Естественно, что в некоем характерно общем и умозрительном смысле и как таковая постановка любого вопроса возможна лишь потому, что равно же строгим образом возможно задание и адресата вопроса. Положим, если некий суд опрашивает свидетеля, видел ли он некое лицо в некоем месте, то этому суду не дано задавать такой вопрос и в той форме, а видел ли свидетель и вообще кого-либо в указанном месте. Свидетелю, чтобы и заявить, что он видел кого-либо в определенном месте и следует исходить из допущения, что его не покидает и уверенная способность опознания такого лица, - что сейчас, что и - в момент совершения интересующего суд события.

Но то суд, что при нередкой безответственности хоть каким-то образом исходит из представления о возложенной на него ответственности, очевидным контрастом чему и дано предстать тому же пользователю языка, что нередко не просто пренебрегает точным указанием адресата, но - часто просто не думает, что такое указание еще и вряд ли возможно. Кроме того, здесь же не следует упускать из виду и тех качеств естественного языка, что не только позволяет употребление неконкретизированных понятий, но, кроме того, и допускает задание понятию точного значения тогда и лишь в случае наложения понятия на некий контекст. То есть если не большинство, то преобладающее число понятий естественного языка - это и понятия, для чего и их точная адресация - это и возможность наложения на некий контекст. А тогда вне контекста эти понятия - тогда и понятия фактически «без адресации».

Как это происходит на практике нам и дано увидеть посредством элементарного анализа смысла такого вопроса, как столь свойственный философии вопрос «что было вначале - курица или яйцо?» Подражая неким авторам, мы и позволим себе начать с собственно предложения нашего ответа на этот вопрос, что, тем не менее, невозможно понимать и как собственно ответ, поскольку при такой неопределенности постановки вопроса и сам собой ответ недвусмысленно невозможен. Ответом на подобный «затверженный» вопрос мы и понимаем лишь некое утверждение, означающее не более чем пояснение - «ответить на такой вопрос и можно лишь кому-либо тому задающему такой вопрос, кому равно знаком и ответ на вопрос ‘каково воззрение религии на внешнюю торговлю?’»

Чтобы пояснить, откуда и исходит подобная идея, нам и следует не просто разъяснить различие между типологической и феноменологической формой представительства, но предложить в отношении феноменологической формы и определение присущих ей форм безусловного и практически достаточного феноменологического представительства.

Если это так, то - чему и дано определять справедливость допущения, что и некое феноменологическое представительство здесь же и в собственно «значении представительства» и позволит отождествление как любым образом безусловное? Такого рода качество феноменологического представительства - это и непременное свойство лишь неких уникальных форм. Положим, если пирамида Хеопса и позволит признание лишь единственным во всей Вселенной источником репрезентации того предметного содержания, что и заключает наше понятие «пирамида Хеопса», то именно она, как и множество прочих уникальных по присущей им данности форм и позволит признание как наделенная качеством и безусловного феноменологического представительства. Во всей вселенной и дано обнаружить лишь одно место, где собственно присутствует пирамида, и - равно этому месту дано содержать и всего лишь одну материальную форму, чему дано выражать и предметное содержание этого понятия. Если же мы берем и некое иное понятие, хотя здесь же и непременно стандартное, тот же «атом водорода», то здесь и каждой из представляющих такую «стандартную» позицию форм не избежать наличия и индивидуальных отличий или пусть и лишь перспективы обретения этих отличий. И тогда уже отсюда, все же исходя и из некоей стандартности этой формы, мы и позволим себе отождествление всякого атома водорода тогда и как нечто «достаточного» феноменологического представительства. То есть здесь нам и дано подразумевать, что лишь одного атома водорода тогда и достаточно, чтобы располагать представлением о типической специфике и всех атомов водорода, в данном отношении уже не лишенных и свойства «быть на одно лицо».

Собственно данное понимание и позволит нам исследование здесь же и нашего вспомогательного вопроса о собственно «воззрении религии на внешнюю торговлю». Положим, для упрощения анализа этого вопроса мы поделим его на две части, одна из которых будет заключать в себе слова «воззрение религии на», а вторая - то и собственно понятие «внешняя торговля». И здесь просто чтобы не путаться в чем-либо сложном, мы и прибегнем к типологическому отождествлению той же «внешней торговли» пирамиде Хеопса - внешняя торговля и есть нечто, что само собой уникально, и - ей равно дано занимать и уникальное место во Вселенной. Хотя все это и не так, но этим мы прямо и подразумеваем, что религии здесь уже не дано ошибиться и с адресатом, выражая свое отношение к внешней торговле; религии, сколько она не старайся, не выделить и нечто иного, что и подлежало бы отождествлению под именем «внешней торговли».

