Нельзя исключить, что настоящие размышления - подобие тех попыток лингвистики что, в частности, известны по примеру коллективной монографии «Антология концептов» под редакцией В.И. Карасика в части определения смысла словоформ. Но налицо и различие - наша задача уже не анализ смыслового начала понятия, но содержательная «почва» употребления понятия известного как слово использование. Или - мы исследуем здесь не понятие как субъект вовлечения в речевой оборот, но реальность тех практик, что в той или иной мере допускают признание в значении «использования».

Тогда если допустить иной порядок построения рассуждения, то притом, что в роли образующих «ткань мира» дано выступать таким формам как преобразование или гипостаз, построение мира равно невозможно и в отсутствие отношений «употребления одного другим», или мир не состоялся бы как мир в отсутствие в нем порядков использования. Более того, использование как никогда органично человеческой деятельности, а если взять шире, то всякая реальность, знающая формат агента, в частности, формы биологической жизни, равно не минует вовлечения и в «отношения использования», положим - растениями фитогормонов. Здесь тогда в важно следующее - определиться с тем, что такое порядки использования, поскольку если последовать оценке, что лежащий сверху камень «использует» лежащий снизу камень, то не следует упускать из виду, что и сама правомерность подобной оценки характерно спорна. Потому мы и постараемся определиться, какова та «достаточная типология», прямо определяющая, что некие отношения объектов подлежит расценивать как случай «использования».

Огл. Важнейшие начала типологии использования

Анализ общих особенностей «использования» следует начать с попытки ответа на вопрос - правомерно ли отождествление в значении «использования» простого отношения востребования? Допустимо ли понимание верхнего кирпича в кирпичной кладке как «использующего» лежащий снизу кирпич? Скорее всего, этот вопрос предполагает отрицательный ответ, откуда и картину простой структуры, когда некое положение отличает специфика не более чем занятия чем-либо некоторого местоположения не следует определять как «использование». Но если это так, то какие именно критерий или квалификацию и обуславливают отказ от признания отношений элементов кирпичной кладки случаем «использования»? Требуемый здесь критерий или квалификация - это признак отсутствия последствий, могущих наступать в случае, если такая связь или зависимость представляла бы собой «использование». Если же помыслить равно и развитие своего рода «логики» предложенной здесь квалификации, то прямой признак становления случая «использования» - наличие востребования, что тем или иным образом связанно с активным характером употребления, иначе - с акцидентальным порядком воспроизводства использования. Отсюда в противовес лежащему без движения кирпичу тогда и падающий с горы камень, совершающий подскок при соударении с другим камнем, и надлежит расценивать как использующий камень-отражатель тогда и в качестве «трамплина для подскока».

Далее если изменить способ ведения рассуждения и перейти от подбора иллюстраций к спекулятивно-логическому синтезу, то использование и надлежит расценивать как осуществимое лишь такими агентами или псевдоагентами, что позволяют квалификацию как располагающие не только возможностью выделения чего-либо «в их распоряжение», но и последующего удержания за собой эффекта использования. То есть отношениям «использования» дано устанавливаться лишь в обстоятельствах, когда нечто агент, реализующий присущий ему потенциал активности или даже просто принадлежащий ему предмет вначале каким-то образом дополняет свой объем содержания, а далее вознаграждает себя через посредство присвоения преимуществ, выражающих эффект от подобного обретения. Иными словами, любая схема воспроизводства отношения «использования» - это придание чему-либо, обращающемуся к использованию, некоего дополнения, а далее реализация особенной привходящей эффекта использования. Тогда если использование уже в принципе неотделимо от обретения эффекта, то в каких именно формах можно предполагать воплощение такого эффекта?

Согласно присущему нам пониманию «эффект использования» - это не нечто «строго определенная» форма, но та широкая типология, чему дано охватывать собой и множество специфических экземпляров. Мы, как бы опережая те иллюстрации, что будут представлены позже, обобщим их содержание посредством задания трех типов использования.

