Предмет, рассмотренный в предыдущем разделе - специфика данных прирастать в присущей им содержательности в силу вовлечения в контекст. Другое дело, что при ведении анализа мы следовали принципу не затрагивать ни предмет сложности данных, ни присущее им качество значимости в собственно предметном отношении. Но контекст также можно расценивать не просто как структурное условие, но и как функциональное условие, то есть понимать его средством привлечения значимости, намеренно нацеленным на дополнение тогда и содержательного начала данных. В таком случае контекст из характерно «внешней» формы для обозначаемых им данных обретет и качество их своего рода «неотъемлемой» составляющей, то есть обеспечит обращение данных равно экземпляром структурированной формы представления данных.
Тогда если попытаться осмыслить трансформацию контекста из внешнего компонента в неотъемлемую составляющую как таковых данных, то возможна оценка, что одну из форм реализации такой функции контекста также выпадает составить и наделению данных квалифицирующей характеристикой стойкой объективации. Если в качестве подлежащих опознанию данных выпадет предстать сведениям, что в извлечении как сведения принадлежат одной и той же типологии (таковы, положим, различные по присущей им природе «полезные ископаемые»), то принадлежность всех этих сведений одной типологии можно расценивать как наложение на них признака номинал. Детализация же «номинала» в том отношении, что же именно здесь номинировано, и определит такие объекты вторичного сложения на положении субъектов уподобления номиналу или проще - подобий. Так, уголь в том смысле «подобие» полезных ископаемых в целом, что он означает здесь топливо. То есть особенному характеру связи отношения уподобления тогда дано означать и необходимость закрепления такого «подобия» равно же и посредством употребления специфических средств обозначения.
Далее не более чем понимание реальности такого рода «подобия» - это достаточное основание и для выделения реальности двух возможных форм, что задают такой порядок уподобления, - одну из них мы определим как изменение, а другую как изменчивость. Что именно способны представлять собой такого рода формы, мы установим посредством следующих определений:
ИЗМЕНЕНИЕ - форма уподобления, равнозначная непомерно широкому произволу определительной способности, что позволяет, в ряде обстоятельств, равно и пренебрежение собственно номинальностью; изменение следует видеть «бессилием оказаться» изменчивостью (изменение - это, в частности, деление садового интерьера на фактически различные по комплексу признаков «элементы декора и садовую растительность»); далее, если критерием рассмотрения определить «позицию номинала», то «изменение» следует видеть нечто «малым» значением (парковая архитектура рассматривает интерьер сада в целом на положении нечто «наполняемого»), тем не менее, уже в некоем «местном» обозначении допускающим признание и в качестве конкурента непосредственно «номинала» (любой детали позволено затмить и общую картину); в принципиальном плане «номинал» иной раз способен даже и оборвать связь с элементом, выражающим присутствие изменений (разные элементы одного номинала если они «изменения», то они разные предметы);
ИЗМЕНЧИВОСТЬ - форма уподобления, в чьем образовании участвуют подобия, в одном случае, в виде последствий выделения как такового номинала или, в другом, - положения этого номинала в мире (всякий ребенок имеет родителей, которые, в свою очередь, в частности, в социальном смысле есть граждане); изменчивость или: прямо принадлежит образующему ее номиналу, или копирует эксцесс «старшей» изменчивости (если посетителей в магазине рассматривать делящимися на покупателей и уходящих без покупки, то и покупатели позволят понимание купившими на большую и меньшую сумму); изменчивости как выразители определенного содержания задают в тексте характеризующие повествование линии превращения; несколько упрощая своего рода «технологическую» сторону изменчивости ее можно характеризовать как эволюцию сложности; в частности, пример такой эволюции это последовательность «заготовка - полуфабрикат - изделие - товар».
Тогда на основании данных определений также возможно принятие допущения, что разбиение множества данных (= повествованию) на фрагменты, отождествляемые на основании присущей им специфики ассоциативного востребования обозначения, и надлежит расценивать как нечто обязательную «подготовительную» операцию. Тем материалом, что позволит его получение благодаря выполнению такой операции тогда и обратится разнесение сведений, составляющих некое множество данных равно и в две особенные группы: группу субъективно заданных «произвольных» зависимостей и группу данных, чья содержательная ценность прямо исключает и какую-либо их модификацию в данном сообщении. Иначе говоря, в условном «общем случае» допустимо как практически произвольное предметное наполнение сообщения, так и - далеко не произвольное структурно-лингвистическое наполнение того же самого сообщения. Пока «линию» текста формирует изменчивость, а мы посредством данного утверждения уже вводим здесь признак соответствующей условной границы, то данными управляет создатель повествования, в случае же ее обращения фиксацией изменений, поступок автора следует понимать равноценным признанию - автор здесь «расписывается» в неспособности властвовать над пониманием. Изменение тогда и подобает приравнивать констатации «условий состояния» - такие привходящие и определяют условность собственно «начал» содержательного наполнения того или иного множества сведений.
То есть выделение двух порядков - «изменения» и «изменчивости» - равно основание и для построения схемы состязательного развития двух тенденций в известном отношении объективного «тяготения» текста как «выразительной конструкции» - линии смысловой унификации и линии смысловой диссоциации. Если автор намерен поддерживать состояние неведение читателя, то он искусственно, там, где в пределах его компетенции повествуемый предмет допускает выделение изменчивости, изображает изменение. В частности, подобного рода примером искусственного прерывания изменчивости и обнаруживает подтасовка, например, - «Жучка, хотя и не породистая собака, но команды слушалась толково». В случае такой подтасовки явно возможна констатация если не подмены понятия, то - подмены рассматриваемого предмета.