Но далее у нас остается и вторая половина вопроса, включающая в себя и конструкцию «воззрения религии на». Иными словами дано иметь место и нечто, чьему или наличию или действию дано вызывать в том же корпусе религиозных представлений и наделение такого нечто здесь же и характеристикой, собственно и позволяющей осознание такой формы отождествления тогда и как нечто «воззрений». Итак, в результате, нам дано обрести условно нечто «простой» объект, далее - субъект по имени «религия» и - еще и предикат, задаваемый таким субъектом и носящий имя «воззрения»; тогда дано ли нам воспринимать такого субъекта и исходящий от него предикат еще и как нечто объекты и той же нашей собственной однозначной адресации? Все ли и для нас самих так однозначно в той самой «религии» и в тех же самых возможно и проявляемых такой религией «воззрениях»?

Тогда и следует отметить, что если атому водорода дано обнаружить и столь существенную типологическую унификацию, что лишь в редчайших случаях или в силу наложения жесточайших требований отдельному атому водорода уже не дано допускать и замены другим атомом, то - такое качество типологической однородности вряд ли дано обнаружить и различным религиям. То есть если за понятием «атом водорода» и на типологическом уровне у нас будет стоять и некая форма однозначной адресации, то за понятием «религия» в отношении некоей отдельной религии - то, скорее всего, что и непременно нет. Различные религии равно же настолько различны, что при условии известного схождения в общей специфике теперь уже и в частностях им дано различаться разве что не кардинальным образом. Чему и дано послужить основанием и для следующей оценки - собственно разнообразие религий уже послужит препятствием и собственно постановки вопроса о нечто реальности воззрений условной «религии вообще» на тот же предмет внешней торговли.

Но равно следует обратить внимание и на предикат «воззрения». Всякого рода «воззрения» типологически далеко не индифферентны, даже если они и воззрения наиболее точной области познания, того же естествознания. Положим в том же естествознании нам дано оценивать воззрения и двух следующих фигур - радиоинженера в области космической связи и инженера-механика. Для первого в его расчетах справедливы чуть ли не одни лишь релятивистские формулы, а для второго - достаточны формулы и как бы «ошибочной» классической механики. Равным же образом и различным религиям может быть свойственно обращение на ту же внешнюю торговлю тогда же и непременно различного отношения - от едва ли не полного пренебрежения подобным предметом и вплоть до некоей, пусть и характерно слабой формы интереса.

То есть в подобном свете и постановка вопроса о «воззрениях» - это и постановка вопроса едва ли и не о чем. Или - подразумевая нечто «воззрения» и следует тогда и следует утвердиться в том представлении, в каких именно консистенции и структурности дано установиться и собственно такого рода формам осознания. Таким образом, и квалификация «воззрения» - она же и некий следующий камень, на чем дано споткнуться и вопросу о «воззрениях религии на внешнюю торговлю».

Отсюда и нашему возвращению к вопросу о «курице и яйце» дано исходить из постановки и ряда уточняющих вопросов. Или - нашей конкретизации такого вопроса и дано восходить к пониманию, что этому вопросу не дано предполагать и как таковой возможности постановки в столь сжатой форме, откуда от вопрошающего и следует требовать предложения тогда же и расширенной постановки.

В этом случае не помешает уточнить у задающего вопрос лица тогда и ряд следующих моментов:

Если разъяснение этих уточняющих вопросов и позволит отсечение тех же «нежелательных» направлений поиска ответа, то такой вопрос, вполне возможно, и позволит получение строгого ответа. Тем более что и биология каким-то образом определилась в своей теории видообразования, и здесь и возможен поиск вероятного ответа, если и предполагать, что и вопрос относится к собственно предмету видообразования.

Но, в таком случае, что именно дано означать тогда уже используемому в заглавии данного рассуждения понятию «конкуренция адресатов»? Естественно, что предметом отождествления подобного понятия и дано послужить такой специфике, как явление конкуренции различных «линий привязки» - для одного и того же понятия равно не исключено использование что феноменологического, что - типологического что и - маркера, лишь следующего из контекста. Понятию в его условном «бытии понятия» и дано представлять собой носителя тогда и целого ряда маркерных функций, чему в известном отношении дано и каким-то образом конкурировать или затенять друг друга.

04.2019 г.