Здесь первой определяемой нами разновидностью эффекта использования и обратится реализуемое субъектом совершения действия усвоение или заимствование содержания (далее - мы используем имя «прямое востребование» содержимого). То есть принадлежность данному типу и обнаружит все то, что предполагает употребление или расход на задание новой специфики. Если мы используем воду для мытья, обращая ее в содержащие загрязнения стоки, то именно здесь и имеет место такого рода форма использования, как сюда равно правомерно отнесение и потребления пищи или кислорода для дыхания.

Вторая типологическая градация, тогда уже указывающая на иную специфику эффекта использования - это группа эффектов, обретаемых благодаря владению, переквалификации или усовершенствованию средства действия. Здесь нам или каким-то образом дано обретать новое средство совершения действия, или - из имеющихся средств действия мы получаем возможность образования комбинированного средства действия, или - придаем средству действия то усовершенствование, что расширяет функционал этого средства. То есть обладатель средства действия здесь фактически изменяет и самоё себя тем, что пополняет инструментарий своего оснащения и нечто новым или усовершенствованным средством действия.

Третья типологическая градация эффектов использования - использование нечто, чему, так или иначе, дано сказываться на усвоении объекта или изменении средства действия. Если отвлечься от абстрактной терминологии, то это добавление приправ в еду, смазки в шарнир или проведение химической реакции каталитическим способом. Но помимо того это и овладение навыком использования средства действия или навыком рационального употребления ресурса, или - принятие во внимании информации о правильном порядке пользования средством действия или, помимо того, информации, сообщающей характеристики объекта приложения действия. То есть, это не средство действия и не ресурс как таковые, но нечто влияющее на порядок обращения с ресурсом или средством действия.

Однако предложенные здесь квалификации вряд ли состоятельны и без дополнения следующей оценкой. Использованию помимо таких его квалификаций как сама природа и характер эффекта использования дано предполагать наличие и такого признака как «субъективная мера» использования, когда некий порядок использования дано отличать смыслу «конвенционального» и «корректного», а другого - характерно «некорректного». Такого рода «субъективная мера» - во многом производная вкусового или ценностного порядка, то есть с онтологической точки зрения любого рода «использование не по назначению» - это равно и одна из возможных форм использования, определяемая характером приносимого эффекта. То есть для онтологии использования существенно лишь обстоятельство, довелось ли иметь место использованию или не довелось; а всякого рода «практики использования» заданные в ценностном измерении - это проблема иного рода.

Огл. Краткая характеристика источника данных настоящего анализа

Но что именно лежало в основании нашего интереса к проблематике «философии использования»? Конкретная причина, скорее всего, прозаична - в наших исследованиях, проводимых по методологии «анализа объектов» нам довелось составить базу данных объектов и специфик, выделенных из такого источника, как учебное пособие по предмету «общей биологии». Здесь в процессе анализа построенной базы данных невозможно было не отметить и такую характерную особенность как насыщенность разного рода свидетельствами случаев использования, что не прослеживалось по материалам никакого иного анализа, проведенного по той же методологии. То есть - нельзя было не констатировать прямую связь реалий биологической жизни и воспроизводства отношения использования; однако что же за причине тогда дано лежать в основании такого рода тесной связи?

Если «использование» - это существенная составляющая живой природы, то правомерно ли признание тех случаев использования, что раскрываются в событиях живой природы тогда и подобающим образом представительными для построения онтологии использования? Дано ли коллекции данных следующих из картины событий в живой природе обнаружить и уровень репрезентации, достаточный для предложения неоспоримых обобщений? Первое, что следует отметить, - собранная нами коллекция характерно неоднородна, и это, в смысле поставленной нами задачи, - скорее ее достоинство, однако саму такую неоднородность еще не подобает расценивать как исключающую возможную тенденциозность. Возможно, как таковая связь, собственно и образующая отношение «использования» столь многолика, что дано иметь место равно и нескольким характерно своеобразным множествам, тогда заключающим собой и некие характерно специфичные формы отношения использования.

