Если, пусть даже с множеством оговорок, но в семантическом анализе приемлемо применение лингвистической характеристики «валентность», то полезно оценить выгоды от ее использования при задании квалификации отношениям «распространения связи». Положим, мы используем понятие, нашедшее выражение в словах «красный нос», и определяем, образует ли оно «предельное и исчерпывающее» отношение валентности, или его валентное соотнесение с нечто иным - лишь условная связь. Или - если это понятие приемлет валентное соотнесение с другими понятиями, то допускает ли оно задание условно «на месте» или необходимо и построения последовательности задания смысловой ассоциации? А равно если некие смыслы состоятельны в их способности образования валентной связи, тогда что такое образование подобного рода связи - или оно продукт ситуативного востребования или, напротив, продукт непосредственно природы употребляемого понятия?
Конечно, здесь надлежит учитывать, что нос обретает красный оттенок по многим причинам - состоянию здоровья, переживанию острых моментов или длительному пребыванию под солнцем. Тогда если один и тот же признак - он же эффект и различных воздействий, то и порядок «распространения» валентной связи потребует признания выделенного признака или связи равно и в значении актуально определяемого условия тогда и для выделения следующих признака или связи. Равно и повышенная температура тела - хотя и очевидный признак нездоровья, но не прямое указание причины нездоровья.
Также если анализ возможностей «распространения» валентной связи ограничен использованием инструментария естественного языка, то недоступен и никакой иной способ его ведения помимо фиксации «валентности» посредством «словарного» анализа. Хотя и словарный анализ не бедствует в части достаточно эффективных приемов ведения анализа, например, выделения всего того, что положительно связано, или, как определил Р. Карнап, относится к экстенсиональному «ДА»-классу данного понятия (см. Р. Карнап, «Значение и необходимость»). То есть если мы рассматриваем понятие «электричество», то в его валентную группу и возможно включение понятий проводник, изолятор, заряд, разряд, потенциал и контакт.
Понятия, составившие этот перечень, тогда и надлежит расценивать как те или иные субъекты образования ассоциации, близкие «якорному понятию» этой валентной группы. Когда же в такой перечень предполагается включение еще и понятия «виниловая пластиковая оболочка», то оно также допускает ассоциацию с понятием «электричество», но не непосредственно близкую, но «отдаленную» (или - переносимую). Образование ассоциации между «электричеством» и «виниловой оболочкой» возможно лишь исходя из значения данного материала как разновидности электрической изоляции.
Итак, помимо очевидного факта существования «положительной» валентности дано иметь место и реалиям различного уровня мощности валентной связи. Например, характеристика «индуктивность» представляет собой понятие, характерное лишь для «электрических эффектов», когда понятие «вакуум», обозначающее в физике зону, свободную от механических частиц, вступает в связь с электричеством фактически лишь относительно, собственно потому, что лишь в вакууме возможны отдельные электрические эффекты и именно в нем предпочтительно измерение электрических характеристик. Далее, если пренебречь выделенной нами спецификой «глубины зависимости» между понятиями, ассоциированными в «валентном» порядке, то из всех комментирующих некое понятие относящихся к нему «определяющих» связей возможно образование сферы достаточной в качестве тогда и нечто «области уточнения» понятия.
Отсюда всякое из слов можно понимать и наделенным его собственной «областью уточнения», образованной комплексом его прямых и косвенных валентных связей. Более того, различие в характере ассоциации между таким «якорным» и уточняющими его понятиями - явно основание и для задания такой «области уточнения» тогда и в структурном формате.
Если структурную специфику «области уточнения» пояснить и на примере возможной иллюстрации, то понятие «волк» в общностном плане будет предполагать отождествление млекопитающим, в частности - будет допускать раскрытие в уподоблении сородичам «лисе», «бульдогу», «овчарке», «собаке динго» и через расположенность к существованию - тогда и посредством способа социализации «стая» ...
Однако каждое уточняющее понятие, принадлежащее «области уточнения» якорного понятия будет соответствовать и его собственная область уточнения. Причем важно, что область уточнения уточняющего понятия равно будет предполагать и характерное структурирование. Из этого тогда возможно и то следствие, что допустимо образование и таких последовательностей понятий, что способны позволять их обращение и такого рода проективными порядками связывания, как, например, углубление конкретизации. В таком случае определенная рациональность будет отличать и такой способ объединения понятий, как образование «родовой» формы зависимости, где «сторону обобщения» и составит некое «обязательное» начало подобной родовой формы, а сторону уточнения - «условное» наполнение данной формы. Исходя из подобных посылок тогда возможно построение и такой схемы ряда, например, когда имеет место уточнение в направлении обобщения:
(«валентные» связи) - выделение отдельности → принадлежность группе → обусловленное постоянство → «абсолютное основание».
Очевидную иллюстрацию такого рода общего порядка надлежит составить тогда и такой последовательности:
лай → рык → голос → колебание.
Однако какой же теоретический вывод тогда и напрашивается по итогам предпринятого здесь пусть и крайне «контурного» анализа взаимных отношений понятий обустроенных по типу «валентной связи»? Как выяснилось, даже и столь существенно упрощенная постановка задачи систематического упорядочения форм смыслового соотнесения фактически не находит решения, если средством получения решения избирается такой эмпирический инструмент как лексический корпус естественного языка. Характерную специфику такого рода схем и образует столь знакомое по практике ведения коммуникации положение, когда формируемые подобным образом связи тяготеют не к консолидации, но к распылению, и описание создаваемое на подобного рода началах обнаруживает фактическую несостоятельность без внесения в него стороннего внелингвистического упорядочения.
Формат «слово» как можно судить не только лишь по результатам настоящего анализа, но и по выводам структурной лингвистики, все же недостаточен для какой бы то ни было «прямой» конверсии в формат «единица смысла». Следовательно, необходимо определение тех достаточных начал, что позволят их обращение работоспособными основаниями классификации смыслового соотнесения.
