-pozitivnoy-filosofii.html (июль 2018).
²⁸ Michio Kaku. Physics of the Impossible. Knopf Doubleday Publishing Group, 2008. Книга переведена на русский язык («Физика невозможного» / Митио Каку ; Пер. с англ. — М: «Альпина нон-фикшн», 2009») и цитируется по переводу.
²⁹ В: http://www.poznavayka.org/himiya/istoriya-otkryitiya-benzola/ (июль 2018).
³⁰ В: http://www.czech.cz/ru/Objevte-CR/Fakta-o-CR/Osobnosti-historie/Johann-Gregor-Mendel,-zakladatel-genetiky (июль 2018)

© А. Соломоник