Как нам представляется, те данные, что нам довелось собрать при обработке информации из пособия, все же каким-то образом достаточны для «общей» постановки вопроса. То есть - всякая попытка определения «общих особенностей» биологии тогда и получает продолжение в том, что в условиях живой природы всякого рода моментам «использования» дано случаться не только с некими специфическими фигурантами или структурами, но и с весьма далекими друг от друга сущностями или формами. В примерах, найденных нами в данном пособии некое содержание или предметные формы, что составляют собой ресурс или средство, затребованные в использовании, это не только лишь экземпляры обширной коллекции всякого рода ресурсов, средств совершения действия, но, что вполне естественно, и некий комплекс идей. С другой стороны, все то, что в живой природе способно использовать, также обретает облик не только лишь различного рода носителей активности, но и тех или иных когнитивных операторов в лице ученых биологов или даже биоников. Иными словами, та выборка, на что мы здесь опираемся - она равно и множество примеров отношений использования, характерно разнообразных по форме и формату использования.

Тогда предложенную здесь оценку достаточности источника не помешает подытожить на том, что при достаточной репрезентативности источника в отношении типологии различных возможностей использования, он же, быть может, не настолько успешен в демонстрации коллекции субъектов (агентов), кому использование могло бы быть выгодно. Однако проблема «бенефициаров» использования - все же в значительной мере проблема второго плана, когда более насущная проблема анализа отношения использования - это проблема употребления чего-либо в том или ином качестве. В подобном отношении и живые существа - равно же и источники порождения широкого спектра актов или порядков использования, в ходе которых возможна постановка и характерно разнообразных целей.

Огл. Форма использования - прямое востребование содержимого

Теперь наш анализ подобает построить на основе оценки, определяющей, что мы не только лишь располагаем требуемой типологией, но в дополнение к ней и достаточной коллекцией данных, подобранной при анализе источника. Тогда если нам дано располагать не только средством обобщения, но еще и подлежащими обобщению экземплярами, то наша задача уже ограничивается не более чем верификацией той части событий использования, чье совершение и означает акт «прямого востребования» содержимого. Здесь равно и лучший способ начать эту процедуру верификации - это представление примеров как бы «прямого хищничества», когда, положим, собиратель присваивает дары природы, а муравей использует хвою для возведения муравейника. Однако такие иллюстрации все же нам не следует придумывать от себя, развернув взамен парад примеров, что можно обнаружить в источнике.

Тогда та коллекция сведений, что заключает собой источник, и вознаграждает нас двумя любопытными примерами. Один - использование верблюдом питания для наедания жировой прослойки не просто как анатомической составляющей, но и не только как ресурса биоэнергии, но, помимо того, и как источника воды, дефицитной в среде его обитания, получаемой в этом случае внутри тела верблюда посредством окисления жира. Подобным же образом и задача генетиков, внедряющих в культурный ячмень «ценные гены дикого эфиопского ячменя» это и идея получения существенного результата в виде обретения «новых выдающихся по продуктивности сортов ярового ячменя». Здесь также важно, что если данные примеры оценить по признаку «полноты использования», то оба примера - равно и примеры «полной утилизации» используемого содержания во вновь образуемом ресурсе.

Но если некоторые случаи использования можно расценивать как акты «полной утилизации», то на таком фоне правомерно и то предположение, когда расход ресурса происходит в объеме лишь некоторой части его изначального наличия. В этом случае прямой пример - питание, оставляющее объедки, использование из состава воздуха для окисления только лишь массовой доли кислорода, расхода лишь части поступающей в растение воды для фотосинтеза и т.п. Равным же образом и предприятие срезает часть расходуемого материала в стружку, а генетик при получении генетически модифицированных живых организмов берет лишь фрагменты кода организма-донора и т.п.

Наконец, следует допускать и такой порядок использования ресурса, когда рассеяние и затрата ресурса уже столь незначительны, что на деле этот ресурс практически не претерпевает и значимых изменений изначального объема. Конечно, таков и тот же рецепторный съем сигнала, потребляющий лишь отдельные фотоны из мощного потока излучения в остальной части уже утилизируемого просто как тепло. Также и те птицы, что ориентируются в полете по силовым линиям магнитного поля, отбирают из этого поля лишь незначительную долю энергии поля. Также здесь не столь разительный, но все же близкий пример - усвоение растениями вносимых в почву удобрений, когда «часть этого фосфора далее вновь уносится реками в моря и вновь отлагается в осадках».

