Влияние структуры данных на формат интерпретации

Представим себе, что мы заводим щенка, а лучше - помещаем в инкубатор яйцо, чтобы вывести цыпленка. Несмотря на осознание посредством подобного отождествления сразу нескольких связанных цепью метаморфоз характерных формаций, наше понимание недвусмысленно объединяет подобные формации в особенное понятие, наделенное единством представления о наличии одного и того же биологического индивида. Тогда и состояние неизменной объектной идентичности для физически изменяющегося существования можно понимать как нечто динамический объект. Динамические объекты - специфика не только биологической жизни, но и объектов неживой природы, например, рек или распространяющихся в пространстве полей.

Тогда если формат «динамический объект» - обычная вещь в онтологии материального мира, то ничто не мешает ему заявить себя и в онтологии семантической сферы. Здесь также можно ожидать как появления понятий практически не изменяющих содержательного наполнения и понятий, мигрирующих от одной содержательной платформы к другой. В таком случае ничто так не полезно как построение такой типологии, в которой в составе градации «понятие» возможно выделение ее подчиненных градаций, заданных по условию соотнесения понятия с его «содержательной платформой». В том числе, столь удачный пример подобного рода неоднозначности - понятие «транспорт», одно время адресованное лишь движущимся объектам, а в наше время - и неподвижным наподобие трубопровода. Не отстает и повседневное общение, переводя имена собственные в нарицательные или - меняя и пополняя функциональное предназначение понятий, что и обнаруживают примеры превращения «менеджера» в современного «менеджера отдела продаж», или в недалеком прошлом - продавца. (Хотя современное «менеджер» определенно соответствует и забытому теперь «приказчик»…)

Для языка качество понятия выражать собой величину меры это и сложность определения точного значения меры; так характеристика «сытость» - равно средство указания и ряда особенных состояний, - не только отсутствия тяги к еде, но и, быть может, утоления минимальной потребности в пище.

Потому если рассматривать смысловые «корни» понятия не ограничиваясь условиями «текущего момента», но - наблюдая его использование на протяжении длительного периода, то едва ли не любое понятие позволит признание как «динамический объект». Так, в наше время не знакомый с исторической спецификой носитель языка вряд ли расценит «гусиное перо» как инструмент письма, а также не поймет и смысл понятия «перочинный нож».

Тогда если допускать использование «сугубо понятий» как оснований смыслового синтеза, то понятия следует характеризовать непременно же с двух сторон - как построенные на «содержательной платформе» и - как допускающие приложение к ним аппарата коррекции доносимых смыслов. В том числе, если предполагать реальность «стандартного» современного языка, то следует отсечь архаичные смыслы и исключить всякую перспективу ожидаемой эволюции понятийности.