Обратимся тогда к формулировке некоторой оценки одного утверждения, содержательное наполнение которого на первый взгляд видится непременно «простым». Как склонна понимать природу утверждения исследованная нами в предыдущем параграфе наука «логика», высказывание, свидетельствующее отношение подтверждения «да, это так», именно и представляет собой «простую форму» утверждения. Тогда раскрыв некий случайно подвернувшийся учебник логики, мы заимствует пример утверждения, позволяющего некоторую даже в определенном смысле развернутую последовательность высказываний понимать в качестве предполагающей именно простой порядок фиксации предмета: Ростов стоит на берегу Дон, Дон – судоходная река, отсюда – Ростов стоит на берегу судоходной реки.
Подобную комбинацию обстоятельств, составляющую собой некоторую определенную картину, ключевой элемент которой и образует собой крупный город Ростов, явно следует понимать недвусмысленно очевидной, но для чистоты эксперимента мы заменим предмет, поставив адресатом подобного утверждения другой населенный пункт. И село Дунино равным образом расположено на берегу судоходной реки. Население села Дунино весьма немногочисленно, больше представлено лицами пожилого возраста, сельчане не владеют средствами судоходства и пристань отсутствует. Можно ли тогда понимать село Дунино «расположенным на берегу судоходной реки»? В географическом смысле, конечно, можно, но и подобное географическое положение вознаграждает жителей села исключительно панорамой судоходства по «крупной реке». В отношении же непосредственно существования села Дунино выгоды его географического положения никак явно не порождают никакого прагматически значимого результата, поскольку отсутствие инфраструктуры и средств судоходства не обращает село в «использующее» судоходство.
В таком случае представленный здесь простой пример и следует квалифицировать именно в качестве недвусмысленного предостережения: наделение предметов признаками вследствие использования невнимательной или неосмысленной «ДА»–интеграции и предполагает порождение далеких от действительности утверждений. Фактически утверждение «Дунино стоит на берегу судоходной реки» и следует понимать ложным, если рассматривать его не в семантике географической координаты «Дунино», но в семантике возможности данного населенного пункта получать выгоды от использования судоходства. Не подлежит сомнению и наличие того недвусмысленного признака (и собственно непонимание его принципиальной значимости следует понимать именно нарушением предложенного выше 2-го закона абстрагирования), что утверждение «Ростов стоит на берегу судоходной реки» и выражает способность данного города представлять собой порт речного судоходства.
Аналогичный, известный по тексту популярного литературного произведения пример наделен уже более существенной долей карикатурности. (Следует отметить, что вознаграждающий нас столь очевидным примером сатирический роман «Похождения бравого солдата Швейка» в силу своих удивительных «особенностей» явно позволяет признание наиболее значительным в мировой литературе собранием логических парадоксов.) Таковым и следует видеть эпизод «облачения Швейка в форму неприятеля». Распространенная семантика подобного «простого» утверждения означает «переход на сторону противника», вступление в ряды его армии, признаком чего обычно и понимается облачение в форменную одежду неприятельской армии. Однако Швейк, как следует из сюжета, «просто переоделся» в некий брошенный на берегу озера одним из пленных солдат неприятеля комплект форменной одежды. Тогда «облачение в форму неприятеля» может означать переход к противнику только в определенной ситуации; Швейк же в поиске новых для себя вариантов уклонения от фронта лишь надеялся на возможность перевода из регулярного строя на тюремные нары.
Ограничиваясь в выборе необходимой нам аргументации представленными выше примерами, мы и позволим себе следующее обобщение. Логическую процедуру «ДА»–интеграции и следует понимать допускающей простой порядок ее осуществления исключительно в случае действия таких «принятых по умолчанию» условий, что именно и позволяют признание справедливости некоего «тривиального порядка» распространения отношений, выражающих собственно принцип подобной интеграции. Если же подобную картину обставляют некоторые осложнения, пример чему и обнаруживает случай Швейка, или речь идет о получении «нулевого эффекта», на что указывает случай села Дунино, то здесь следует констатировать уже некий «нетривиальный» порядок распространения отношений, для которого «простая формула» утвердительной интеграции явно утрачивает всяческую простоту.
Непосредственно же определенные настоящим рассуждением требования к логическому заключению и следует понимать приобретающими еще большее значение в свете роли «ДА»–интеграции именно в качестве той самой операции логического синтеза, что более употребительный словарь и определяет под именем «установления истины». Если подобную манипуляцию «обретения истины» сопоставить с полученными нами выводами, то и непосредственно истинность будет предполагать ее определение как некоторая характеристика «ДА»–достаточности определенного предмета для его отождествления на положении элемента некоторого класса. Причем здесь явно не помешает напомнить, что наука, исходя в некоторых случаях из одного ей понятного предвкушения, нередко склонна к известной поспешности в части рисования явно «соблазнительной», казалось бы перспективы реализации «ДА»–интеграции. Скажем, та же доминирующая как в предметном, так и в методологическом развитии отрасль физического познания, не исключено, что обращает в феномены лишь связи, а некоторым не более чем феноменам придает уже эйдетическую окрашенность. Обозначенные здесь посылки и позволяют понимание собственно предмета «условия истинности» непременно таким вариантом реализации «ДА»–отождествления, что никоим образом и не предполагает возможности наложения на него каких-либо ограничений, собственно и задаваемых построением конкретного отношения «ДА»–интеграции. В таком случае естественным продолжением подобной оценки и следует понимать положение, согласно которому истина – это непременно понятие о случае совпадения, в отношении которого некий перечень признаваемых за претензии условий ни в одной из позиций не придает подобному комплексу обстоятельств состояния их невозможности. Напротив, если специфику некоторого отношения совпадения уже составляет возможность некоторого нарушающего условия совпадения наложения, то тогда подобную связь совпадения и следует понимать не абсолютным истинным, но только лишь вероятным состоянием.
Следующий параграф: «Лоции» моря эвристики