Далее - если все уже рассмотренные случаи использования ресурса можно признать допускающими полное раскрытие посредством картины акта использования, то иного рода примеры будут выводить на первый план уже не событие использования, но оператора или агента прибегающего к такому использованию. Например, большая часть животных, относящихся к группе «не специализированных в пищевом отношении», тогда использует «не какой-либо один, а несколько источников пищи». Хотя наши материалы и не помогли нам с подбором второго подобного примера, но и единственный найденный пример вполне достаточен для выделения подобного типа «переноса использования ресурса на как таковую характеристику пользователя».

Более того, нередко и сам используемый ресурс можно расценивать как предполагающий востребование лишь вполне определенным потребителем. Так потребность в ядохимикатах для борьбы с вредными насекомыми - это потребность то непременно лишь сельского хозяйства, воды - равно и живого организма «для выведения из него продуктов обмена». Подобным же образом и Грегор Мендель вряд ли бы достиг столь показательного результата предпринятого эксперимента, если бы не «использовал для скрещивания особи, относящиеся к чистым линиям ». Также и образующиеся в живом организме вещества, слагающие его «субстратную базу» - не иначе как вещества, идущие на «построение клеток и их органоидов и для замены израсходованных или разрушенных молекул».

Еще одну возможная форма «прямого востребования» ресурса - это и воспроизводство многостадийных процессов получения конечного продукта из используемого ресурса. Таков, в частности, и механизм питания бактерий-хемотрофов, окисляющих на свету сероводород до сульфатов и использующих высвобождающийся в результате реакции водород на восстановление диоксидов до углеводов с образованием воды.

Огл. Использование на условиях обращения средством действия

Теперь предмет нашего интереса составит та особенность агента или использующего некий ресурс оператора как его качества владения средством действия, что равно допускает использование и как источник действия и, тем же самым образом, как тот объект приложения действия, что позволяет далее обращение источником действия. Хотя с позиций буквального понимания действие «исходящее от» чего-либо и «направленное на» что-либо надлежит расценивать как различные виды действия, но при постановке вопроса о задании квалификации действий - и «исходящего от» инструмента и - направленного на тот же самый инструмент, уже в интегральном представлении речь будет идти о том же самом действии. В том числе, здесь даже возможно и сведение воедино заточки сверла и собственно сверления, поскольку в смысле некоей телеологии это две стадии одного общего действия, поскольку заточка - это придание сверлу тех качеств, что значимы лишь в отношении сверления. То есть действия улучшения инструмента - это в какой-то мере и часть действий его использования, но при этом это все же те действия, что в смысле некоторой телеологии предполагают исполнение не иначе как «на предварительном этапе». Или в смысле использования инструмента и обустройство его инструментальной функции - это следование той же телеологии.

Понимание тех условий, в которых нечто способно действовать в роли средства совершения действия позволит нам рассмотрение и неких отдельных ситуаций использования, к примеру, той ситуации, где совершение оператором некоего действия полностью обеспечивает обретение им и некоего используемого далее средства совершения действия. Так для разведения картофеля овощевод использует «видоизмененные подземные части стебля - клубни», а следом и в целом реализация функции вегетативного размножения возможна и посредством использования корней; кроме того, здесь же и рыбы-прилипалы используют «крупных рыб как извозчиков». Тот же самый смысл также обнаруживают и те действия аграриев, что используют «паразитов для борьбы с переносчиками возбудителей инфекционных заболеваний или с вредителями сельского хозяйства» или биотехнологов намеренных в близком будущем «использовать способность микроорганизмов непрерывно синтезировать белки при благоприятных условиях». Наконец, и всему живому дано использовать «одинаковые пути биохимических превращений - одинаковые пути метаболизма сахаров, синтеза аминокислот, синтеза и распада жиров».

От использования инструмента как бы пребывающего в состоянии «готовой формы» далее следует обратиться к рассмотрению обстоятельств использования такого рода инструмента, что представлен лишь в форме, достаточной не более чем для последующего приготовления или задания иной квалификации. В частности, здесь правомерно предложение примера способности биологических структур «полностью восстанавливать утраченную структуру», что находит «использование в пищевой промышленности для получения пищевых концентратов сохраняющих длительное время в высушенном виде свои питательные свойства». Такого же рода типологии также принадлежит и такой столь любопытный случай как «использование древесных растений эпифитами как места прикрепления, но не как источника питательных веществ или минеральных солей». Ну и, конечно же, ничто уже не в состоянии предстать столь показательным в смысле своей способности «обращения в инструмент» как «использование микроорганизмов в металлургии», - эффективное технологическое решение для обогащения горнорудного сырья или прямого извлечения металла из руды. Подобным же образом тогда уже и в роли лабораторной оснастки некие научные исследования используют не смесь газов вообще, но «смесь газов подобных газам первичной атмосферы».

Еще одной характерной формой использования инструмента также надлежит предстать порядку, когда практика использования инструмента обретает и смысл характеристики пользователя, что и показывают примеры не только скрипача или водителя, но и лица, свободно владеющего английским. Здесь равно и живую природу отличает наличие обстоятельств, когда владение средством обращается характеристикой существа использующего эти средства, и это не только норные животные, но и те прегоминиды, что смогли употребить различные предметы как свои орудия труда, а отсюда и обратились в «человека умелого». Также здесь и непосредственно биологии дано понимать себя как разносторонний метод познания, поскольку она видит себя базирующейся на «использовании самых различных методов».

Также использованию некоего инструментария дано принимать облик и той формы использования, что чуть ли не целиком и полностью покоится на действительности такого инструментария. Конечно, это не только такие способы поддержания жизнедеятельности некоторыми животными в отдельные климатические периоды как создание кормовых запасов, но и «использование комбинативной изменчивости в селекционной практике». Скорее всего, и те «чистые линии», что Грегор Мендель использовал в своем знаменитом опыте - они же и критически важный инструмент для раскрытия картины комбинативной изменчивости.

Также определенного рода инструмент в неких особенных обстоятельствах способен сыграть роль и условно «приятного сюрприза». Таково, например, «использование дельфинами гидродинамической силы корабельных волн посредством пристраивания к носу судна» или «использование микроорганизмов для получения разнообразных биологически активных веществ и лекарственных препаратов». Точно так же и членистоногим, ищущим место их обитания в птичьих гнездах, норах грызунов явно дано обрести в этом и такой существенный плюс, как «использование благоприятного микроклимата».

Еще одна существенная возможность, важная в смысле обретения инструментальной вооруженности - выбор некоего средства на роль эталона. И если в науке и технике различного рода артефакты находят использование в роли эталонов меры, эталонных приборов или признания в значении «наиболее эффективного инструмента», то в биологии это «использование пшеницы Саратовская-29 как стандарта хлебопекарных качеств пшеницы».

Наконец, этот наш «парад примеров» можно завершить и на представлении картины, когда само появление инструмента и обращается порождением также и области использования этого инструмента. Здесь нет более красноречивого примера, чем случай, когда изобретение шахмат порождает реальность шахматных турниров. Подобным же образом и наука создающая новые методы познания, создает тем самым и новые объекты познания, что и показывает пример «использования методов определения возраста тех или иных пород земной коры» далее позволившего ученым «построение временной шкалы истории Земли с момента ее остывания 4500 миллионов лет назад и до настоящего времени».

Огл. Использование, предвосхищающее другое использование

Теперь нам остается описать форму использования, когда используемый ресурс образует важную вспомогательную составляющую иного рода использования наподобие смазки, облегчающей работу механизмов, также содержащих и трущиеся поверхности. Так и прибавка небольшой доли вспомогательного содержимого, например, диффузия примеси в кремний, будет порождать и новое существенное качество основного субстрата, придавая ему функционал не реализуемый в изначальном состоянии. А если вернуться к представлению примеров обиходного ряда - то такова добавка соли при готовке.

Тогда если перейти к анализу примеров отобранных нами в источнике, то здесь обстоятельства «употребления ресурса в создании ресурса» - это, главным образом, образование тех представлений или концепций что находят использование при решении задач. В частности, таковы «использование бинарной номенклатуры для обозначения видов» и «использование при конструировании сооружений и механизмов наиболее удачных приспособлений живых организмов к среде их обитания». Наконец, подобный смысл отличает и «использование в строительстве сооружений на приусадебном участке принципов структурной организации растений». Хотя в этом случае и добавка воды в блинную муку - это и пример из того же самого ряда.

С другой стороны, хотя нашему источнику и доводится освещать предмет явлений живой природы, а ей тогда дано знать и такие существенные формы как симбиоз или ролевое поведение, мы не находим в нем свидетельств, указывающих на использование чего-либо для образования необходимого инструмента. Хотя в этом случае в значении ресурса, порождающего инструментальные возможности также правомерно признание любого механизма опыления растений основанного на привлечении насекомых. Такого рода форма использования очевидна, но по каким-то своим причинам наш источник не удосужился выделить ее как собственно форму использования.

Теперь в продолжение данной стадии анализа следует обратить внимание и на картину использования средства, единственно обеспечивающего возможность образования некоего существенного объекта, порядка или отношения. Или - дано иметь место и такого рода использованию, что нечто не просто будет использовано, но и «создано для использования» при помощи подобного рода «исходного» использования. Например, таково использование крупных геологических событий «в качестве границ для промежутков геологической истории»; если бы эти события отсутствовали, то не представилась бы и возможность задания периодизации геологической истории. С другой стороны, пример «создания для использования» - это пример древнего человека, чья защищенность и биологическая эффективность и строилась на «использовании для защиты и добывания пищи камней, костей животных».

Здесь также не помешает освежить представление и о такой форме «использования, открывающего дорогу использованию» как использование модели для построения метода. Таково, в частности, «использование животных с болезнями похожими на человеческие в качестве модели для изучения дефектов у человека». Кроме того, биологии дано знать и такую форму воспроизводства биологических моделей как моделирование развития биоценозов производимое в природных рекреациях заповедника или использование фитотрона для моделирования развития растений вместо высадки в открытый грунт.

Наконец, возможен и такой вариант использования ресурса для становления инструментальной формы как его употребление с целью вызова кризисной ситуации. Например, за счет высадки определенных растений, плохо переносимых рядом животных тогда можно вызвать и миграцию этих животных за пределы той зоны, где посеяны такие растения. Кроме того, в данный ряд возможна постановка примера и своего рода «биологического самоубийства» - «использования доисторическими протоклетками некоторых низкомолекулярных питательных веществ быстрее чем внешняя среда могла их поставлять».

Огл. Значение для познания осознания реальности использования

Конечно, задание событию или отношению использования его систематической классификации - это лишь одна сторона медали, другая сторона той же медали - вопрос о том, в чем понимание такого формата как «использование» может быть полезно для представлений познания? Если квалификацию «использования» расценивать в значении одного из представлений познания, то как такая квалификация способна повлиять на анализ образующихся в мире связей? Здесь тот эффект, что в первую очередь и надлежит ожидать от приложения такой квалификации - это возможность оценки несамостоятельности или не самодостаточности явления либо возможности, и понимания не только прямых, но, возможно, и неких явно не близких причин возникновения явления. Кроме того, определение разнообразия и объема используемых ресурсов - равно же и основание для оценки комплекса средств или условий реализации тех или иных обстоятельств, их рассмотрения в качестве требующих наличия тех или иных условий содержания, обеспечения или поддержания стабильности.

Однако если обратиться к рассмотрению полного комплекса обстоятельств теперь уже и непосредственно использования, то окажется, что основной его онтологический смысл - это и нечто нацеленность, или, в более общей форме, заданность порядка использования. Для почвы, обеспечивающей произрастание растений или позволяющей использование для их выращивания «задано», что ей и надлежит обладать определенной влажностью, когда в отсутствие влаги такой поверхностный слой земли фактически утрачивает и возможность исполнения «функции почвы». А далее упорядочение подобного рода разновидностей связи и позволит его употребление для построения картины как бы «горизонтальной» организации мира, поскольку использование пусть не абсолютно, но в соответствии с некоей условной оценкой и следует характеризовать как начало нечто «соразмерной», то есть близкой по условию масштаба практики вовлечения сторон во взаимодействие. Или, иначе, благодаря заданию «сети отношений» использования и обнаружится возможность такого построения «среза» картины мира, что уже раскроет характер системы зависимостей мира, допускающих расположение согласно «горизонтальной проекции». То есть приложение квалификации «использование» - это и средство раскрытия сети связей различного рода объектов, где, в частности, промышленности дано использовать транспорт, транспорту - инфраструктуру, а фундамент инфраструктуры дано составить тогда и земельному фонду и различного рода сооружениям.

«Использование» как одно из важных начал онтологии - это и основание для образования горизонтальной схемы распыления связей причинной зависимости, когда одной возможности дано идти рука об руку с какой-либо расположенной рядом иной возможностью. Так, в момент возникновения Земли, аэробные бактерии еще не могли существовать, поскольку кислородосодержащая атмосфера еще не возникла как последствие деятельности других, анаэробных бактерий. Но и поверхность Земли в то время уже была насыщена различного рода органикой, пригодной для питания хемосинтезирующих бактерий.

Не только объективность, но и разнообразие видов связей использования - это и основание для преобразования мира из мира «объектов» в мир «группировок», где участники таких группировок не только используют нечто существующее или создаваемое иными участниками, но и сами создают нечто позволяющее создание теперь уже следующими участниками тогда и неких иных «коалиций». А тогда и как таковая реальность подобного рода «горизонтальной сети» и обуславливает необходимость в построении моделей событий то и как моделей «фокуса интенсивности» комплекса явлений, где наличие такого именно спектра открытых использованию возможностей и образует нечто «форму действительности».

Схема «горизонтальной сети» - она равно же и схема прогресса познания, где образование одного комплекса представлений способствует становлению практик использования, вызывающих появление на свет теперь и иных представлений, равно ожидающих возможности образования связи и с некоей третьей группой идей. По той же самой схеме задания горизонтальных связей также совершается становление и собственно «области познания», чему в смысле структуры такого рода области дано предполагать возможность использования одних принципов как допускающих вовлечение в соседние принципы, этим следующим - то и в некие третьи и чему в целом дано означать образование «горизонтальной структуры». Более того, также и в пределах некоей концепции нам дано располагать как эмпирическими данными, так и - не более чем «практическим обобщением» подобных данных, так, равным образом, и нечто «универсальной теорией» этого комплекса явлений. То есть в этом случае само слияние различных по происхождению данных и придает такой системе представлений характер «горизонтальной структуры».

Если же обратиться здесь к попытке предложения краткого резюме, то выделение сети связей при посредстве задания квалифицирующей характеристики «использование» - прямое основание для задания срезов тех порядковых общностей, что можно расценивать как нечто горизонтальные сети.

Огл. Заключение

Если некоей практике познания доводится обрести признание в значении «науки», то основание этой оценки - явно понимание этой познавательной деятельности как вознаграждающей и нечто «позитивными результатами». То есть - как бы наука не старалась мыслить себя «чистой наукой», она все равно прагматична в ее отказе от постановки задач, не обещающих очевидной полезности пусть не в практическом, но в когнитивном использовании. Но иногда с такого «магистрального пути» ее дано сбивать и некоему «маргинальному теоретизированию». По-видимому, и выполненный выше анализ - все же уклонение в сторону каким-то образом «маргинальной» постановки вопроса; тем более что условно «зачином» данных размышления и довелось обратиться практике словоупотребления, часто прибегающей к понятию «использование», увы, пока что так и не знающему систематического определения. Как бы то ни было, но нам все же удалось наметить пусть и только лишь контуры или границы требуемого определения, когда получение его полной формулы - скорее дело будущего.

07.2014 - 10.2023 г.

Литература

1. «Антология концептов», М., 2007
2. В.Б. Захаров, С.Г. Мамонтов, В.И. Сивоглазов, «Биология общие закономерности», М., 1996
3. Смит, Барри, «На основании сущностей, случайностей и универсалий. В защиту констуитивной онтологии», 2007
4. Шухов, А., «Общая теория анализа объектов», 2002